Можно было сделать очевидное. Обычную ты-облажалась-и-теперь-я-тебя-наказываю порку. И за ней, конечно, последовал бы дикий секс. Разумеется. Но была еще одна идея, которая ворвалась в мой мозг и не хотела теперь покидать его. Однако, она может оказаться чрезмерной, особенно, учитывая источник ее волнения, и через что она прошла во время прошлого прослушивания.

И все же, стоило попробовать.

— Не хотела бы ты провести один эксперимент со мной? — спросил я, наконец.

Она с рвением кивнула.

— Вот моя идея, — начал я, сделав глубокий вдох. — Хочу сыграть в одну ролевую игру. Но она легкая. Тебе нужно лишь быть самой собой. Я буду режиссером. Ты придешь прочесть сценку, где муж шлепает свою жену за непослушание, — я слышал, как ускорилось ее сердцебиение, и видел, как расширились ее глаза. — Но ему твое чтение не кажется достаточно убедительным. Однако, ты ему нравишься... так что он настроен повышать ставки, пока ты не докажешь, что стоишь этой роли, — я сглотнул — в горле внезапно пересохло.

На мгновение, единственным звуком в комнате стало ее учащенное дыхание. Она выпрямилась, расправив плечи таким образом, что мне не оставалось ничего, кроме как наблюдать за ее возбуждением через тонкую ткань. Внешне я оставался тихим, но мои пальцы сжали край матраса.

— Думаю, ты забыл одну особенность, — сказала она, наконец, с загадочной улыбкой. — Режиссер... он пользуется презервативами Magnum XL?

— Если ты правильно разыграешь карты, то можешь узнать, — я ощутил волну облегчения, затем возбуждения и волнения, разлившихся по моим венам.

— Итак,. — она кусала нижнюю губу — обычный жест, который мне казался очаровательным. Но сейчас, он повлиял прямо на мой член.

— Тебе нужно стоп-слово, — сказал я. — Чтобы прекратить это, если будет нужно. В любой момент.

Она нахмурилась.

— Если я использую его, не будет ли это противоречить цели?

— Нет. Дженна, послушай, важно, чтобы ты понимала, для чего все это делается. Я буду расширять твои границы, но никогда не сломаю тебя. Ты должна знать свои собственные возможности, чтобы и я знал их. Если тебе будет не комфортно, или ты начнешь нервничать — это одно дело. Но если в любой момент ты почувствуешь, что не можешь продолжать, что тебе нужно остановиться — для этого и существует стоп-слово. Чтобы ты оставалась в безопасности. Чтобы мы оба были в безопасности.

Было видно, что она не совсем понимала, что я подразумевал под этим, но осознание постепенно стало проявляться на ее лице. Она все еще не была рада этому, но я знал, что если мы зайдем слишком далеко, она будет рада, что этот разговор состоялся.

— Тогда, как ты выбираешь стоп-слово? — она облизала губы, и мне пришлось противиться желанию поцеловать ее.

— Подойдет любое слово, которое ты бы не произнесла при обычной встрече. По большей части, оно должно заменять "нет" или "стоп" в том случае, когда кажется уместным произнести эти вещи в данной ситуации.

Она едва заметно улыбалась, а глаза потемнели, отчего мой пульс ускорился.

— Ты думаешь, что произношение этих слов будет казаться уместным?

— Возможно, — сказал я.

Казалось неправильным подмигнуть ей, хотя она определенно была заинтригована идеей.

— Мне нравится... карамель.

Она ухмыльнулась.

— Ох, как забавно, — я приподнял ее подбородок уверенной рукой, напоминая, кто во главе. — Это та самая карамель?[51]

— Если хочешь, — она хлопала ресницами. — В любом случае, это не имеет значения. Я не использую его.

Моя хватка немного усилилась.

— Пообещай мне, что произнесешь его, если тебе это будет нужно.

— Хорошо, — она сделала глубокий вдох, и я, наконец, поверил, что она серьезна. — Хорошо. Я использую его, если будет нужно.

Я кивнул, отпуская ее.

