— Дора, ты дура! О какой власти ты говоришь? О власти здесь, в этой крошечной крепости? Среди кучки изгоев? Тоже мне, великое счастье! Да меня от вас тошнит! Закрылись от мира и думаете, что в раю живете. А сами как пауки в банке: грызетесь за то, кто самый большой паук. А ты… Власть у нее! Это только домашняя курица может гордиться властью над своим курятником. Да и то… Вы же, вроде, все равными считаетесь? Тогда вообще о чем речь? Или ты за свое положение главной курицы испугалась?

Дорилина вскочила, сверкая глазами. Видно было, что она готова разорвать Армандо на мелкие кусочки, но…

Она прошипела:

— Ты еще пожалеешь…

Выскочила из комнаты как ошпаренная и хлопнула дверью. Синие и зеленые нити вспыхнули, показывая, что дверь снова заперта, и Армандо остался один.

Больше Дорилина к нему не приходила.

Кроме женщин, Армандо с первого дня стал регулярно навещать один маг из тех, кто нашел в лесу Дину. Молодой, славный парень, родившийся здесь, в крепости, он мечтал о том, чтобы стать мастером иллюзий и очень радовался приходу Армандо на Валарен. В крепости сильных иллюзионистов не было, так что он нашел, у кого поучиться, и то, что Армандо посадили под замок, его не отвращало. Звали мага Регис.

Это была отдушина. Они могли часами обсуждать то или иное заклинание, применение разных методов, создание личин и мороков, а также ментальные практики. Парень был неплохо подкован теоретически, прочел все, что смог найти по магии иллюзий и заучил наизусть, но ему, как любому самоучке, не хватало системы, школы.

Армандо учил его всему, что сам знал и умел, а между делом расспрашивал. В бесхитростных рассказах парня тускнел Валарен — рай для магов и ведьм, а перед внимательным слушателем представал совсем другой образ. Горстка выпавших из мира людей, построивших свою жизнь на замечательных принципах, которые теперь, со временем, выродились в свою противоположность. Не зря он в запале крикнул Доре про банку с пауками. Над общиной стояли старейшины, а из‑за их спин всем рулили старшие ведьмы. Надо сказать, самые приличные из них давно отошли в сторону, чтобы не связываться с грязью, и теперь в крепости заправляли отъявленные интриганки вроде той же Доры.

А еще ведьмы были против широких контактов с внешним миром. Как это соотносилось с тем, что им не хватало мужчин для молодых ведьмочек, Армандо поначалу не мог понять, а потом Регис случайно обмолвился:

— Я хотел поехать учиться в Магический Университет Элидианы, а мама запретила. Она боится, что я не захочу вернуться. Теперь я думаю, что действительно не захочу. Получается, мир за пределами Валарена широк и прекрасен, он движется. А у нас здесь как будто время остановилось. А еще… Одни девчонки кругом и все хотят замуж. Все ведьмы, все целительницы. На Валарене могут вылечить все, кроме смерти. Без шуток. Мужчины должны быть непременно воинами, вот мы и изучаем боевую магию с пеленок. А я не хочу! Мне эта боевая магия уже в печенках сидит! Ты же не боевой маг! Зато от тебя может быть куча пользы в мирное время. Амулет иллюзий… Ты ведь знаешь, что Валарен живет торговлей амулетами и зельями? Они не зря хотят тебя тут оставить любыми способами. Ты столько знаешь, умеешь и так интересно рассказываешь…

Армандо перебил парня:

— Регис, а почему ты не женат? Вроде уже не мальчик. А девочек тут пруд пруди и все готовы хоть сейчас…

Тот упрямо тряхнул волосами.

— Вот и мама моя так же говорит. А я знаю: женюсь, и исхода мне не будет. Застряну в крепости навсегда. Ты говорил, мне стоит поучиться в каком‑нибудь магическом учебном заведении? Так вот, скажу честно: это моя мечта. Уйти, выучиться, но не вернуться, а посмотреть большой мир. Девчонки… Есть тут одна. Если она захочет уйти вместе со мной, я буду счастлив. А нет… Ну что же. Уйду один, — он поднял на Армандо взгляд, полный надежды, — Ты возьмешь меня с собой, когда тебя отпустят?

