Ежечасно Михаил говорил одно, делал другое и мечтал совсем об ином. Естественно, положение секретаря комсомольской, а затем партийной организации завода его не устраивало. Эта должность давала много льгот но, все равно, не тот уровень полета.

Мезенцев стремился выше. Сведения в документах об отце рабочем и матери- учительнице, несомненно, являлись очень важными, но вот только вокруг это уже не являлось чем то значимым. Все решалось совсем в другом порядке, и прекрасно понимающий такое Мезенцев, с фанатичным упрямством стремился заручиться поддержкой партийных и комсомольских функционеров, работников торговли и даже бандитов, тем более, что те, в последние время, все теснее контактировали с ранее перечисленными группами.

И вот, когда намечался новый качественный подъем по  партийной лестнице, к власти пришел Горбачев. Гибель старых функционеров высшего эшелона власти, уже длительное время лихорадила всю партийную лестницу страны, и казалось бы, приход к власти относительно молодого и энергичного лидера, должен был внушить определенный оптимизм. Должен . . .

Кто-то раньше старался слепо выполнять распоряжения верхов и, конечно же, попадал в неприятные ситуации из-за слишком часто меняющихся приоритетов.

Кое-кто, из особо одаренных интриганов, уже тогда осознал, что ничем хорошим последние «веяния» генсека не закончатся.

Мезенцев долго раздумывал о том, к кому же примкнуть и наконец, решился. Гласность, демократия, перестройка и новое мышление, полностью завладели мыслями Мезенцева. Конечно, фанатичных последователей Горбачева имелось не много, но это могло сыграть на руку конченному карьеристу, не имеющему пока столь обширных связей. Михаил надеялся, что новый хозяин страны вот-вот начнет собирать свою команду. Но, прошел год, два, три и Мезенцев с горечью осознал, что промахнулся.

Горбачев стремительно терял не только популярность у народа, что само по себе не являлось уж таким страшным, но и среди верхушки партии. А вот это, явный признак скорого переворота.

Мезенцев с головой окунулся в изучение обстановки и поиску именно той группы, которая имела бы самые серьезные шансы на успех в борьбе за власть.

Уже обладая значительным опытом интригана, Михаил, тем не менее, так и не смог определить, к какому же лагерю примкнуть. В борьбу за власть вступили множество разобщенных групп имеющих только одно общее- всем было абсолютно наплевать на страну. Деньги, Деньги и еще много-много раз Деньги.

Долго сдерживаемые Идеей, пороки власть предержащих, вырвались на свободу, и теперь никакая сила не могла их обуздать. Страна вступала в полосу лихолетия, и Мезенцев решил, что в этой ситуации лучше поручиться поддержкой самой древней силы – бандитов.

Справедливости ради, стоит признать, что этот выбор комсомольско-партийному активисту дался нелегко. Конечно, он уже давно растерял мешающие карьере и служению интересам элиты страны так называемые «общечеловеческие ценности». И, тем не менее, вот так открыто признаться самому себе  в этом, не простое дело.

Но, все таки, Михаил справился и с этим, тем более, что внезапно аналогичным путем поступили почти все знакомые комсомольско-партийные функционеры.

Красивого швыряния на стол партийного билета не получилось, так как этот поступок, совершенный единицами имел бы эффект. А когда так поступили все, за исключением одного самого старого члена партийной организации, вот тут-то отступники на мгновение почувствовали, что именно этот, по их глубокому убеждению, выживший из ума ветеран Партии, опять умудрился одержать победу.

Так, что, новоиспеченные демократы покидали зал собраний, пряча глаза и терзаемые сомнением в правильности своего выбора.

Об этом Мезенцев никак не мог забыть, хотя и очень старался. И эти воспоминания постоянно причиняли боль. Странно! Предательство уже давно стало необходимым условием жизни Михаила, вот только эти воспоминания не желали меркнуть и постоянно терзали душу.

