— Знаешь, — прервал он молчание, — я был на войне, воевал с Гитлером. Тогда все несчастья скопом обрушились на нас. Не хватало еды, медикаментов, боеприпасов, даже обмундирование нормального размера было роскошью. Но тогда мы знали, за что воюем. Цель была, Родину защищали. А сейчас все воюют из-за денег, правильно говоришь. Только одни их получают, а другие умирают вроде как за веру, за патриотизм, за землю свою. Паскудный мир, паскудный.

Егорыч протер носовым платком увлажнившиеся глаза и торопливо вышел из комнаты.

Виктор наконец нашел удобное место для кресла и расслаблено опустился в него, окунаясь в наступающий вечер. Завтра он увидит друга и свою единственную любовь.

Город спал, предаваясь своим сновидениям и страстям. Единицы светлых точек на фоне темных громадин подчеркивали позднее время.

Но молодой человек не мог уснуть. Он читал, ворочался с боку на бок, посмотрел несколько фильмов.

В его голове циркулировала одна мысль. Она крутилась, как белка в колесе, билась о стенки привычного, и отскакивая внутрь снова нагнетала бешеный темп. Послезавтра он совершит убийство.

Сможет или нет? Должен. Иначе последние восемь лет его недолгой жизни прошли впустую. А ведь он копил ярость, приобретал необходимые навыки, за год досконально изучил распорядок и поведение своей жертвы.

Старые бабушкины часы гулко пробили четыре утра. Незаметно, маленькими штрихами, сон окружил его и унес в пейзаж потерянного прошлого.

Игорь Буран встал ровно в шесть утра. Для самоконтроля сверился с часами и остался доволен. Будильникам он не доверял с тех самых пор, как испортившаяся пальчиковая батарейка в одном из них едва не стоила ему жизни. С тех пор он поумнел. Пусть и поздновато, все-таки тридцать шесть возраст не детский, но лучше уж поздно, чем никогда.

Он зашел в душевую и постоял десять минут под холодными струями воды. Сонливость прошла. Игорь перешел к физическим упражнениям, о которых не забывал никогда.

Еще сорок минут пролетели незаметно.

Игорь снова постоял под душем, на этот раз минут пять, и начал одеваться.

Ровно в семь утра в дверь позвонили. Два коротких звонка, пауза, потом два длинных. На всякий случай он посмотрел в глазок и открыл дверь, впуская двух человек.

Первый был приземист и широкоплеч. Волосы короткие, с небольшими залысинами на лбу. Мясистый нос, квадратный подбородок, пустые холодные глаза. Уже сама по себе такая внешность могла сделать из нормального человека хладнокровного убийцу. А в хладнокровии Степану Батурину нельзя отказать.

Второй, как часто бывает, был полной противоположностью своему напарнику. Высокий, светлые волосы, правильные черты лица и теплый взгляд зеленых глаз. Его обходительные мягкие манеры, вкупе с напускным добродушием и безукоризненным костюмом могли обмануть кого угодно. Но за маской романтического героя срывался жестокий и безжалостный убийца, еще более страшный, чем Батурин. Василий Реутов больше всего на свете любил орудовать ножом, и это говорило о многом.

Оба гостя разулись и вошли в гостиную своего шефа. Они прекрасно понимали, что их не зря вызвали в такую рань. Последние месяцы прошли спокойно, серьезных дел не было, но и заработки остались средними, без щедрых премиальных за спецзадания. А вкусы обоих компаньонов сходились в одном: они любили хорошее застолье, красивых женщин и азартные игры.

Некоторое время Буран молча смотрел на своих подчиненных. Они равнодушно развалились на мягком кожаном диване, ожидая, когда шеф решит начать.

— У нас появились неприятности. Предстоит работенка. — Он сделал паузу и пытливо глянул на Реутова.

— Хорошо, — негромко ответил Василий и улыбнулся. —В смысле хорошо, что есть работа, — тут же поправился он, хотя все итак поняли, о чем речь.

— Работа серьезная. — Теперь Игорь сверлил взглядом Батурина.

— Как платят? — уточнил Степан.

— Платят так, что можно год пить-гулять и проблем не знать. — Игорь остался доволен результатами беглого осмотра.

