Для этого же Рамачандра изгнал Ситу: чтобы доказать, что Он является идеальным царем, который хочет, чтобы Его подданные всегда были счастливы. Вся программа строилась на основах идеального царствования. В случае Господа Кришны, Он действовал полностью как независимая Верховная Личность Бога. Поэтому казалось, что Он преступил очень много моральных и этических принципов. Сравнительное изучение жизни Кришны и Рамачандры – очень сложная задача, но главный принцип состоит в том, что Рамачандра явился как идеальный царь, а Кришна – как Верховная Личность Бога, хотя между ними нет различия.

Сходная ситуация и с Господом Чайтаньей. Он явился как преданный, а не как Верховная Личность Бога, хотя и был Самим Кришной. Так что нам всегда надо учитывать, какое настроение было у Господа в конкретном воплощении, и мы должны поклоняться Ему в этом настроении. Иногда Господь Чайтанья выступал в роли наслаждающегося. Есть группа Гауранга-нагари, члены которой считаются отклонившимися от чистого преданного служения, потому что они создают Господу Чайтанье такие же удобства, как Кришне, а Господу Чайтанье такое не нравилось. Наш подход к служению должен соответствовать желанию Господа. Мы не должны накладывать настроение Кришны на Господа Чайтанью или Рамачандру и наоборот. Поэтому в шастрах есть специфические указания. Так, поклонение Господу Чайтанье происходило методом пения «Харе Кришна».

Да, правда, что Рамачандра потом изгнал Ситу. Айодхья не связана ни с какими материальными мирами. Это подобно тому, как Вриндаван не связан никакими материальными ограничениями. Точно так же Кришна не связан никакими материальными ограничениями. Так что, как мы можем сейчас видеть, с исторической точки зрения царство Айодхья – определенная область земли, но при этом царь Айодхьи был правителем всего мира.

Да, это очень хорошо – то, о чем ты пишешь: «Я каждое утро отдельно подношу Господу Джаганнатхе цветы и возношу молитвы, поскольку знаю, что Он снисходителен к хромающим и ошибающимся преданным, нашедшим прибежище у Его лотосных стоп». Если мы всегда боимся допустить ошибку, Кришна спасет нас от всех таких неверных действий. И даже если мы нечаянно совершим какую-то ошибку, Он простит нас. Но мы должны всегда быть внимательными и стараться не допускать ошибок.

Ты изо всех сил стараешься для вашего центра, и Кришна, несомненно, поможет тебе. Я очень рад видеть, что ты не разочаровался. Это хороший признак. Надо работать с воодушевлением и терпением, и Кришна, без сомнения, будет доволен. На данный момент у вас четверо–пятеро преданных, так что старайся поддерживать их, чтобы вы могли проводить свою программу.

Надеюсь, у тебя все хорошо.

Всегда твой благожелатель

А. Ч. Бхактиведанта Свами.

*  *  *

Приводимое здесь Прабхупадой описание встречи в доме мистера Абдула Рабая очень человечно. Получив это письмо, мы с удовольствием читали, как Прабхупада рассказывает о том, что он избегал всякого непотребства. Конечно, мы знали, что он всегда избегает всего этого, но нас радовало, что он сообщает об этом так трогательно. Несмотря на всю мудрость Прабхупады, ему всегда были свойственны восхитительная невинность и чистота. Читая это письмо, мы почти воочию видели, как он сидит среди этих курящих священников-мясоедов и в одиночку избегает непотребства, возвышаясь над всеми как лотос над водой. Об этом Прабхупада сообщает не высокомерно, а как скромный чистый преданный, сторонящийся греховной деятельности.

Думая о контрасте между Шрилой Прабхупадой и этими священниками, я вспоминаю другой случай, когда Прабхупада на Второй авеню 26 встречался с преподобным Гэри Девисом. Преподобный Девис был чернокожим священником и исполнителем блюзов. Он пришел к Прабхупаде с женой. Мы поставили им стулья, и получилось, что они сидели выше Прабхупады, сидевшего на коврике, опершись на подушку. Преподобный Девис завел речь о молитве. Он сказал, что трудно понять, о чем следует молиться. Он был слеп, и, чтобы сделать ударение на словах «о чем молиться», постучал своей тростью по полу. Хотя для преподобного Дэвиса то, «о чем молиться», было загадкой, это не было загадкой для Прабхупады. Смиренно, без апломба, он выпрямился и, сделав грациозный жест, сказал: «Нам надо обращаться к Богу с такой просьбой: «Скажи, пожалуйста, как обрести любовь к Тебе?»