Этого вопроса Армандо не ожидал. Вернее, подозревал, что Регис захочет к нему присоединиться, но не был готов дать ответ. А тут его в лоб спросили и отмолчаться не получалось. Либо да, либо нет. Пришлось вертеться, как уж на сковородке:

— Регис, я бы с радостью. Но… боюсь, нам не по пути. Тебе надо в столицу Элидианы. Там Университет, там ты сможешь учиться. А я иду искать свою девушку. Думаю, она пошла совсем в другом направлении.

— Ну, хоть уйдем вместе. Ты мне только помоги из крепости выбраться, а дальше я сам! — умоляюще проговорил парень.

Эх, и как такого бросишь?! Ведь он дальше Валарена в одиночку носа не высовывал. Еще влипнет в какую‑нибудь историю, а Армандо потом по гроб жизни будет чувствовать себя виноватым. Придется проводить парня хоть до Университета. Оставить его здесь было бы слишком жестоко.

— Хорошо, пойдем вместе, — сурово сказал он, — Только слушаться меня беспрекословно!

— Согласен, согласен, я обещаю и клянусь! — просиял в ответ парень.

Армандо таил сам от себя, что помощью Регису хотел вымолить у судьбы счастье с Диной.

После этого разговора Регис стал более открытым и сообщил Армандо много интересного из того, что творилось в крепости. С особым злорадством поведал, что все ждут разбирательства и надеются, что удастся дать окорот Дорилине. Слишком много воли она себе забрала, отнимая ее у других. Конечно, у нее есть свои подпевалы. Но верных из них от силы две — три ведьмы. Остальные займут выжидающую позицию и присоединятся к победителю.

Армандо усмехнулся. Он знал, что те, кто громче всех сейчас подпевает Доре, больнее всех ее будут бить, если она проиграет.

Уйти им удалось только после схода. Дора тянула резину как могла, прошла не одна декада, а две, пока все собрались. В сущности, сделать это раньше ничто не мешало, но ведьма потратила много времени и сил, чтобы обработать членов общины и уговорить их поддержать притязания ее дочери.

Армандо за это время извелся. Он каждую ночь пытался связаться с Диной. Ему почти всегда это удавалось, но вот полноценного ответа добиться не смог. Зато увидел странные образы: маленький старый хотеец в расшитом халатике, ослик, бегущий за висящей перед его носом морковкой, красивая девушка — хотейка в шелковых одеждах цвета морской волны. Что все это значило, он не понял, но надеялся догнать беглянку и узнать у нее лично.

Но для этого требовалось одно немаловажное условие: свобода. Так что день, когда его вызвали наконец на сход, стал для Армандо праздником. Он тщательно оделся, отметив, что немного поправился на здешних харчах, расчесал волосы поаккуратнее, чтобы производить благоприятное впечатление, потренировал перед зеркалом самые свои сногсшибательные улыбки и вышел в зал вслед за своими конвоирами.

Это было то же самое помещение, где две декады назад они праздновали. Но теперь тут были установлены скамьи, амфитеатром поднимающиеся почти под потолок, а в центре возвышался небольшой, разделенный надвое помост. На правой стороне стоял Арангел, рядом с ним сидела Дорилина, прижимающая к груди Симонетту. Напротив был установлен табурет для самого Армандо. Старейшинв со своими женами, как и следовало ожидать, расположились в первом ряду. Почти со всеми Армандо был знаком раньше, но сейчас они смотрели на него как на незнакомца. Только один решился выказать ему приязнь: открыто улыбнулся и помахал рукой. А Армандо, как на грех, не мог вспомнить его имени.

Наконец все собрались и сход начался. Армандо обвел глазами зал и подсчитал в уме. Больше ста человек, но меньше ста пятидесяти. По сути деревня, но деревня магов и ведьм. Мало шансов, что нравы здесь лучше, чем в обычной человеческой деревне. Так что у него есть все шансы как выиграть, так и проиграть.

Первым встал Арангел и сказал речь о том, что он много лет был справедлив к своим согражданам, а теперь ждет справедливости от них. Это явно был ритуал: старейшина отказывался от своего права судьи в деле собственной семьи. Затем встал еще один старейшина и по бумажке зачитал в чем суть дела. Девица Симонетта обвиняет пришлого мага Армандо Бастиана в том, что он переспал с ней, лишил невинности и не хочет жениться.