Прекрасные летуны, вооруженные острыми когтями соколы бьют добычу свою исключительно в воздухе. Села утка или цапля на воду и уже спасена — сокол ее не тронет. В воздухе на лету охотятся и другие мастера высшего пилотажа — стрекозы, ласточки и стрижи. Дерзкий охотник и хороший летун — ястреб — хватает добычу на земле. Это хорошо знают владельцы кур, живущие где-нибудь на краю леса. Бывает, что ястреб зимой выслеживает добычу по следу и настигает таким образом, например, зайца.

У сов подспорьем к цепким ухватистым лапам являются прекрасный слух и бинокулярное зрение, позволяющее точно определить расстоянье до жертвы.

Приемов ловли добычи у хищников великое множество. Одни действуют из засады, пример наглядный — всем знакомая щука. Даже есть выраженье: «бросился щукой». Или понаблюдайте за кошкой. Долго и терпеливо может она сидеть, притаившись, возле мышиной норки или спрячется на балконе в ожидании — не сядут ли потерявшие бдительность воробьи.

И в дикой природе большинство кошек — леопарды, пантеры, ягуары, рыси, сервалы, коты манулы — подкарауливают добычу и бросаются на нее, когда есть шансы мгновенно поймать.

Лев к добыче подкрадывается и гонится за ней недолго, если видит, что шансы упущены. За жертвою мчится, имея преимущество в скорости бега, гепард. Но долго бежать этот рекордсмен-спринтер не может. Не догнал антилопу на первых трехстах метрах — преследование прекращает. Интересен прием охоты гепарда. Он делает лапой подсечку, и жертва, при большой скорости, падает, кувыркаясь.

Вараны и крокодилы то же самое делают с помощью мощных хвостов. Им надо выиграть момент, чтобы вцепиться в жертву зубами. У крокодила дальше прием простой — немедленно вместе с добычей в воду, скорее ее утопить.

Весело, почти играясь, охотятся лисы и выдры. Выдра изумительно приспособлена для жизни в воде, и ей ничего не стоит догнать любую речную рыбу. И наслаждение — наблюдать, как мышкует в поле где-нибудь близ опушки лиса.

Слух позволяет ей метров за двадцать обнаружить под снегом возню мышей. Грациозный бег к этой точке, подскок кверху, чтобы ловчей и быстрее погрузиться мордою в снег. Бывают осечки, но все же зимою кормятся лисы почти исключительно мышами. Иногда добычу лиса бросает тут же у «шахты» — не голодна, просто охота доставляла ей удовольствие.

Неутомимый охотник и самый кровожадный из всех хищников — маленький мышелов ласка, бурая летом и белая по зиме. Этот ловец, неутомимый в преследовании мышей, змейкой ныряет в норы, мчится по проложенным под снегом и в зарослях трав ходам. До появления в домах кошек ласки были самыми надежными союзниками деревенских людей в борьбе с мышами.

Несколько слов надо сказать о коллективной и стайной охоте. Если ласточки и стрижи сообща ловят в воздухе мошкару, то это не то же самое, что охота волков, когда строго распределены роли: одни загоняют, другие затаиваются в засаде и потом скопом наваливаются на жертву. В такой охоте явно участвует интеллект.

В дикой природе мне известны еще только три приема такой охоты. Стаей по особой стратегии в Африке преследуют жертву дикие собаки. И так же как волки, в воде охотятся киты-косатки. У берегов Аляски мы наблюдали, как нам казалось, игру этих резвых и смелых хищников. Но потом обнаруживалось: косатки отсекли от группы и растерзали кита. Вполне осмысленно охотятся пеликаны. Построившись цепью, они загоняют рыбу на мелководье и тут очень ловко используют свои подклювные мешки-«авоськи».

