Волк все так же стоял перед ужасным демоном, но что-то изменилось теперь. Догадка молнией сверкнула в голове Рагнара. Чтобы проверить ее, он немного отодвинулся в сторону и тут же понял — Бочулаз больше не видит его. Почему? Оставив дальнейшие размышления для более подходящего случая и не медля более ни мгновения, Волк прыгнул вперед и мощными ударами цепного меча рассек студенистое тело демона на несколько частей. Выражение обиды и удивления застыло на разрубленном надвое лице Бочулаза, прежде чем его отрубленная голова слетела с плеч и упала на пол. В этот момент многочисленные силуэты эльдаров обступили расчлененное Рагнаром тело демона. Рагнар понял, что инквизитор завершила свою работу и появившиеся призраки — это стражи, которые будут стеречь своего пленника в его тюрьме.

Дело сделано, пора уходить.

Взглянув туда, где Хакон сражался с Галом, Волк увидел, как поверженный предатель пал к ногам сержанта. Остальные кадавры, оставшись без руководства, панически отступали, подгоняемые пинками, щедро раздаваемыми Свеном и Стрибьорном.

Поискав глазами инквизитора, Рагнар увидел тело женщины без признаков жизни и в тот же миг услышал у себя в голове знакомый голос, произносящий слова прощания, прощания навсегда. Рагнар хотел броситься к Каре, но на его плечо легла твердая рука сержанта.

— Нам пора, — произнес ветеран. — Она уже далеко отсюда. Теперь мы должны исполнить свой долг, так же как исполнила его эта храбрая женщина, мужество которой по праву может служить примером даже для Космодесантника.

В руке Хакона Волк увидел Талисман Ликоса, теперь тусклый и совершенно лишенный энергии. Тем не менее Рагнар знал, что ключ к дверям темницы, в которую вновь заперт древний демон, лучше не оставлять здесь. Кивнув, Волк присоединился к своим боевым братьям и поспешил выбраться наружу из этого проклятого места.

Эпилог

Рагнар смотрел на безжизненную поверхность Геспериды и вспоминал последние слова разрубленного им на куски страшного демона.

Заперт ли он до сих пор в своей темнице? Волк не сомневался в этом. Древние чары эльдаров достаточно сильны. Не исключено, конечно, что мысли Бочулаза способны просачиваться сквозь варп в реальный мир и обеспечивать контакт со своими слугами, как это когда-то уже случилось с Галом и его предшественниками. Впрочем, кто знает… Редко когда удается заранее предсказать, где возникнет очередная вспышка активности сил Хаоса.

Как и говорилось в пророчестве Оракула, после того как Талисман Ликоса был помещен в центре Черной Пирамиды, страшная чума, поразившая мир Аэриуса, прекратилась. Мертвых похоронили, выжившие стали жить дальше.

Судьба оставшихся в живых героев сложилась удачно. Четверо Космодесантников были приняты на борт «Света истины» и доставлены вместе с Талисманом Ликоса на Фенрис. Насколько Рагнару известно, кристалл и по сей день находится в хранилищах Клыка наряду с миллионами прочих трофеев.

Слушая разговоры молодых Кровавых Когтей, Волк думал о том, сколько еще предстоит пережить и понять этим юношам, прежде чем они станут настоящими, матерыми Космическими Волками. Он проникался симпатией к ним, вспоминая свои собственные давние потери. Он вспоминал Нильса, Ларса, Стернберга и Кару Исаи, которая пожертвовала своей жизнью, чтобы вновь заключить в тюрьму древнего демона. Скорее всего ее дух до сих пор заключен в Пирамиде вместе с призраками-эльдарами и самим Бочулазом.

Волк тряхнул головой. Воспоминания, какими бы они ни были, уносили его в прошлое. Но завтра его ждет новый день, новые противники и новые сражения. Нужно подготовиться к ним.

