Иван сам не знал, куда он идёт. Теперь его вела интуиция. Лед, хрустальный лед, как бы он мог выручить их обоих. Но, судя по всему, Первозург сейчас ничем не мог помочь. Сколько он ещё продержится? Надолго ли хватит его сил? Не думать. Не думать об этом! Прочь сомнения! Иван крушил нечисть безжалостно и жестоко, он прокладывал себе дорогу в живой стене – трещали кости, хрустели хрящи, рвалось и лопалось мясо, свисали жилы, падали отсеченные головы. Он шёл вперёд!

– Иван, хватит! Остановись! – молила его Алена. И еле поспевала за ним. Её выворачивало ото всей этой гадости. Ей уже было жалко своих мучителей, этих жаждавших её крови чудовищ.

Но Иван не слышал её. Он знал одно, остановишься – смерть! И он прокладывал просеку, прорубал дорогу в гадком, отвратительном живом лесу.

Он не боялся чёрной работы.

Когда они взошли на самый верх, достигли края чаши амфитеатра, Алена была без сил, она падала, она не могла сделать ни шага. Иван оглянулся, подхватил её на руки, не выпуская мечей. В голове у него еле слышно прозвучал голос Первозурга: «Скорее! Скорей! Я не могу их долго удерживать!» Иван представил, как сотни тысяч оцепеневших гадин, мерно раскачивающихся, жмущихся друг к другу, бросятся на него, парализуют его волю. Это конец! Он не сможет противостоять им.

Иван увернулся от трёх коротких копий-гарпунов, брошенных в него одновременно с трёх сторон. Опустил Алену. И тремя точными ударами обезглавив невесть откуда вынырнувших черных стражников. Четвёртому он двинул в челюсть, да так, что тот перелетел через край чаши… и внезапно пропал.

– Иван, бежим туда! Алена тянула его за руку.

– Ты что, там высота безумная, там обрыв!

– Да нет же! Скорей!; Она первой шагнула через край. И… растворилась в молочной белизне.

Но Иван держал её руку в своей, он чувствовал её тепло. Прежде, чем шагнуть в белизну, он отбросил один меч, а другим рассек надвое ещё одного гребнистого – тот развалился молча, не успев даже раскрыть своей клювастой пасти.

– Прощайте, богочеловеки! – крикнул Иван напоследок.

И последовал за Аленой.

Белизна была всего-навсего плёнкой. А за ней стоял шар.

Шар-переходник, шар-шлюз. Иван сразу узнал его. Таких в Системе было пруд-пруди. Откуда он здесь? Не время заниматься расследованиями, не время!

– Осторожно, Иван!

Из-за молочной плёнки высунулась огромная шестипалая лохмато-когтистая лапа, потянулась к Алене… Но тут же безвольно обвисла, а в следующий миг полетела куда-то вниз – Иван поглядел на лезвие меча, на нем не успело задержаться ни кровинки, удар получился отменный.

– Быстрей! – торопила Алена.

У шара не было дверей. Надо пробовать! Иван ткнулся в него, отскочил, зашел с другого бока – опять неудачно. И уже две лапищи выскользнули из-за перепонки, следом показалась чудовищно-страшная голова с тремя глазищами и жвалами вместо подбородка. Интересно, а это с какой ещё ступени? – подумал Иван. И проткнул средний глаз. Ударила струя фиолетовой пены. Голова поникла. Но руки шарили, искали жертву.

– Получай, тварь! – Иван ссек поганые лапы. И запрыгнул на шар.

– А я?! – жалобно спросила Алена.

– Погоди!

Иван пробовал поверхность шара руками, головой, он наваливался на неё грудью. Наконец, он встал, подпрыгнул… и провалился в шар. Уже на лету он расставил руки, еле успел удержаться.

– Алена!

Иван свесился вниз, подхватил её, подтянул. И в тоже время мохнатая лапища ухватила её за лодыжку, потянула. Меч! Где меч?! Иван на миг растерялся, ведь меч был в шаре, в шлюзе-переходнике! Он ребром ладони, чуть не вываливаясь наружу, ударил по лапе – кость хрустнула, переломилась, но когтистые страшные пальцы не разжались.

– Ах, ты, нечисть поганая! – Иван ударил ещё раз, ещё. Уже не менее двух десятков лап тянулись к ним. Оставались считанные мгновения. Меч! Где меч?!

– Иван! Держи!

Каким-то чудом она смогла зацепить рукоятку, вытащить меч из шара.

Ивану хватило доли секунды, что бы перерубить ближайшие лапы, отсечь их.

