Джемисон со злостью грохнул кулаком по столу и тут же взвыл от боли.

— А теперь хорошая новость, — объявил я. — Я готов купить у тебя вот это непотребство за пять тысяч долларов.

— Чего-чего? — Он с подозрением уставился на меня.

— За пять тысяч долларов, — повторил я и вынул из кармана чековую книжку. — Выпишу чек прямо сейчас.

— Но я выложил за него десять тысяч! — негодующе воскликнул Джемисон.

— Как хочешь. — Пожав плечами, я спрятал чековую книжку обратно во внутренний карман пиджака. — Тогда не получишь ничего.

— А что ты собираешься с ним делать? — недоверчиво спросил он.

— А тебе-то что? — холодно отозвался я.

— Значит, говоришь, пять тысяч? — Он на мгновение задумался, а потом неохотно кивнул: — Ладно, уговорил.

Я выписал чек и передал его Джемисону. Еще минут пять ушло на то, чтобы смотать пленку и уложить ее обратно, после чего я был готов идти, унося с собой пять плоских жестянок с эпизодами из никому не нужного порнофильма.

— Теперь пиши расписку, — приказал я. — Сочини что-нибудь в том духе, что, мол, в связи с невыполнением Ферреллом условий сделки ты продал его часть негатива мне.

Джемисон покорно написал все, что от него требовалось, поставил свою подпись и наконец протянул листок мне.

— Послушай, Холман, сделай одолжение, — сказал он. — Проваливай отсюда и оставь меня в покое. А то меня уже тошнит от тебя!

— Всегда рад услужить. — Я одарил его лучезарной улыбкой. — Не плачь, Алиса, и будь счастлива!

Глава 12

Когда я подъехал к дому Сэнфорда, часы показывали четверть десятого. Припаркованный перед домом большой черный седан свидетельствовал о том, что Блэр прибыл сюда раньше меня, и это было просто замечательно. Я вышел из машины и подошел к седану. Багажник оказался не заперт, что многократно упрощало стоящую передо мной задачу. Открыв багажник своей машины, я взял в руки лежавший там обрез, затем достал из кармана носовой платок и тщательно протер его, после чего переложил оружие в багажник автомобиля Блэра и захлопнул крышку. Как сказал кто-то из умных людей, именно неожиданные подарки приносят больше всего радости. Затем я собрал уложенные на заднее сиденье моей машины пять жестянок с пленкой и прихватил их с собой.

Когда Паула открыла мне дверь, я обратил внимание на то, что она была одета в облегающую хлопчатобумажную блузку и еще более тесные потертые голубые джинсы. Наверное, ей просто не хотелось рисковать после того, как Джейк накануне так безжалостно обошелся с ее шикарным нарядом из черного бархата.

— А, это ты, — безо всякого воодушевления протянула она.

— Ну как, все уже в сборе, можно начинать? — спросил я.

Она кивнула:

— С ними приехала девица. Я как только увидела ее, сразу поняла, что Блэр мазохист.

Я пропустил ее вперед, что дало мне возможность захлопнуть за собой дверь, а затем снова чуть приоткрыть ее. Когда мы вышли на балкон, в мою сторону устремились взгляды сразу четырех пар глаз. Паула быстро отошла и встала у перил, будто давая тем самым понять, что у нас с ней нет и не может быть ничего общего. Я осторожно сложил жестянки с пленкой на ближайший стул и затем распрямил затекшую спину.

— Мне бурбон со льдом, если можно, — объявил я.

Паула презрительно повела плечиком:

— Здесь нет слуг.

Посреди балкона стоял новый сервировочный столик с расставленной на нем внушительной батареей бутылок, поэтому я направился к нему и начал неспешно готовить себе напиток.

Блэр медленно повернул голову и посмотрел на Сэнфорда, сидевшего в своем любимом кресле-качалке.

— А какого черта здесь нужно Холману? — прошипел он.

— Понятия не имею, — отозвался Сэнфорд и глупо хихикинул. — Может быть, лучше спросить об этом его самого?

— Слушай, Расс, если хочешь, я вышвырну его отсюда вон, — предложил Джейк.

— Швырни его лучше вниз с балкона, — подала голос Лотти. — Он всего-навсего жалкий мозгляк!

