Постижение Петербурга. В чем смысл и предназначение Северной столицы

Страниц: 111
Символов: 762146
В избранное добавлена 5 раз
Прочитал: 1
Хотят прочитать: 2
ID: 265081
Язык книги: Русский
Книга закончена
Год печати: 2015
Издательство: Центрполиграф
Город печати: Москва
Создана 27 сентября 2015 06:12
Опубликована 27 сентября 2015 06:12
Нет доступа к чтению
Нет доступа к скачиванию

Оценка

9.00 / 10

1 0 1
Ваша оценка книги:
Ваш статус прочтения

Это — книга-размышление о Петербурге. В чем смысл и предназначение Петербурга? Зачем он был основан и почему именно здесь, в самом устье Невы? Какова роль этого города в истории России, его место в Европе и мире? Как со временем трансформировались образ и характер Северной столицы? Каким на протяжении разных эпох представлен Петербург в литературе, живописи, музыке и каким его видели сами жители? Каково значение интеллигенции для становления городского самосознания? Что такое «петербургский стиль»? Какое будущее ожидает вторую столицу России? Таков круг основных тем, затронутых автором. Без преувеличения эту работу можно расценить как продолжение знаменитой книги Николая Анциферова «Душа Петербурга» (1922). Издание адресовано всем, кто интересуется историей России и Северной столицы.

serg_8
17 июня 2022 16:27
Оценка: 9
..."Хороший человек, да жаль, немец!..
                                                      (Н. Греч)

Книга петербуржца о Петербурге, петербургской интеллигенции и её взаимоотношениях с властями разных эпох. Уже должно быть понятно, каков вектор развития мысли в книге.
Ведь, буквально, с первой страницы первой главки (не считая предисловия) автор критикует переименование С.-Петербурга в Петроград в 1914 г., поскольку
было обидно, что новое название ставило северную столицу в один ряд с Елисаветградом (Херсонской губ.), Константиноградом (Полтавской губ.), Новоградом (Волынской губ.), Павлоградом (Екатеринославской губ.)…
Становится очевидно, что эта книга петербургского интеллигента, скорбящего о провинциальной судьбе города.  Ачильдиев, прежде всего, задаётся вопросом, что считать духом-хранителем этого города, его genius loci? И, в принципе, мне кажется правильным начало книги с такого вопроса. Он обозначает репер, от которого пойдёт поиск истины, и к которому мы должны будем прийти в финале. Естественно, всё начинается с Петра I, к антидемократичному характеру реформ которого автор относится весьма критично. Равно как и к безумному решению строить новую столицу в таком гиблом месте....и гиблом во всех смыслах.
Тем не менее, царь Пётр "прорубил окно в Европу" и привлёк массу иностранцев в город с целью развивать Россию и русских. А значит, в Петербурге сызмальства присутствовало множество национальных и конфессиональных меньшинств, и сформировалась культура терпимости и согласия. В пример приводится выдержка из мемуаров основателя художественного объединения "Мир искусства" Александра Бенуа о его дедушке-католике, который приехал из Франции в Россию, женился в ней на немке-лютеранке.
по заключённому при их вступлении в брак договору, всё их мужское поколение принадлежало католической церкви, всё же женское — лютеранству,
что не мешало креститься им и на православные храмы.
И, в то же время, рассуждая о столичной толерантности, Ачильдиев приводит массу совершенно противоположных примеров уничижительного отношения к иностранцам или инородцам. В итоге, опровергая одни доводы другими, так же опровергаемыми, автор совершенно запутывается и в конце приходит к выводу, что Петербург не стал ареной межнациональных распрей не потому, что петербуржцы толерантны (ведь, как выяснилось, не все и не всегда, а даже в основном одни меньшинства к другим), а лишь благодаря ..."счастливому стечению обстоятельств". Хотя здесь у писателя всё сыпется, далее, в других главах, он-таки приходит к выводу, что снобизм петербуржцев - это снобизм столичного жителя, поскольку как только столицу перенесли в Москву, то жители Ленинграда стали, вроде как, приветливее. А Москва, наоборот, когда не была столицей, то была более открытой, а вот до и после этого периода носила противоположную характеристику как в поговорках, так и в мемуарах приезжих. Исходя из этого, Ачильдиев выруливает к тому, что причина терпимости должна быть в характере интеллигенции. А интеллигентов в Питере было больше, чем в любом другом городе. И это сформировало определённую культурную среду, которая уже воздействовала на иммигрантов.
Но как, собственно, интеллигенты Петербурга относились к своему городу? И тут выясняется, что русская литература на протяжении полувека, где-то начиная с восстания декабристов, фактически не сказала о Петербурге ни одного доброго слова. Автор начинает раскапывать с самого начала, то есть с основания С.-Петербурга, когда
большей частью артисты представляли пьесы-аллегории, прославляющие победы России и великие свершения государя-реформатора.
То есть тогда и речи не шло о том, чтобы как-то осмеливаться критиковать новую столицу. Ситуация изменилась при Пушкине, начиная с его поэмы "Медный всадник". И лишь где-то ближе к концу 19-го века литературная интеллигенция вроде как осмеливалась любить Петербург, но странною любовью...какой-то безответной и печальной. И лишь в послевоенные годы городу как-то снова стали посвящать приветливые строки. Собственно, связывается такая холодность русских литераторов к Петербургу с их оппозиционностью к имперской власти, которую столица олицетворяла.
Ачильдиев с ненавистью относится к коммунистическому периоду в истории города. Он яро критикует политику большевиков, Ленина, Сталина, Зиновьева, Жданова, которая, по его мнению, привела к голоду в революционные дни, в годы блокады, а также к репрессиям против интеллигенции и коммунальной перестройке общества. Но автор также критичен к уничтожению исторического центра города застройщиками при губернаторе Матвиенко. В связи с этим, он производит экскурс в историю градозащитного движения. О том, как постепенно раздвигались рамки того, что считать достойным охраны. Когда-то считалось, что сохранять стоит лишь петровское наследие, теперь подымается вопрос о сохранении дешёвых доходных домов 19-го века ("трущоб Достоевского").
Если во второй половине XIX века преобладало неприятие классицистического города, то в 1900-х происходит позитивная переоценка отечественного классицизма и барокко.
В заключение, автор выражает усталость от бесконечных перемен.
У нас всё вокруг постоянно меняется: взамен одних маршрутов городского транспорта появляются другие, на месте дешёвого кафе — дорогой ресторан, там, где был обувной магазин, — бутик, а…
И поэтому он теряет корни, традицию... всё больше чувствует себя мигрантом на малой родине. Доля истины, конечно, в его словах есть. Это снова нас возвращает к тому, с чего начали: вопросу о духе-хранителе города и к тому, что делает С.-Петербург именно С.-Петербургом, а не каким другим городом... sm246
В целом, автор даёт своё субъективное видение истории города, не забывая всё же приводить и контрдоводы.