— То есть у Алекса, как и у нас, тоже горит земля под ногами, — ввернула Изабель.

— Не волнуйтесь, это я уже хорошо усвоила, — тускло улыбнувшись, проговорила Катриона. — Я пришла сюда как раз для того, чтобы поскорее разрешить ваши проблемы.

— Очень хорошо, тогда я не буду вам мешать, — сказал оператор, направляясь к двери. — Молю Бога, чтобы вы оказались волшебницей, Катриона. Так хотелось бы поработать в Шотландии. Здесь такой великолепный свет! Надеюсь, что очень скоро мы снова увидимся.

Минут десять Катриона провела за компьютером, просматривая файлы и отбирая те, которые считала заслуживающими дальнейшего изучения. Чтобы ознакомиться со всеми деталями и принять взвешенное решение, может ли она рекомендовать Хэмишу этот проект, ей понадобится не меньше часа, а может быть, и гораздо больше. Катриона приняла внезапное решение.

— Могу я взять все это домой? — спросила она, придвигая к себе отобранные документы. — У меня есть компьютер, через который я смогу сразу прогнать все цифры.

— Вы хотите сказать, что сегодня еще не скажете нам да или нет? — запротестовала Изабель.

— Боюсь, что так, — решительно подтвердила Катриона. — Но только нужно, Андро, чтобы ты подвез меня домой. И потом, может быть, мне понадобится твоя помощь.

Катрионе хотелось, чтобы Андро принадлежал ей одной. Трое — это уже толпа, в особенности, если третья — Изабель.

— Что касается финансовых вопросов, вряд ли Андро сможет вам помочь, — с некоторой нервозностью заметила Изабель.

— Все цифры я найду в ваших безукоризненных отчетах, — невозмутимо отозвалась Катриона. — Что мне нужно, так это творческие, художественные аргументы, перед которыми нельзя было бы устоять, которые сделали бы проект неотразимо привлекательным.

— Понятно, — заявил Андро, сгребая в охапку бумаги и дискеты. — Если это необходимо, нет вопросов, поедем.

— Надеюсь, вы не обиделись, Изабель, — сказала Катриона, собирая оставшиеся документы. — Дома мне гораздо лучше работается.

— Ради Бога, все в порядке. — Однако, вопреки своим словам, Изабель отнюдь не выглядела счастливой.

По дороге к Катрионе Андро невзначай обронил:

— Мне кажется, тебе не очень-то нравится Изабель.

Катриона прикусила губу.

— Не то, что она мне не нравится. Просто я чувствую исходящую от нее угрозу.

— Почему? Потому что она такая напряженная и озабоченная? Но ей приходится быть такой. Кинопродюсерство — жесткий бизнес.

— Могу себе представить. Нет, я имела в виду не это. У меня такое чувство, будто она все время за мной следит, словно готова наброситься на меня, стоит мне сделать какое-нибудь критическое замечание. Мне от этого становится как-то неуютно.

— Да, пожалуй, она чересчур близко к сердцу принимает все, что касается фильма, — задумчиво произнес Андро. — Как тигрица, охраняющая детеныша. Но, знаешь, Катриона, это действительно отличный проект. Джил Манро никогда не согласился бы на ерунду. Он ведь сразу понял, что это — беспроигрышный вариант.

— Надеюсь, он все же достаточно внимательно прочитал сценарий, — хмыкнула Катриона. — У меня хорошее предчувствие по поводу этого фильма, Андро, но я не могу положиться только на инстинкт. Мы сейчас не в Долине Фей. Речь идет о больших деньгах, и Хэмиш захочет услышать весьма убедительные аргументы, прежде чем дать согласие хотя бы на предварительную встречу.

— Да, я понимаю. И постараюсь тебя ими снабдить. — Андро направил «сузуки» вверх по Замковому холму. — Но ты не можешь винить Изабель, если она почувствовала себя отодвинутой в сторону.

Катриона не стала продолжать тему Изабель.

— Ты можешь оставить машину на эспланаде, — сказала она, показывая на железные ворота Эдинбургского замка, возле которых стоял вооруженный солдат. — Я скажу часовому.

— Неплохо, да? Собственный охранник. — Наличие часового произвело на Андро сильное впечатление. — Он что, считает, сколько людей вошло и сколько вышло?

