— О, неплохо, — сказал Леон, задирая ноги на стол. — Вы позволите? Надо, чтобы кровь прилила к лицу. Если я несколько раз в день не проделаю этого, мне становится плохо. Моя мать была такой же. И мой бедный отец мало чего имел в своем черепе. Значит, по-вашему, я поступил неправильно? Кто были те люди, которые приходили к Инглишу?

Калумб пожал плечами.

— Этого я не знаю, но приходили всю неделю. Некоторые выглядели как бродяги, ко большинство, думаю, были порядочными людьми.

— Вы были здесь, когда он застрелился? — будто между прочим спросил Леон, наполняя стакан Калумба.

— А как же, — ответил Калумб. — А вы поосторожнее с этой штукой, это не вода! — тем не менее беря виски.

— Не говорите мне, что такой крепыш, как вы, не осилит хотя бы литр! О чем это мы? A-а… Мне сказали, что он покончил с собой между девятью и десятью тридцатью. А у него были посетители в это время?

— Три человека поднялись на седьмой этаж. Но я не знаю, к кому они направлялись. А почему вы спрашиваете?

— О, я всегда задаю кучу вопросов, — сказал Леон, закрывая глаза. — Я обожаю звук собственного голоса. Вы бы видели, как мышки падают мне на руку, когда я им нашептываю что-то приятное. Не надо петь, чтобы заставить себя слушать, — он открыл глаза и внимательно посмотрел на Калумба. — Кто были эти трое?

— Двое мужчин и женщина. Я сам проводил их до седьмого. Женщину я уже видел раньше, но мужчин — нет.

— А есть ли на седьмом что-нибудь еще?

— Там есть «Ассошиэйтед Нью Сервис». Вы, может быть, слышали о них? Они делают неплохое дело. А потом контора мисс Винзор.

— Чем она занимается?

— Как говорят, она делает силуэты. Вырежет из бумаги ваш силуэт и наклеит на стекло. Я не знаю, что она еще умеет, но клиентки у нее бедные.

Леон выпрямился с заинтересованным видом.

— Кроме шуток? И она моя соседка? Ого! Мне нужно будет обязательно прогуляться с ней и показать ей свой силуэт. Она, может быть, в порядке обмена, покажет мне свой.

— Это настоящая конфетка! — причмокнул языком Калумб. — Но нужно платить наличными. Лично я предпочитаю тратить свой фрик в определенном месте, но это дело вкуса.

— Скажите, пожалуйста, какая щепетильность! Но поговорим немного об этих двух парнях и девушке. Они приходили или к мисс Винзор, или в агентство печати, или к Инглишу, это так?

— Девушка определенно ходила к Инглишу. Я видел ее много раз.

— А как она выглядит?

Калумб глотнул виски и задумчиво посмотрел на Леона.

— Почему вы задаете вопросы? Почему это вас интересует?

— Минуту, сейчас говорю я. У нас есть выпивка, так что постарайтесь быть полезным.

Калумб пожал плечами.

— В сущности, мне на это наплевать. Так вот, у нее светло-каштановые волосы, хорошо сложена и достаточно красива, чтобы играть в кино.

— Вы говорите общими фразами. Вы ведь понимаете, что в этом проклятом городе существуют два миллиона мышек, которые отвечают вашим приметам. Как она одета?

— Все, что есть, самое шикарное, — Калумб закрыл глаза, будто старался представить себе девушку. — На ней был черный костюм с большими белыми отворотами на жакете. Перчатки с черно-белыми отворотами и маленькая шляпка, тоже с черно-белым. И еще она носит браслет, порт-бочер, такой, знаете, цепочка со множеством брелков.

Леон удовлетворенно кивнул головой.

— Вот это, по крайней мере, описание. Из вас выйдет неплохой детектив первого класса. А о парнях что бы вы смогли сказать?

— Один из них был лет восемнадцати, одетый в замшевую куртку и фланелевые брюки. Он нес пакет. Я убежден, что он направлялся в агентство печати. Что касается другого парня, то он постарше: лет двадцати семи — двадцати восьми, в коричневом костюме и коричневой шляпе. Я заметил, что свой носовой платок он держит за отворотом манжета. Это неплохая мысль. Как только у меня заведется чистый носовой платок, я тоже буду засовывать его за манжет. Он все время жевал резинку, и я подумал, что он напрасно это делает. Парень, который позволяет себе шикарно одеваться, может жевать что-нибудь получше.

