Фильм должны были представить на внеконкурсный показ на Венецианском кинофестивале летом 1965 года, но он не был готов вовремя. Он появился на экранах 22 октября и в тот же день — в Париже по случаю открытия нового кинотеатра «Publicis» на бульваре Сен-Жермен. В ноябре Федерико и Джульетта присутствовали на приеме по случаю запуска фильма у Жаклин Кеннеди в ее квартире на Пятой авеню. На экранах Нью-Йорка фильм появился 4 января 1966 года.

В Италии, как всегда, когда появлялся новый фильм Феллини, критики разделились на тех, кто называл его шедевром, и тех, кто заявлял, что фильм неудачный. Одни считали фильм гениальным, другие — слишком затянутым, хаотичным, манерным (таких было, к несчастью, большинство!). Католический центр кино не рекомендовал его смотреть, считая «крайне запутанным и двусмысленным по причине досадного смешения святого и мирского. К тому же фильм, по их мнению, неполно и несправедливо отражает католическое и религиозное воспитание, а также услужливо предоставляет похотливые сцены».

Для Федерико «Джульетта и духи», единственный фильм совместного производства с «Федериц», явится почти разочарованием и поводом для разрыва некоторых творческих связей, в первую очередь с Эннио Флайяно. После пятнадцати лет сотрудничества и дружбы Феллини и Флайяно не смогли прийти к согласию по поводу сценария, старались избегать друг друга, порой спорили. Эннио заявил другу, что сценарий мог стать лучше, если бы в его создании участвовал настоящий психолог, лучше знающий проблемы семейной жизни. Федерико возмутился. В конце съемок Флайяно написал ему письмо, в котором изложил все свои претензии, но Феллини бросил его в мусорную корзину, не дочитав до конца. Разгневанный Эннио дошел до мелких придирок. Они помирятся через некоторое время — после первого инфаркта Эннио, но вскоре снова начнут спорить, и так будет продолжаться до смерти Флайяно в 1972 году. Что касается Туллио Пинелли, то он, избегая конфликта с Федерико, тихо удалился. Туллио ненавидел съемочную площадку, а Федерико все чаще отступал от сценария и импровизировал непосредственно во время съемок. Туллио Пинелли снова появится как сценарист рядом с Федерико спустя двадцать лет, чтобы работать над фильмом «Джинджер и Фред».

На самом деле после «Восьми с половиной» Флайяно и Пинелли, несомненно, были недовольны тем, что в число сценаристов Феллини был принят Брунелло Ронди. В свою очередь, Федерико, создававший с ними сценарии уже в течение пятнадцати лет, понимал, что необходимо привлечь новых сотрудников. Для работы над своими следующими фильмами он пригласит старого друга по журналу «Марк Аврелий» — Бернардино Дзаппони. Тогда же Анджело Риццоли заменит Дино Де Лаурентис, Пьеро Джерарди — Пьеро Този и Данило Донати. Клементе Джерарди станет доверенным человеком Риццоли, Джанни Ди Венанцо скончается от вирусного гепатита 3 февраля 1966 года в возрасте сорока лет. Вместо него будет приглашен Джузеппе Ротунно, преданный сотрудник Висконти с момента создания фильма «Чувство». Лео Катоццо был заменен уже при монтаже фильма «Джульетта и духи» на Руджеро Мастроянни, младшего брата Марчелло. Из старой команды Феллини останется только Нино Рота и по-прежнему будет сочинять незабываемую музыку для его фильмов.

После съемок фильма Джульетта в течение трех лет — с 1966 по 1969 год — будет вести на радио популярную передачу «Открытые письма Джульетте Мазине». В ней она отвечала на письма, адресованные ей слушателями. Эту рубрику она продолжит в газете «Ля Стампа», а в 1975 году на основе этих материалов будет выпущена книга «Дневник других».