Только после этого он ударил по той, что сжимала ногу Алены.

Они так и ввалились в шар, с мохнатым придатком. В полумраке переходного шлюза Алена прижалась к нему. Впилась губами в его сухие и пылающие губы.

– Я знала, что ты придешь за мной, – шептала она, обдавая горячим дыханием, – я верила!

– Нам нельзя останавливаться. Пойдем!

Пойти не удалось. В шаре было тесно. Надо было ползти. И они поползли.

Теперь Ивана нисколечко не удивляло, что внутри небольшого шара, имевшего в поперечнике не более трёх метров, заключались длиннющие ходы-лабиринты, ответвления, колодцы… свёрнутое пространство, этим всё сказано. Хархан!

Сколько сил он потратил на Хархане, чтобы хоть немного разобраться с этими проклятыми многопространственными мирами. И вот, пригодилось же! Правы были «серьёзные» люди!

Через два десятка метров лаз расширился. Иван уперся лбом в мягкую, шерстистую перегородку. Нажал, и прорвал её. Большая и светлая овальная комната была чиста, безжизненна. Туда ли надо? Иван надавил сильнее, прополз в комнату, втащил Алену.

– Ну и что дальше? – спросила она. Иван молча указал ей на чёрную лапищу, обрубленную почти у кисти, но так и не разжавшую пальцев.

– Ой! – она вздрогнула. – Я и забыла в суете! Боже, страх какой!

Иван осторожно взял её за ногу, чуть ниже колена. Потом попробовал, хватку мертвой лапы. Хватка была железной. Он один за другим, не разогнул, а отломал пальцы, отбросил пакость в угол. Один палец поднёс к глазам. Так и есть. Кость странная, не органика. Это кремниевые соединения. Вот ведь нежить, она и есть нежить! Но мясо, сухожилия, нервы, вены… всё органическое, живое. Не врал Первозург, не обманывал – это искусственные создания. Природа, Господь Бог просто не могли породить таких чудовищ… А почему, собственно, не могли?! Иван окончательно запутался.

– Нет, ты только погляди! – Алена первой замечала всё. У неё было просто-таки нечеловеческое зрение, удивлявшее Ивана – профессионального поисковика и следопыта.

Теперь он видел, что стены комнаты медленно раздвигаются. Вот это да!

Впрочем… ничего особенного, этого и надо – было ожидать. Безжизненная овальная комната была безжизненной, пока в неё не попали люди. Как только датчики их засекли, механизмы «комнаты» пришли в действие. Но что дальше?

Первозург говорил про какие-то три шлюза. Где они? Ладно, первый прошли. Но есть, наверное, ещё два. Иван не знал, что делать, но и голосов он не слышал. Первозург куда-то пропал.

– Иван! – Алена вцепилась ему в руку. – Иван, мы спасены!

– Спасены? – Иван оторопел.

– Да! Спасены! Гляди!

Уже не было никакой комнаты. Освещение ослабло, со всех сторон на них наваливался полумрак, за ним кромешная тьма… Но из этой тьмы высвечивался матовым огромным, исполинским боком шарообразный звездолет. Земной звездолет тридцать первого века! Иван сразу его узнал, – Идем скорей! – спешила Алена. Она не могла ещё поверить в спасение.

– Бежим!

Они бросились к звездолету. Иван знал, где примерно должен был неярко вспыхнуть спасительных свет, где должны были выявиться из тьмы и полумрака «падающие снежинки» – вон там, под этим боком, под сферическим выступом!

Ещё немного? Совсем немного, несколько десятков метров, несколько шагов!

– Стоять!

Оглушительный приказ прогрохотал со всех сторон одновременно. Из тьмы выступили высокие неясные тени с множеством шевелящихся конечностей. Иван не сразу понял, что это всадники. Откуда они в Спящем мире?! Демоны!

Безликие и безглазые демоны. Но ведь Утро не наступило! Мир не пробудился!

Почему они здесь?! Десятки вопросов молнией промелькнули в мозгу.

– Иван, я боюсь! – Алену била крупная дрожь. И её состояние было понятно – так влипнуть за несколько шагов до спасения.

Они замерли. Они не могли сделать ни шага вперёд – тысячи каленых тяжёлых стрел смотрели на них из тысячи литых арбалетов.

– Не бойся, Аленушка, – Иван обнял её за плечи, привлек к себе. – Это биороботы, фантомы, это игрушки, заводные игрушки Волшебных Миров. Они не причинят нам зла, они могут напугать, пощекотать нервишки, но… Пойдем!