Заканчивая совещание, Сталин вдруг обратился к партизанским командирам с таким вопросом:

— А как вы, товарищи, относитесь к тому, чтобы при Центральном штабе партизанского движения нам назначить главнокомандующего? Если согласны, то второй вопрос: а если этим главнокомандующим будет товарищ Ворошилов?

Возражений не было.

На следующий день партизанские командиры были приглашены в Кремль для вручения им высоких наград Родины. Золотой Звезды Героя Советского Союза удостоились Ковпак, Сабуров, Федоров, Копенкин, Емлютин, Дук и Ромашин. Ряд других товарищей получили ордена Ленина, Красного Знамени.

Вечером того же дня Ковпака, Сабурова и Емлютина снова вызвал к себе Верховный. В кабинете Сталина были Ворошилов и Пономаренко. Тут же приступили к обсуждению вопроса о тысячекилометровом рейде по тылам врага с Сумщины на Житомирщину.

Александр Николаевич Сабуров позднее так вспоминал это обсуждение:

«На столе расстелена карта районов предполагаемого рейда. Сталин попросил подробно доложить о намеченном маршруте. — Подходите ближе, — приказал он, — смелее докладывайте! Мой доклад вскоре прервал Ворошилов — Почему не ниже Киева намечаете форсировать Днепр? — Трудно будет, Климент Ефремович, пройти с обозом по открытой местности, — ответил я. — Правда, намечаемый маршрут нам уже известен. Вот здесь, — показываю на карте район Понорницы Черниговской области, — забазировалась наша разведывательная группа с радиостанцией. А здесь, в Холмских лесах, действуют отряды соединения под командованием секретаря обкома партии товарища Федорова. Вокруг города Лоева, — показываю на точку, где мы планируем форсировать Днепр, — действуют партизанские отряды Гомельской области. С ними установлена связь нашей второй разведывательной группы. В Житомирской области наши разведчики связались с одним немецким офицером, который работает на партизан. Кроме того, на нашем пути к Житомирщине находится словацкая дивизия. Мы располагаем сведениями, что в ней имеется крупное антифашистское подполье. Я заверяю, что в этом маршруте мы уверены и, несомненно, перешагнем через Днепр успешно. Ворошилов еще раз внимательно осмотрел все эти районы и спросил — Почему вы решили форсировать три реки? Смотрите, какие вы создаете себе препятствия: Десна, Днепр, а затем еще Припять. Не лучше ли вам пройти по Дымерскому мосту? — А у нас есть опыт форсирования рек. Мы избираем город Лоев, чтобы запутать противника. Он и не подумает, что мы решимся форсировать такую широкую реку именно перед этим городом. Меня прервал Сталин — Есть предложение определить ось маршрута с возможностью отклонения на тридцать километров вправо и влево. Ворошилов, продолжая рассматривать карту, как бы между прочим спросил — Где вы думаете забазироваться? — Вот здесь, — показал я на озеро Корма. — Зачем? — спросил Ворошилов. — Я хорошо знаю эту местность. Вам нужна база, где вы могли бы иметь аэродром. Учтите, что без аэродрома поднять народ на борьбу вам будет труднее. — Он снова склонился над картой. — Смотрите сюда, — обратил он мое внимание на деревню Волавск, что на границе Украины с Белоруссией. — Вот здесь на колхозном поле уже два года как посеян клевер. Поле выровнено хорошо, это настоящая наша резервная посадочная площадка. И вообще здесь подходящее место для базы: кругом болота, бездорожье и есть хороший лес, далеко от опорных пунктов противника…Трехчасовое обсуждение проблем, связанных с партизанским рейдом двух объединений на Украину, свидетельствовало о том, что ЦК партии и правительство придают ему особое значение. — Передайте привет партизанам и партизанкам, — прощаясь, сказал Сталин. — Живым словом поддерживайте в народе уверенность в победе. Желаю успехов!»

Так был решен вопрос о проведении этого невиданного доселе рейда народных мстителей по тылам врага.

