– Спасибо за совет!

Иван отключился.

Ничего большего от этих скользких типов не разузнать. Надо всегда помнить, с кем имеешь дело. Но почему его службы молчат. Он сурово воззрился на начальника Главного Разведывательного управления, перевел тяжелый взгляд на комитетчика. Что они ему докладывали? Все спокойно, все в норме… притащили, правда, двух мертвяков, двух рогатых уродов-мутантов так Иван их и прежде знавал. Правитель, чтоб его черти на том свете не забывали, называл таких сатаноидами, говорил, мол, чуть ли не серийное производство на Западе. Но это все ерунда. Сколько их там может быть – миллион, десять миллионов рогатых управляемых тварей? Пустяки!

Зародыши-пауки заблокированы, да и не время им, не созрели еще… и вообще, все это не то! все это ерунда! опасность исходит из Пространства – Чужого Пространства, Иной Вселенной! И они уже показали себя! Вот чего надо бояться! На Земле все в полном порядке. Но тогда почему… А потому! Они, эти лицемеры, ведут двойную игру! Они скрывают главное, а может, они готовят что-то против него. Да еще заодно с довзрывниками – недаром он проговорился про ядро Гиргеи, выдал себя Дун Хагос!

И все же надо принять меры. Какие?! Какую задачу он перед ними всеми поставит?! Гоняться за бесплотными тенями? Ловить призраков?! Ивану до боли, до судорог в кистях захотелось реального, осязаемого противника. Но игра шла не по его правилам.

Только сейчас Сигурд абсолютно четко понял, что он влип, что ему никогда не выбраться из этого логова. Он сам сжег мосты!

В обитель владык мира не положено забредать чужакам. А он забрел. Мало того, он проник в святая святых – в хранилище информации, в закрытый блок Антарктического дворца, блок, чудом уцелевший, отрезанный ото всего мира, брошенный самими хозяевами, но блок, оберегающий себя, работающий в прежнем ритме. Все двери открывались перед ним, все ставни распахивались – здесь не было кодов и шифров, не было по той простой причине, что смертный снаружи никогда, ни при каких обстоятельствах не попал бы сюда. Блок имел внутренний, закрытый вход. И не имел выхода. Тут бесполезно палить из бронебоев и лучеметов. Это лабиринт смерти – бери все, сокровища пред тобою бери сколько унесешь, но знай – нести тебе эти сокровища некуда, на них и помрешь, под ними и сгинешь. И выручки не будет. Внутренняя не работает.

Первым делом он забрел в малый агатовый зал, где под низкими гранеными сводами стояло хрустально-прозрачное кресло. Больше ничего не было. Больше ничего и не было нужно.

Сигурд прямо в скафе плюхнулся на искрящееся сиденье, вцепился в подлокотники. Но почувствовал, что кресло отторгает его скафандр. Пришлось разоблачиться. И все пошло по-другому. Нега и тепло охватили его тело. Своды пропали. Стало белым-бело. Он даже не успел задать своего вопроса, только смутно ощутил его зарождение в мозгу, а система сработала. Он видел! Бескрайние льды Антарктики, еще не потревоженные, не испарившиеся, прежние, и черные пики выступающих изо льдов скал. И всю толщу белых наростов, и толщу базальта и гранита подо льдом… а потом он разом узрел огромный, непостижимо-огромный подземный город: тысячи этажей-уровней, уходящих вниз, немыслимое сплетение дорог-трубопроводов, колоссальные энергетические установки, фабрики, заводы, гигантские лаборатории… но все это по окраинам, внизу, сверху, а в центре – фантастическое сверкающее ядро сказочного дворца в ферралоготи-тановой скорлупе с алмазными гранями. Разум отказывался воспринимать все это великолепие.

– Так было, так было, – шептал Сигурд в полузабытьи, – этого уже нет, нет, нет!

Он был прав. Этого уже нет. Но оно было. Обиталище Синклита? Никто толком не знал, что такое Синклит. Но все догадывались, что миром правит несколько невероятно, непостижимо богатых семейств. Они не были самим Синклитом. Но Синклит подчинялся им и только им. Они меняли места своего обитания, у них во Вселенной было множество подобных городов-дворцов с миллионами слуг, с армиями охраны. И все они были родней, все принадлежали к одному роду, издревле поставившему себе целью собрать все богатства Земли, подчинить себе человечество. Они добились своего. Но они разом потеряли все… или почти все. И этот зал, и это хрустальное кресло- все было сделано для них, все принадлежало им. А он чужак, поэтому ему никогда не выбраться отсюда. Никогда!