Подобную скромность Прабхупада проявил и в присутствии мистера Абдула Рабая, хотя познания Прабхупады были более глубокими.

В этом письме есть также практические советы Прабхупады относительно разделения в храме мужчин и женщин. Понятно, что они не жили вместе в одной комнате, но под «раздельным проживанием» Прабхупада имел в виду разные здания. Прабхупада говорит, что это лучше, чем разные комнаты в одном храме. Как бы там ни было, мужчины и женщины должны в любом случае жить отдельно.

Некоторые кастовые индусы порой обвиняли Прабхупаду в том, что он позволяет своим ученикам и ученицам слишком свободно общаться, но Прабхупада не мог просто отказать американкам в праве на духовную жизнь из-за того, что они самостоятельные и хотят иметь такой же статус, как мужчины. В сознание Кришны приглашаются все, и чтобы обеспечить вайшнавскую обстановку, нужно устроить раздельное проживание мужчин и женщин.

Что касается Махараджи Дашаратхи, то я сообщил Прабхупаде, что пишу статью о Рамаяне. Я прочел, что Махараджа Дашаратха чувствовал себя обязанным сдержать свое обещание и ради этого изгнать Раму, своего любимого сына. Мне было непонятно, почему Дашаратха не мог просто забрать назад свое слово и защитить сына. В этом письме Прабхупада не просто объясняет, насколько важно держать свое слово, но и идет дальше, выходя за рамки этих представлений. Так мы узнали, что «Васудева находился на более высоком духовном уровне, чем Махарадж Дашаратха», потому что Васудева, давший обещание Камсе, не побоялся нарушить это обещание, чтобы спасти своего сына.

Важное значение имеют объяснения Прабхупады относительно того, что обращаться к каждому воплощению Бога надо в соответствии с тем настроением, с которым Он воплотился. Ни в одном из комментариев Прабхупады я не встречал такого четкого объяснения, как в этом письме. Лично я регулярно цитирую это письмо в своей проповеди на данную тему. Так, Прабхупада сообщил нам, что поклоняясь Господу Чайтанье, который явился в образе чистого преданного Кришны, мы должны петь «Харе Кришна», и Господь Чайтанья будет доволен нами.

Когда Прабхупада находился в Бостоне, я тоже спрашивал его о Господе Рамачандре. Я прочел в Рамаяне восхваления Рамы, в которых Он сравнивался с разными полубогами. (Например, Рамаяна сравнивает силу Господа Рамачандры с силой Индры.) Если Рамачандра был Богом, то почему писания восхваляют Его, приравнивая Его к простым полубогам? Прабхупада ответил, что Господь Рама пришел в образе человека, идеального царя, а для человека сравнение с полубогом почетно.

Однако на этом объяснении Прабхупада не остановился. Он сказал, что хотя Господь Кришна тоже пришел в образе человека, Он настолько велик, что у Него во рту уместились все небеса. Люди могут думать, что нечто огромное, как небо, больше любого человека, но Господь Кришна так велик, что, даже будучи еще ребенком, мог держать у Себя во рту все Вселенные.

Еще Прабхупада пишет о моих молитвах. «Я каждое утро отдельно подношу Господу Джаганнатхе цветы и возношу молитвы, поскольку знаю, что Он снисходителен к хромающим и ошибающимся преданным, нашедшим прибежище у Его лотосных стоп». Прабхупада отвечает на мои слова о том, что я боюсь совершить ошибку: «Нам надо молиться Господу, прося Его, чтобы Он уберег нас от ошибок. Будь уверен, что Он спасет нас, но будь внимателен и не ошибайся».

В это время в Бостоне находились шестидюймовые Божества Господа Джаганнатхи. Они не были должным образом установлены, однако Они были нашими Божествами. В 1968 мы, бостонские преданные, как-то поехали в Нью-Йорк повидать Прабхупаду. Мы закрыли храм, оставив там Господа Джаганнатху. Когда в Нью-Йорке мы с Прабхупадой находились в его комнате, я упомянул о Господе Джаганнатхе, и Прабхупада спросил, где Он. Я сказал, что мы оставили Его в Бостоне. Прабхупада выразил свое неудовольствие нашим поступком: нам больше никогда не надо полностью закрывать храм, оставив Божеств одних. «А если бы тебя оставить одного в комнате?» – спросил Прабхупада. Я почувствовал себя виноватым и подумал, что мне, возможно, следует немедленно вернуться в Бостон, но Прабхупада смягчился и сказал: «Ничего, все нормально».