— Итак, иди сейчас в прихожую. Дай мне несколько минут, затем постучи и войди. С того момента, если только тебе не понадобится стоп-слово, мы друг друга не знаем. Ты Дженна Хэдли — подающая надежды актриса, а я Бенджамин Чейз — режиссер. Для тебя мистер Чейз, естественно.

Она встала со скрещенными руками, кусая губу. Черт подери, как мне сосредоточится на своей роли, когда она сводит меня с ума, будучи лишь собой?

— Можно узнать еще несколько деталей, прежде чем мы начнем играть? — спросила она.

Я засмеялся над двойным значением слова "играть".

— Конечно.

— Мне притвориться, что мы в обычной студии или...? — Ее глаза метнулись в сторону кровати.

— Выбор за тобой, — улыбнувшись, я указал ей в сторону двери. После небольшого колебания она вышла.

Несколько минут. Вряд ли бы она считала и, скорее всего, дала бы мне намного меньше ста двадцати секунд. Для нее это ожидание показалось бы вечностью. Мне бы не помешало немного времени, чтобы собраться с мыслями, подготовиться к настоящему шоу, но его у меня не было. Не сейчас. Черт, я не мог быть даже уверен в том, что она вернется в комнату.

В итоге все, что я сделал — это поправил свою эрекцию под ремнем так, чтобы она не отвлекалась на нее.

Шоу начинается.

Словно по команде она постучала. Я принял именно то самодовольное выражение лица, которое, как мне казалось, было присуще режиссерам на протяжении всего времени, а не лишь периодами.

— Войдите, — сказал я, глядя на воображаемый планшет в руке. — Вы должна быть...?

— Дженна Хэдли, — ответила она, с румянцем на щеках и желанием в глазах. Я пожал ей руку, позволяя нашему контакту затянуться достаточно для того, чтобы только напомнить, чем действительно мы тут занимаемся. — Я так рада познакомиться с вами. Мне не дали заранее никакого сценария или материала, но ваш ассистент сказал мне...

Я остановил ее, подняв руку.

— Да, хорошо. Мы разберемся с этим через минуту. Пожалуйста, присаживайтесь.

Она осмотрела комнату, будто никогда раньше ее не видела.

— Эм... простите, хотите, чтобы я села на кровать или...?

— Как хотите, — сказал я. — Знаю, что эта обстановка немного необычная, но она помогает расслабиться. Придает большей... естественности игре.

Она немного поморщилась тем образом, каким только она умеет.

— Ох... хорошо. Думаю, эм... — она присела на краешек матраса, а я на стул в противоположной стороне комнаты. Мне хотелось лишь убрать расстояние между нами, расстегнуть пуговицу на этих довольно-таки не коротких шортах и почувствовать, насколько сильно она хотела меня. Но нужно было сделать это правильно.

— Итак... что я буду читать?

Я прочистил горло.

— Все очень просто, вам даже не понадобится сценарий. Меня больше интересует ваша реакция и способность импровизации для более естественного вида сцены. Большая часть фильма будет по сценарию, но найти кого-то, кто прочтет строки нужным образом, легко. Я же хочу убедиться в том, можете ли вы привнести что-то особенное. Что-то неординарное.

— Хорошо, — все ее тело буквально излучало нервную энергетику, и я не знал, какова часть ее была реальной, а сколько наиграно. В любом случае, я едва мог сдержаться, чтобы не поцеловать ее, и, задыхаясь, упасть нашими сплетенными телами на ту самую кровать, на которой она сидела, держась немного скованно.

Терпение, терпение.

— Что же, вы будете играть роль домохозяйки пятидесятых годов, — сказал я, проведя взглядом по ее телу, задерживаясь на загорелой коже ее голых ножек. — Вы не совсем подходяще одеты для этой роли, но...

Она сильно покраснела.

— Простите. Они не... — тяжело сглотнув, она снова обрела дар речи. — На улице жарко. Хотелось просто чувствовать себя комфортно.

— В этом нет ничего страшного, — переубедил я ее, пытаясь, чтобы мой голос звучал мягко, но не слишком. Все-таки, я должен был играть роль скользкого режиссера, который не прочь воспользоваться беззащитной актрисой.

Или, возможно, я делал это неправильно. Возможно, он не вел себя так обычно. Возможно, в ней было что-то особенное...