Уильям Кинг

В брюхе зверя

Атмосфера в рулевой часовне «Святого духа» была напряженной, когда разведчики ввалились сквозь парчовые занавеси в холодную базальтовую твердыню командного центра. Техноадепты пели, отсчитывая расстояние. Невнятица машинного языка бритоголовых наблюдателей жужжала фоном, постоянным непонятным гулом. Над ними, на дорожках, силуэты в темных мантиях перемещались от управляющей пиктограммы к управляющей пиктограмме, проверяя печати чистоты на главных системах и размахивая кадилами с дымящимся ладаном. В часовне бушевала сдержанная паника, подобной которой Свен Педерсон еще не видел. Молодому космическому десантнику не нужны были красные сферы предупреждения с каждой стороны голоэкрана, чтобы сказать, что корабль угодил в переделку.

— А, господа, наконец вы здесь. Я так рад, что вы к нам присоединились.

Размеренный голос Карла Гауптмана, капитана судна, легко прорезался сквозь шум.

— Ты вызвал нас, ярл. Мы твои слуги и повинуемся.

Сержант Хакон говорил ровно, но Свен мог сказать, что насмешка вольного торговца задела его. Хакон был гордым старым воином, отслужившим свое терминатором, и его терзало это служение пижону-аристократу, при сопровождении стаи разведчиков на первое тренировочное задание. Но он все еще был Космическим Волком до мозга костей, и должен был повиноваться.

Гауптман развалился в кресле за аналоем, представляя собой непринужденный авторитет, единственный здесь, кто казался совершенно спокойным. Он казался также равным по росту Хакону, хотя огромный космический десантник на самом деле возвышался над ним.

Владелец корабля указал на голоэкран длинным пальцем с превосходным маникюром. Управляющие руны мигали на аналое, подсвечивая его лицо, и придавая ему замогильный, почти демонический вид.

— Предоставьте мне плоды своей мудрости, брат-сержант Хакон — что Вы думаете об этом?

Один из наблюдателей закрыл свои глаза-камеры и пропел молитву. Свен ясно видел провода киберсвязи, соединявшие человека с его рабочим аналоем. Каждое крошечное волокно мерцало светом. Ритм мерцания замедлялся, пока не сравнялся с ритмом молитвы. Когда наблюдатель вновь открыл глаза, их зеркальные линзы отразили свет, горя в темноте, как маленькие красные солнца.

На затухающем экране появился объект: сероватый и круглый, он напоминал маленький астероид. Гауптман снова ткнул в экран пальцем. Хорал техножрецов нарастал, отдаваясь эхом под крестовыми сводами потолка часовни. Запах галлюциногенного ладана стал приторнее и болезненней. Свен почувствовал легкую тошноту, когда его организм распознал наркотик, а затем обезвредил его. Воздух подернулся маревом, огоньки мигнули, и объект появился на экране вновь, в лучшем разрешении.

Почему-то вид его наполнил Свена ужасом. Он бросил взгляд на брата-курсанта Ньяла Бергстрома, своего ближайшего друга среди Космических Волков. Красный свет сфер предупреждения освещал его бледное лицо, делая выражение ужаса на нем еще ярче. Тесты выявили у Ньяла пси-способности и, если он переживет свое обучение, он тренировался бы как библиарий, а Свен — как Волчий Жрец. Как бы то ни было, Свен научился уважать интуицию товарища.

— В высшей степени необычно. Это что, шлюзы, на этой штуковине? Это что-то вроде базы?

Хакон явно был озадачен.

Гауптман огладил бороду и склонил голову набок.

— Астропат Чандара убеждал меня, что эта штука живая. Пророчество сенсоров подтверждает это.

Человек, упомянутый им, стоял у командного трона, схватившись за подлокотник так, словно только он удерживал его прямо. Пот стекал по его мрачному полному лицу и образовывал большие круги на подмышках его белой мантии. Чандара выглядел больным, как человек на последней стадии смертельной лихорадки. В его глазах застыло то непонятное выражение отчужденности, которое Свен видел у шаманов-охотников на китов, когда те впадали в смертельное безумие.

— Умоляю Вас, судовладелец, уничтожьте эту мерзость. Ничего хорошего из сохранения ей жизни еще хоть на секунду не выйдет.

Сухой голос Чандары странно резонировал, словно это было пророчество.

Гауптман убеждающе проговорил:

— Не волнуйтесь, друг мой. Если это будет необходимо, я тут же ее уничтожу. Но может ведь быть и так, что этот еретический артефакт содержит нечто, что может послужить Империуму. Мы должны исследовать его, чтобы расширить область знания ученых Адептус Терра.