— Идет. — Напарники ответили в один голос.

— Подождите, вы еще не знаете, что надо делать. Возможно, после этой работы нам придется залечь на дно, если, конечно, уйдем живыми. — Игорь закурил. Сообщая эти страшные известия, он оставался абсолютно спокоен. Его люди тоже не нервничали по пустякам.

— Ладно, Игорь, не томи, мы согласны, давай детали. Кого работаем? — Батурин был человеком обстоятельным, скорее прагматиком, чем мечтателем.

— Двоих. Артура Конева и его сына. — Буран пристально посмотрел в глаза обоих убийц. Батурин воспринял новость спокойно, хотя слегка скривил губы в коварной ухмылке. Реутов побледнел, но остался внешне спокоен.

— Когда? — продолжал Батурин.

— Вот тут вся соль. Убрать их надо завтра. По-другому нельзя. Кто-то хочет подставить Глеба и убирает людей Коня одного за другим. Подозревать они могут только нас, больше некого. Искать убийцу нам сейчас некогда, да и нет большого смысла. Всем понятно, что рано или поздно Глебу станет тесно в одном городе с Артуром. Был только вопрос: когда. Теперь кто-то помог получить ответ. — Игорь потушил сигарету, так и не докурив.

— Подробности. — Сухо бросил Реутов.

— Завтра в семь вечера Артур назначил сходняк в своем ресторане «Гостиный двор». Там будут все местные плюс приезжие авторитеты из Москвы, Питера и некоторых крупных городов. Если они примут решение мочить Глеба, то нам не устоять. Это слишком серьезно, своими силами не отобьемся. А они примут это решение, потому что в противном случае Конь потеряет уважение своих людей, и они толпами побегут к нам. Короче наша задача проста: сходка не должна состояться. По пути на стрелку Артура и Павла нужно убрать. — Игорь закончил фразу таким легким тоном, будто объяснял друзьям решение квадратного уравнения.

— Они поедут вместе? — Батурин заметно приуныл, но профессионально узнавал всю необходимую для работы информацию

— Не знаю, но думаю, что нет. Паша самостоятельный парень, охрана у него — не хуже отцовской. Думаю, они будут добираться отдельно. Но для того, чтобы завтра не думать, а знать, мы начнем пасти их уже сегодня.

— Может сегодня и хлопнем? — спросил Василий. Глаза у него уже горели в предвкушении очередной охоты.

— Сегодня нельзя, Глеб в городе. Вечером он улетит в Мурманск договариваться по металлам. Там у него будет железное алиби, даже металлическое. — Игорь рассмеялся, подбадривая себя и своих людей. — Для вида, по крайней мере.

— Как будем работать? — в прежней манере продолжал выяснять флегматичный и пунктуальный Батурин.

— Мы с Василием работаем Коня, ты Павла. Начинаем пасти сегодня. С утра Паша обычно едет в свой офис на Карла Маркса. Конь больше сидит дома. К трем часам мы должны взять оружие, продукты, найти незасвеченный транспорт и установить наблюдение. Отпускать их не будем до самого вечера завтрашнего дня. Тебе, Степан, придется очень сложно. Работаешь один, без напарника. Глебовские пацаны не в курсе, могут стукануть. Кроме нас и Глеба вообще никто не будет об этом знать. Кстати, поездку в Мурманск он запланировал еще два месяца назад, поэтому Конь не должен сильно всполошиться. — Игорь многозначительно задержал дыхание.

— И еще, меня тоже могут пасти, если они серьезно решили разобраться с нами. Поэтому надо действовать максимально осторожно. Если проколемся, да еще и засветимся при этом — нам не жить.

— Как будем мочить? Под несчастный случай не получится, времени мало. — Реутов продолжал нести чушь, но к этому все привыкли. Он был ценен другими своими качествами.

— Да какой там несчастный случай, все равно все поймут, что мы работали. Но если все сделаем чисто, ни менты, ни приезжие не сунутся. Им проще наладить работу с новыми хозяевами, чем искать на задницу приключения. Работаем в открытую, главное лица свои спрятать и вовремя уйти. — Игорь снова закурил.