Леон вздохнул.

— Вы должны написать книгу о хороших манерах. Она раскупалась бы как маленькие хлебцы, — он опустил ноги на пол. — Скажите напоследок, когда появились все эти люди и кто из них пришел первым?

— Девушка, потом парень в замшевой куртке, а потом уже тот, в коричневом костюме.

— А в котором часу появилась девушка?

— В половине десятого, это я помню точно, потому что она спросила который час.

— А остальные?

— Парень в замшевой куртке ждал внизу, когда я спущусь после того, как провожу девушку. Человек в коричневом костюме появился на четверть часа позже.

— Вы видели, как они уходили?

Калумб покачал головой.

— Я их поднял наверх, но вниз не опускал. Нужно, чтобы их ноги тоже немного поработали.

— Правда, — согласился Леон. — Лифт исправен?

— Я выключил его в семь часов. Я люблю знать, кто приходит сюда после этого часа.

Леон снова согласился с ним:

— Ну что ж, все это интересно. Вы возьмите бутылку, там кое-что еще есть. А то я не смогу удержаться и запью. Я думаю нанести маленький визит мисс Винзор, просто так, по-соседски. Кто знает, может, она скучает?

— Если этой девушке бывает скучно, то я мать Греты Гарбо. Шалите, а? Нужно хорошо платить.

Леон просунул свое тощее тело в дверь.

— Только не мне, старина, заниматься ее воспитанием.

Сказав это, он направился к лифту.

Выходя на седьмом этаже, Леон заметил маленького жалкого человечка, облаченного в синий плащ и потрепанную шляпу. Он стучался в дверь его конторы.

Услышав, как стукнула дверь лифта, человек быстро оглянулся. Ему было лет шестьдесят, лицо его было бледное, усталое, редкие усы свисали вниз. Он бросил на Леона испуганный взгляд и снова постучал в дверь, пробуя повернуть ручку. Увидев, что она заперта, в недоумении отступил на шаг.

— Салки, старина, — Леон подошел к нему. — Вы меня искали?

Вздрогнув, человек отшатнулся.

— Благодарю, но я ищу не вас. Я пришел к мистеру Инглишу. Я думаю, его там нет. Но это неважно, я могу и позже.

— Может быть, я смогу быть вам полезен, — сказал Леон. — Теперь я занимаюсь делами Инглиша. — Он вынул ключ из кармана и открыл дверь. — Заходите.

— Не стоит, — начал отказываться посетитель, и в его утомленных глазах промелькнуло беспокойство. — Мне нужно повидать мистера Инглиша, лично.

Сообщив это, он быстро повернулся и чуть ли не бегом поспешил к лестнице.

Леон сначала хотел задержать его, но, вспомнив о микрофоне в кабинете, решил, что лучше поговорить с ним в другом месте. И поспешил к лифту.

Очутившись в холле, он прислушался к торопливым шагам по лестнице — неизвестный посетитель был уже на втором этаже. Леон выскочил наружу и спрятался в подъезде напротив.

Человек появился почти сразу и, шаркая ногами, двинулся вверх по улице. Леон последовал за ним. Он видел, как человек нерешительно потоптался перед маленьким кафе, но, пошарив в своих карманах, все же зашел.

Леон заглянул в широкую витрину. В зале было трое или четверо посетителей. Интересующий его человек сидел за одним из столиков в глубине.

Леон вошел.

Человек поднял глаза, но, казалось, не узнал его. Нахмурив брови, с отсутствующим выражением на лице, он машинально помешивал в чашечке кофе.

Леон огляделся. Девица за стойкой читала книгу. Два типа пили за столом около двери, еще один, прикрывшись газетой, сидел как раз напротив пожилого человека, приходившего к Инглишу.

Леон устроился в стороне. Интересующий его человечек поднял глаза и позеленел. Он было привстал, потом снова упал на стул, расплескав кофе.

— Не расстраивайтесь так, — с улыбкой сказал Леон. — Я не собираюсь вас есть.

Он повернулся к буфетчице:

— Принесите мне соку, моя прелесть, и немного кофе.

Девица наполнила чашку и чуть ли не бросила ее перед Леоном.