Сигурд смотрел и запоминал. Вот оно изгибающееся, вьющееся ответвление трубохода, ведущее к хранилищам памяти, их наверное специально сделали наотшибе, а может, их не слишком часто посещали. Да и кто мог их посещать – единицы избранных, выродки, как называл их Иван. Нет, этого постичь невозможно!

– Что ждет Землю?! – выкрикнул Сигурд во всю глотку.

Если он здесь не получит ответа на свой вопрос, то нигде не получит.

За тем и шел сюда, за тем не щадил жизни. Тут все – все знания, вся память, все богатства человечества… уничтоженные богатства!

Ответа он не получил. Кресло в агатовом зале продолжало знакомить его с самим дворцом и всеми его залами, переходами, сегментами и секторами, знакомить с тем, чего уже не было.

– Нет, так не пойдет!

Преодолевая негу, Сигурд вырвался из мягких оков хрустального кресла.

Дальше! Надо идти дальше.

Он уже не шел, его влекли самодвижущиеся лестницы, дорожки, он плыл в креслах, поднимался на ложах, его несло и переносило из зала в зал. В одном, пурпурно-алом, он задержался. В центре его стояло сиреневое ложе под ажурным балдахином. И Сигурд рискнул, прилег – это было ошибкой. Дюжина ослепительно красивых женщин, полуобнаженных, сверкающих драгоценностями, обворожительно улыбающихся, изгибающих станы ползли к нему со всех сторон.

От такого сулящего блаженство удовольствия невозможно было отказаться.

Сигурд тихонько застонал. Стоило лишь расслабиться, отдаться неге- и эти гурии подарят рай на земле. Но в голову ударило – фальшивка! Все это фальшивка, этого нет – просто игра полей, наведенные фантомы и возбуждение соответствующих центров в мозгу. Они так развлекались, они тут блаженствовали – максимум удовольствия, и никакого риска, никаких телесных болезней и душевных страданий… Прочь! Прочь отсюда!

Он вскочил с ложа. И все пропало. На миг Сигурд расстроился. Но тут же собрал волю в кулак. Не для того пришел он сюда, не для того обрек себя на смерть, не для того!

Искомое ждало его в черном зале с уходящим в невидимую высь потолком.

Здесь стояло не кресло, а целый трон – огромный черный трон с полусферой над изголовьем. Черный трон посреди хрустального пола.

Сигурд, не раздумывая, уселся на черное сиденье, откинул голову. И поплыл – будто в ладье по широкой и неспешной реке. Спинка трона опустилась, тело выпрямилось, набежала сверху пелена, словно прозрачный покров, качнуло в одну сторону, в другую, омыло горячими струями… и ощущение рук, ног, бьющегося сердца, вздымающейся груди пропало, осталась лишь голова: мозг, кристально чистый и ясный, уши, глаза. Это было невероятное ощущение, но оно не пугало, напротив – радова ло, дарило отрешенность и мудрость. Сигурд понял, что именно сейчас он может выведать все обо всем, познать Мироздание и его законы. Теперь можно было задавать любые вопросы. И не затыкать уши, не кривиться в сарказме, заведомо не признавая ответов, нет, теперь лжи не, будет, и фальши не будет, здесь не лгут.

– Что ждет Землю?! – прошептал он, еле шевеля губами.

«Гибель!»

Ответ прозвучал в мозгу бесстрастно и четко.

«Неминуемая гибель, неотвратимая и ужасная для оставшихся на планете, гибель предрешенная для всех двуногих…»

Двуногих? Сигурд не сразу понял, о ком речь. Но тут же усмирил себя – нечего психовать, отсюда на мир смотрели другими глазами, для них люди – двуногие животные. Не надо забываться, это там, во внешнем мире, выродки и их холуйствующая прислуга растекались елеем, источали мед красивых речей и посулов, там. А здесь, у себя они все называли своими именами. И такое дается не каждому, ему страшно повезло – побывать в шкуре одного из тайных властелинов мира, познать ведомое ему. И хватит дергаться! Хватит! Нельзя напрягаться, нельзя растравлять себя. Ведь он уже плыл, он начинал познавать… Снова! Все снова! Волны опять подхватили его, понесли, обожгли горячими струями и погрузили во мрак. Но не свинцово-беспросветный мрак, а в какой-то иной, дающий зрение во тьме и беспроглядно-сти, будто в беззвездной ночи вспыхнуло вдруг черное солнце, вспыхнуло и осветило ночь черными лучами черного нереального света. Видеть во мраке? Значит, так надо, значит, есть такие, кто обладает подобной способностью. Главное, ничему не удивляться. Бескрайняя, необозримая ночь, черная бесконечная пропасть. И он в ней. И свет смертелен и страшен… Но почему?! Потому!