Затем он объяснил, как он и другие лоцманы морей Индийского океана производят вычисления с помощью табоа, или пластинок с отверстиями для наблюдения, а также познакомил с секретом алидады. В результате беседы Гама убедился, что получил в свое распоряжение мореплавателя — мастера своего дела.

Дальнейший ход событий показал, что это доверие было оказано ему не напрасно.

Теперь уже ничто не могло дальше задерживать Гаму и его флотилию в Малинди. Благодаря дружбе с шейхом бочки для воды были наполнены, кладовые набиты до отказа провизией, взят большой запас топлива, а щедрые дары из свежих фруктов и овощей восстановили силы и здоровье моряков, оставшихся в живых. Долгожданный лоцман был на борту. Начал дуть муссон Гама приказал поднять якоря и поставить паруса. 24 апреля рулевой повернул носы кораблей к северо-востоку, муссон надул паруса с большими красными крестами, и флот дона Мануэла отправился в последний этап своего исторического плавания — к берегам Инди

Переход от Малинди через Индийский океан был не богат событиями Пять дней спустя после выхода из африканской гавани португальцы «обрадовались, увидев вновь Большую и Малую Медведицы, Орион и другие созвездия около северного полюса»[287]. Двадцать три дня корабли неуклонно продолжали свой путь с попутным муссоном, несшим их все ближе и ближе к цели. На двадцать третий день сквозь пелену тумана показались неясные очертания земли, после чего лоцман переменил курс, удаляясь от берега. Сильный дождь и гроза мешали Ахмеду определить точно местонахождение кораблей до 20 мая, когда на горизонте показалась высокая земля — мыс Кота.[288] Лоцман подошел к Гаме, стоявшему со своими людьми на носу корабля и с беспокойством озиравшему синие воды Южной Индии. «Мы прибыли! Мы находимся как раз к северу от Каликута! Вот она, страна, к которой вы стремились!»

Закончилась первая часть долгого плавания. Позади были тысячи миль тяжелых морских переходов, одиннадцать месяцев бурь и штилей, несвежая пища и загрязненная вода, встреча с недружелюбными дикарями и еще более враждебными арабами. Многие товарищи пали жертвой цынги и бурь, заразных болезней и лихорадки и покоились в глубоких водах Атлантического океана или в могилах, разбросанных тут и там на африканском побережье. Но те, кто остался в живых, успешно пробили себе путь к золотым странам Востока, странам, о которых мечтал принц Генрих и король Жуан и которых Бартоломеу Диаш почти достиг. Морской путь в Индию перестал быть мечтой будущего, он стал действительностью, он был пройден и соответствующим образом нанесен на карту непоколебимым командующим Васко да Гамой.

Васко да Гама занял завидное место в истории. Но его предприятие только началось. Ему пришлось еще многое испытать и на суше и на море, и на родине и в Индии. Жаль, что недостаток дипломатического такта в его характере, неистовый темперамент, безжалостная решимость и черствая жестокость запятнали имя Гамы. В его биографию было вписано слишком много мрачных страниц, которые затмили и опорочили славу великого достижения, осуществленного в тот солнечный майский день 1498 года, когда Гама стал на рейд у побережья Малабар, в нескольких милях от знаменитого города Каликут.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.

МАЛАБАР И КАЛИКУТ

В 1498 году город Каликут был самым важным торговым портом на Малабарском побережье Индии.[289] Малабар — узкая полоска земли, протяжением около 150 миль, идущая от горы Дели на севере (12°2' северной широты) до мыса Коморин на юге От остального Индостана он отделен цепью холмов — Западными Гатами (Сахиадри) Малабар — это особая область в географическом и этническом отношении. Даже ныне он сохраняет своеобразный быт и социальную организацию.

Несмотря на незначительную протяженность Малабарского побережья, на нем было расположено множество мелких княжеств, соперничавших друг с другом и стремившихся захватить возможно большую долю оборота внешней торговли, имевшей важное значение и весьма прибыльной. Находясь в сфере действия благоприятных муссонных ветров и занимая выгодное географическое положение на путях, по которым шла торговля между Индией, Малайей, Цейлоном, Индонезией и Китаем, с одной стороны, и Африкой, Персией, Аравией и иными странами, прилегающими к Красному морю — с другой, прибрежные мала барские города в течение столетий были важнейшими перевалочными пунктами азиатской морской торговли.

Самым значительным и богатым из всех этих портов был Каликут, хорошо зная об этом городе и размерах его торговли по письмам и отчетам, Гама направился из Малинди именно туда. Однако местоположение Каликута не благоприятствовало тому, чтобы он стал морским портом — оно и сейчас неблагоприятно для этого. Поблизости от него нет естественной гавани, берег совершенно не защищен от юго-западного муссона, около города нет судоходной реки. В 1498 году морские волны бились чуть ли не о самые стены городских домов, которые, теснясь, спускались к воде. Судам приходилось бросать якорь на открытом рейде, против какого либо из рукавов дельты реки, разветвляющейся приблизительно в одной миле к югу от города и затем уже текущей через город к песчаному берегу моря по множеству мелких протоков и каналов. Ее вонючие, илистые, грязные берега кишели маленькими красными крабами, буквально сновавшими под ногами. В тине барахтались крокодилы[290], часто нападавшие на лодочников, грузчиков и пловцов, у мелководных берегов этих протоков и на морском берегу, вытянувшись в длинные ряды, бродили стаи искавших пропитания зимородков и белых цапель. К берегу могли подойти морские суда только с самой малой осадкой, а также небольшие туземные суда и выдолбленные челноки.

Сам город не производил большого впечатления на человека, видевшего его впервые. На протяжении около мили дома тесно лепились друг к другу, затем, миль на шесть вдоль берега, дома становились реже. Стены были «высотой с конного» — как выразился один итальянский путешественник в эпоху Гамы, — «а дома по большей части покрыты пальмовыми листьями». Почти все дома были одноэтажные — дело в том, что стоит «лишь копнуть землю на четыре пять пядей, чтобы обнаружить воду», — так что заложить прочный фундамент, необходимый для возведения крупных зданий, было невозможно. Часть домов более богатых горо жан была из кирпича сырца, некоторые были каменные, но все выли построены хорошо, что свидетельствовало о благосостоянии жителей.

Улицы Каликута, узкие и нередко извилистые, меняли свое направление в зависимости от протоков и каналов. С высоких кокосовых пальм и лоз черного перца, росших повсюду, прыгали обезьяны, по крышам и ветвям деревьев, оглашая воздух хриплыми криками, величественно разгуливали длиннохвостые попугаи. Павлины и голуби, не обращая ни на кого внимания, невозмутимо искали пищу в пыли дорог. Ночью лисицы и другие мелкие животные делали набеги на сады, поедая плоды и овощи. Хотя все эти грабители причиняли большой урон, религиозные верования страны запрещали убивать их, жители не истребляли даже наиболее ядовитых змей, от укусов которых гибло много людей (как гибнет и теперь).