Лотти была одета так же, как в день нашей с ней первой встречи: расстегнутая рубашка, завязанная у пояса, и коротенькая юбчонка, едва прикрывавшая ее прелести. Изумрудно-зеленые глаза смотрели с невыразимой скукой, но я очень надеялся на то, что сегодняшний вечер еще преподнесет ей парочку самых неожиданных сюрпризов.

— Я подумал, что мы могли бы устроить аукцион, — сказал я.

— Что за чушь он мелет? — воскликнул Блэр.

— Аукцион? — Сэнфорд недоуменно захлопал глазами.

— Феррелл не пожелал воспользоваться предоставленным ему правом и выкупить негатив у Джемисона, — продолжал я. — Поэтому за него это сделал я.

— Врешь! — выкрикнул Блэр.

Я вытащил из бумажника расписку и протянул ее Блэру, который не спеша прочитал документ, после чего снова возвратил его мне.

— Не пойму только, зачем Джемисону понадобилось продавать его тебе? — спросил он.

— Потому что Джемисон прекрасно понимает, что он не в твоей весовой категории, — ответил я. — Если ты собираешься заключить сделку с Сэнфордом, чтобы закончить картину, то Джемисону тут делать нечего. Поэтому он уступил мне часть негатива, принадлежавшую прежде Ферреллу, избавив себя тем самым от дальнейших проблем.

Неслышно ступая, Джейк подошел к стулу, передвигаясь с необычной для его туши грацией. Взяв в руки ближайшую из жестянок с пленкой, он внимательно изучил надпись на крышке, после чего с той же тщательностью проверил и остальные.

— Да, это действительно тот самый негатив, — констатировал он.

— И, значит, ты, Холман, хочешь продать свою долю? — уточнил Блэр.

— Именно. — Я кивнул. — Так что, можно начинать торги?

— Первоначальная цена была одиннадцать тысяч, — сказал он. — Я даю пятнадцать.

— Прямо сейчас? — поинтересовался я.

— Если ты согласен взять чек.

— Постойте-ка! — взволнованно закудахтал Сэнфорд. — Мне казалось, что это и в самом деле будет аукцион.

— Чек я возьму, но он должен быть выписан на банк в Лос-Анджелесе, — сказал я Блэру.

— Даю двадцать, — быстро отреагировал Сэнфорд. — Слышишь, Холман? Двадцать тысяч!

— Я лучше возьму пятнадцать у Блэра, — ответил я. — Тем более, что ты, Джерри, лишен права участия в торгах до закрытия аукциона.

Он удивленно заморгал:

— Это почему?

— Потому что у Холмана есть голова на плечах, вот почему. — Блэр закончил выписывать чек, вырвал его из чековой книжки и отдал мне. — Все, что ему было нужно, так это быстро и с наименьшими осложнениями спихнуть с рук товар. Правильно я говорю, а, Холман?

— Совершенно верно, — согласился я, а затем аккуратно сложил чек и убрал его в бумажник.

— Надо же, стоило всего разок слегка пнуть его по почкам, и он сразу же взялся за ум, — усмехнулся Джейк.

— Дело сделано. — Блэр обернулся к Сэнфорду. — Итак, теперь каждый из нас владеет половиной негатива. Предлагаю поступить по справедливости. Расходы и прибыль — все поровну.

— Не надо меня торопить, — сказал Сэнфорд. Его серые глаза оценивающе разглядывали меня из-под нависших век. — А как насчет девчонки?

— Лотти? — Блэр пожал плечами. — А что насчет Лотти?

— Ну, она же хочет получить роль в фильме?

— Ты что, рехнулся, что ли? — решительно возразила Лотти. — Чтобы я играла Айрис Меривейл? Она же была совсем старухой, когда начинала сниматься!

— А тут особого таланта и не требуется, — злобно проговорил Сэнфорд. — Достаточно лишь хорошей фигуры и опытного режиссера. Фигура у тебя уже есть, а режиссер за нами.

— А что, и в самом деле неплохая идея, если уж на то пошло, — заметил Блэр. — Послушай, малыш, это было бы просто здорово, да и ты сама подзаработала бы немного денег. Сэнфорд прав, ведь все равно это будет «как будто бы». Никто и не узнает, что это была ты.

— Не буду! — как отрезала она.

Сэнфорд тяжело вздохнул.

— Значит, никакой сделки не будет, — сказал он. — Очень жаль!

— А это что еще, черт возьми, за новости? — угрожающе рявкнул Блэр. — Сделка состоится в любом случае!