— Вот именно! — рассмеялась Катриона. — Должны же девушки как-то заботиться о своей репутации.

Жители окружающих площадь домов имели право оставлять на ней свои машины, если, конечно, в ближайшее время не намечался военный парад. Поскольку Катриона жила одна, ее несколько успокаивало сознание, что совсем неподалеку от ее квартиры всегда находится облеченный властью и оружием человек.

Поднявшись на третий этаж, они вывалили принесенные документы на пол гостиной. Катриона ввела цифры в компьютер и занялась вычислениями. Андро томился от безделья.

— Вот что я тебе скажу, — минут через десять предложила Катриона. — Я заканчиваю кормить цифрами компьютер, а ты пока сбегай купи пиццу, чтобы накормить нас. На Хай-Стрит есть хороший магазинчик.

Когда он вернулся, Катриона уже ясно представляла себе бюджет будущего фильма и приступила к чтению сценария. Она была знакома с романом Роберта Льюиса Стивенсона «Катриона», но предлагаемая версия этой книги оставляла за бортом напыщенные и запутанные политические коллизии оригинала, сосредоточив все внимание на доброй старой любовной истории. Катрионе XX столетия сценарий показался шотландским вариантом «Вестсайдской истории», но она не могла не признать, что в нем есть несколько ярких, выразительных характеров и захватывающая романтическая атмосфера, что вкупе с великолепными костюмами и восхитительными замками и усадьбами XVIII века должно было привлечь самую широкую зрительскую аудиторию.

— Ваш проект все сильнее меня захватывает, — призналась она Андро, когда он поставил рядом с ней порцию пиццы и стакан красного вина. — Я думаю, что с чистым сердцем могу рекомендовать его Хэмишу Мелвиллу. Разумеется, я не могу гарантировать, что он разделит мой энтузиазм, но проект действительно представляется жизнеспособным, а для него это — прекрасная возможность разнообразить капиталовложения в сферу искусства.

— Значит, если этот фильм будет идти в ближайшем кинотеатре, ты сходишь его посмотреть? — уточнил Андро, откусывая огромный кусок пиццы.

— Обязательно, особенно если в роли головореза Алана Брека будет шотландский вариант Хью Гранта.

Катриона поцеловала его, радуясь тому, что может без ущерба для своей профессиональной репутации удовлетворить горячее желание помочь Андро. Другой вопрос, как при этом разрешить ее собственные проблемы с Хэмишем Мелвиллом, но это уже потом.

— Впрочем, кое в чем ты мне все-таки должен помочь, — добавила Катриона, положив голову на его плечо и отпив немного вина.

— Твое желание — закон для меня, — с готовностью отозвался Андро, стараясь говорить как можно спокойнее.

Он уже предвкушал победу, и его сердце колотилось от возбуждения.

— Эти цифры так красиво ложатся в смету, и тем не менее этому парню, вашему лондонскому брокеру, они не понравились. Мой клиент должен точно знать, на что пойдут его деньги. Я должна сама услышать от лондонского брокера, зачем понадобился еще один миллион.

— Да где-то здесь все написано, разве нет? — Андро начал рыться в разбросанных вокруг них бумагах.

— Да, но там ничего не говорится о том, насколько дополнительный миллион повлияет на художественный уровень фильма, а этот вопрос будет интересовать Хэмиша Мелвилла в первую очередь. Не забывай, он ведь не голливудский магнат, которому все равно, на чем делать миллионы. Мелвилл должен поддерживать свою репутацию. Если он будет вкладывать деньги в фильм, то не может позволить, чтобы это была второсортная подделка. Художественные достоинства картины для него будут иметь едва ли не большее значение, чем возможная прибыль, хотя и последнее, безусловно, тоже важно.

— Не слишком ли он много хочет, твой Хэмиш Мелвилл! — воскликнул Андро.

— Я бы не стала называть его моим, — поспешно ответила Катриона, — но, видишь ли, если я смогу убедительно доказать, что именно его миллион превратит заурядный средний фильм в художественное событие, это наверняка подстегнет желание Хэмиша вложить в него деньги.

Андро поднял руки, показывая, что сдается.