КОШМАР: ПРОКЛЯТЫЙ ФИЛЬМ

В октябре 1938 года Феллини с огромным интересом прочел фантастическую новеллу журналиста и писателя Дино Буццати[60], опубликованную в еженедельнике «Омнибус», — «Странное путешествие Доменико Моло». Новелла повествует о приключениях в потустороннем мире двенадцатилетнего мальчика, оказавшегося после смерти на месте Страшного суда, понявшего смысл жизни и решившего вернуться на землю, а не отправляться в рай. В течение двух лет после завершения «Восьми с половиной» и до начала работы над «Джульеттой и духами» Федерико часто вспоминал об этой новелле. За несколько месяцев до выхода «Джульетты» он даже позвонил Буццати и сообщил о своем желании перенести на экран его небольшую сказку, так полюбившуюся ему в юности. Он добавил также, что сочтет за честь, если автор согласится написать для него сценарий. Дино Буццати согласился.

Феллини и Буццати никогда не встречались прежде, но относились друг к другу с уважением и восхищением. С первой же встречи в одном из миланских ресторанов они обнаружили, как много между ними общего.

— В принципе писать и заниматься живописью для меня одно и то же, — сказал Буццати. — Рисую я или пишу, я преследую одну и ту же цель — рассказывать истории.

Оба они к тому же проявляли интерес к эзотеризму, метафизике и всему иррациональному вообще. Дино Буццати собирался написать для «Коррьере делла сера» серию статей об оккультизме и суеверии в Италии, решив рассказать о целителях, колдунах, людях, способных сглазить и навести порчу, о ведьмах и магах всех мастей. Портреты этих людей, написанные с определенным юмором, позже были объединены в книгу под названием «Итальянские тайны». Федерико привозит его в Турин, чтобы познакомить с Ролом и его фантастическими «забавами». Он также приводит его к ясновидящей Паскуалине Пеццолла, способной исцелять наложением рук. Позже Буццати говорил, что ясновидящая как-то странно ему улыбнулась, словно соболезнуя, словно прочтя страх в его глазах, не решилась сказать правду. К несчастью, вскоре выяснилось, что он неизлечимо болен — Буццати скончался в 1972 году.

Творческие и дружеские связи режиссера и писателя стали настолько тесными, что они звонили друг другу каждое утро, чтобы поделиться своими снами, впечатлениями, тревогами. Они также обсуждали и работу, но сценарий продвигался слишком медленно по вине Феллини, которому хотелось внести в него еще больше фантастического. К концу лета 1965 года удалось уладить все разногласия и сценарий под названием «Путешествие» был наконец готов. Дино Буццати хотел, чтобы фильм назывался «Сладкая смерть» (или «Сладость смерти»), как антипод «Сладкой жизни». Федерико был категорически против. Окончательное решение было найдено, когда друзья наугад открыли телефонный справочник Милана: «Путешествие Дж. Масторны».

Тогда же Федерико отправил длинное письмо Дино Де Лаурентису, в котором писал, что хотел бы снимать большую часть этого фильма на натуре: в некоторых кварталах Рима, в портах, на вокзалах, в аэропортах, в Нью-Йорке, Берлине, Амстердаме, Венеции. Чтобы Дино не очень волновался по поводу бюджета, предполагал недорогие сценографические решения, какие использовал для «Восьми с половиной». Сообщал, что собирается рассказать о потусторонней жизни Масторны, который может быть виолончелистом или «деловым человеком, как ты, дорогой Дино. Я хочу сказать, что он может быть человеком, нацеленным на конкретную реализацию своей жизни, полным силы и энтузиазма». Можно представить себе Дино Де Лаурентиса, суеверного добропорядочного неаполитанца, читающего это письмо! Фильм, как заявлял Феллини продюсеру, будет комедией, и начинается он кадрами, на которых самолет попадает в снежную бурю. Паника. Затем неожиданно, как во сне, буря стихает, самолет приземляется в какой-то мрачной долине. Там, в здании таможни, сотрудница указывает пассажирам, в каком направлении им следовать. Пассажиры выходят в ночь и снег, садятся в автобус, который отправляется в путь по извилистой темной дороге. Наконец они приезжают на большую площадь незнакомого города, на которой возвышается странный готический собор… Федерико добавляет в письме, что хочет создать некий мистический эксперимент, — следует, конечно, понимать, что путешественники прибыли в иной мир после крушения самолета.