Помню, с каким волнением читали мы одно из донесений командования партизанского соединения А. Н. Сабурова, в котором сообщалось о принятии народными мстителями присяги. Вот короткая выдержка из текста этой клятвы:

«Я, гражданин великого непобедимого Советского Союза, клянусь, что не выпущу из рук оружия, пока последний фашист на нашей земле не будет уничтожен. Я клянусь, что скорее умру в неравном бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и весь советский народ в рабство кровавому фашизму. Я клянусь, не щадя своей жизни, помогать героически сражающейся Красной Армии…»

Вот так, находясь по другую сторону фронта, партизаны все же осознавали себя частицей несокрушимой силы нашей армии, твердо верили в окончательную победу над злобным врагом.

Но вернемся снова к организационным вопросам.

6 сентября 1942 года постановлением ГКО была введена должность главнокомандующего партизанским движением с подчинением ему Центрального штаба. На этот пост, как уже говорилось, назначили Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова. Одновременно был создан и ряд новых республиканских, а также областных штабов партизанского движения.

С первых же дней нахождения на посту главкома Климент Ефремович провел большую работу по созданию руководящих органов и улучшению организационных форм партизанского движения, укреплению организованности и дисциплины среди народных мстителей. Так, по его инициативе для усиления связи и руководства отрядами в сентябре 1942 года был создан Белорусский, а 3 ноября Эстонский штабы партизанского движения.

Изучив опыт партизанской борьбы в Ленинградской области и Белоруссии, главком тут же принял целый ряд мер к упорядочению партизанских формирований. Например, на базе оперативных центров, там, где это было нужно и целесообразно, стали формироваться партизанские бригады. А при Карельском фронте, напротив, Климент Ефремович предложил переформировать одну из таких бригад в более мелкие отряды. Короче говоря, стали учитываться местные условия, в которых действовали народные мстители.

И еще. Согласно приказу К. Е. Ворошилова от 13 сентября 1942 года были созданы 170 так называемых групп организаторов партизанского движения. В них вошли представители областного и районного руководящего Партизанского и советского актива. Эти группы предназначались для последующей переброски в оккупированные районы Белоруссии, Украины, Молдавии, Прибалтики и Северного Кавказа.

По решению главкома кадры для партизанских отрядов стали готовиться в целом ряде специальных школ и на курсах. Так, только к концу 1942 года в этих школах было подготовлено более 11,5 тысячи командиров, политработников, инструкторов подрывного дела, радистов, разведчиков.

Многое было сделано для того, чтобы усилить взаимодействие партизанских отрядов и соединений с войсками действующей армии. Например, летом 1942 года по предложению Генерального штаба Центральный штаб партизанского движения так спланировал действия отрядов народных мстителей, что они оказали существенную помощь войскам Западного фронта в отражении натиска врага. В частности, партизаны уничтожили тогда главные базы снабжения гитлеровцев в Смоленске, Рославле, Брянске и Вязьме, нарушили в этих районах систему связи, перерезали коммуникации, особенно на подступах к Бобруйску, Могилеву и Орше. А в сентябре этого же года, оказывая помощь войскам Калининского и Западного фронтов в проведении операции на ржевском направлении, три партизанские бригады и шесть отдельных отрядов снова надежно перерезали важнейшие коммуникации врага, сорвав ему весь график перевозок по шоссейным и железнодорожным путям. Больше того, они связали боем более двух фашистских дивизий, не дав им возможности действовать в составе своих главных сил.

Существенную поддержку народные мстители оказали и войскам Волховского и Ленинградского фронтов при их ударе на мгинском направлении. А о роли рейдов советских партизан по занятой фашистами территории Белоруссии и Украины, Ленинградской и Смоленской областей вообще много говорить не приходится. Во время этих рейдов уничтожались вражеские гарнизоны в больших и малых населенных пунктах, летели под откос фашистские эшелоны с живой силой и боевой техникой, карались предатели Родины, срывался вывоз в Германию награбленного оккупантами имущества. Словом, надолго парализовался вражеский тыл.