Как бы там ни было, последующие годы Мезенцев с головой окунулся с теплые и доходные дебри профессиональной политики. Михаил  с упоением разворовывал богатства страны, а их, стоило признать, предыдущие поколения скопили очень большое количество.

«Спасибо предшественникам за лишения и страдания во имя последующих хозяев, по ЗАКОНУ получивших их в свое владение!»- Этот тост имел самую большую популярность в саунах и иных гнездах разврата, где новоиспеченные демократические лидеры с упоением прожигали жизнь.

Теперь не надо было прятать свои пороки. Наоборот. Кричащая роскошь и беспредельный разврат стали тем, чем хвастались между собой бывшие партийные и комсомольские функционеры.

Вот только одно подгаживало – частенько демократические дискуссии оканчивались направлением оппонентов в морг, и способы для этого использовались самые разнообразные. Профессия наемного убийцы стала очень престижной, и для большого количества подрастающего поколения перекрыла даже профессии,  брокера, сутенера или торговца наркотиками.   Если бы лет десять назад ему об этом кто-то сказал, Михаил бы искренне пожалел сошедшего с ума собеседника.

Так продолжалось до конца века. Мезенцев к этому времени не только сколотил приличное состояние, но и, что самое главное, имел возможность использовать наворованное, а не наблюдать за этим процессом из загробного мира.

Страна, к этому времени, представляла из себя Америку времен Колумба, и вот-вот должна была превратиться в целый ряд колоний более сильных соседей.

Вот только радости это не приносило. Как и многие его «сослуживцы», Мезенцев уже имел возможность испытать все «прелести жизни за бугром». Раньше он искренне верил, что деньги везде откроют перед ним любые двери. Михаил не раз представлял себя этаким светским полубогом, прожигающим деньги в окружении несчастных и бедных западных дельцов.

И правда, там, на западе, люди поколениями копили богатства довольствуясь жалкими 3-5 процентами прибыли, в то время как Мезенцев только за пять лет увеличил свое состояние на 50 000 процентов и не собирался сбавлять темпы.

Но вот только желанные двери западного общества не спешили распахиваться перед новыми Русскими демократами. Мало того, произошел целый ряд случаев, когда добропорядочные Европейцы самыми беззастенчивыми способами обчистили много новоиспеченных миллиардеров, хотя, Михаил догадывался, что это произошло далеко не без активнейшего участия его соотечественников.

Но и это представлялось не самым страшным. Оказывается, большая часть Европейцев, каким- то непостижимом образом сохранили в себе понятия о чести и достоинстве. Скрыть, каким образом Русские накопили свои состояния, оказалось невозможно. А вот иметь дело с бандитами и предателями своего народа, высшие слои западного общества не желали, в крайнем случае, открыто.

ИХ, народ очень трепетно относился  к своим избранникам и такого, что творилось в России, категорически не прощал.

Да, награбленное можно было хранить  в Западных банках, спускать деньги  в этих странах приветствовалось, а вот жить полноценной жизнью -  нет. Русских сторонились как прокаженных и отводили им роль безмолвных и бесправных доноров чужой экономики.

Вот тут-то среди их «демократического» общества и стали появляться слухи о том, что скоро все будет меняться. Страдающий чрезмерной тягой к алкоголю, теряющий последние остатки здоровья и ума лидер страны подлежал безусловной замене.

Вот только как определиться с преемником? Все окружение вождя уже давно и безусловно потеряло всякое доверие народа. Годы «демократических» реформ заметно уменьшили политическую активность населения, и Мезенцев не сомневался, что только законченный идиот будет уповать на это.

Россия, непредсказуемая страна. Сегодня, обманутый и ограбленный народ проявляет полнейшую апатию к политической жизни, а уже завтра штурмует Зимний. Проходили! А в этом случае, всегда есть возможность, что к власти придет самый страшный для Мезенцева и ему подобных лидер, думающий, о кощунство, только об интересах страны, а не о международном признании и благополучии себя любимого и своих родственников.