Есть в природе и экзотические способы ловли-охоты. Электрические угри поражают добычу сильным разрядом тока. Рыбка-брызгун сбивает сидящих на растениях насекомых тонкой и сильной струйкой воды. Невзрачное насекомое — муравьиный лев делает ловчие ямы-воронки в песке и на дне их затаивается, ожидая, когда к нему свалится жертва. Сом усы свои, затаившись, использует для приманки доверчивых рыбок, а рыбы-пираньи в считанные секунды обгладывают даже крупных животных, неосторожно зашедших в воду.

Как видим, не только щука стережет карася. В сложном механизме природы не счесть охотников, но они не всесильны, у «карасей» есть способы защититься, укрыться, избежать встречи с хищником, иначе давно бы уже не было ни тех, кто охотится, ни тех, кого охотник преследует.

_{Фото из архива В. Пескова. 6 ноября 1993 г.}

Разговор с заклинателем змей

(Окно в природу)

Я узнал его по корзинке. В небольших, круглых, плетенных из бамбука футлярах заклинатели держат змей. Приметив нужного человека, открывают корзину. Под звуки дудочки, раздув капюшон, из нее поднимается кобра. Как бы зачарованная звуками, змея покачивается. Дудочка приближается к самой ее голове, и, кажется, вот-вот кобра сделает выпад. За это зрелище, да если ты еще с фотокамерой, заклинателю следует заплатить…

— В корзине змея? — спросил я молодого красивого парня, меланхолично жевавшего травинку на обочине делийского тротуара.

— Змея. Но я, проснувшись, подумал: сегодня судьба вряд ли мне улыбнется, и решил просто так побродить.

— Отчего же не улыбнется. Десять рупий прямо вот тут заработаешь.

— А я даже дудку не взял…

— Мы найдем хороший ей заменитель…

С куста акации я отломил сучок и протянул заклинателю. Он, немного поколебавшись, палочку взял. И «заклинание» вполне удалось.

Змея пружиной поднялась из корзины и выползла из нее, но, остановленная движением руки, уставилась на палочку-«дудочку» и, покачиваясь, стала следить за движениями «музыканта».

Сделав снимки и расплатившись за сеанс «заклинанья», я попросил парня присесть. Догадываясь, что странный клиент кое-что о ремесле его знает, парень, не запираясь, рассказал то, о чем обычно заклинатель не скажет даже и за хорошие деньги.

— Да, ядовитых зубов у кобры нет. Мы их обязательно вырываем. Это просто. Даешь разозленной змее вцепиться в кусок ткани, дернул, и все — змея без зубов. Иначе и нельзя.

Нас, заклинателей, в Дели более сотни. Появляться с ядовитыми змеями в людном месте опасно. Да и мы сами недолго бы жили — яд у кобры очень силен. Музыка… Музыкой зрителей привлекаем. А змее она безразлична. Это только кажется, что она зачарована звуками. На самом деле змея следит за движением дудки в моих руках. Видели сами, и за палочкой также следила…

Парня звали Дхарамвиром.

— А фамилии нет. Напишите: Заклинатель. В нашей деревне всех можно с такой фамилией записать и — все заклинатели.

Живет парень в ста километрах от Дели. Деревня его Тешиль Матх — земледельческая. Сорок восемь дворов, сеют пшеницу, горох, горчицу.

Заклинание змей — промысел, на который все мужчины уходят, как только урожай убран. В Дели, разбиваясь на несколько групп, они ставят где-нибудь временный кров из обломков фанеры, картонных ящиков, битого кирпича.

— Полиция иногда разгоняет, рушит хилые наши жилища. Но мы за день строим где-нибудь новые. Собираемся на ночлег вечером. Сидим около костерка, кормим змей и, конечно, болтаем о том о сем.

— Посмеиваетесь, наверное, над легковерными туристами?

— Откровенно сказать, посмеиваемся. И делимся опытом. Змея-то дело простое, а к человеку надо найти подход.

— Велики заработки?

— Иногда бывает сто с лишним. Но чаще рупий пятьдесят-шестьдесят. На двадцать рупий — еда себе и змее, остальное — сюда (парень показал нам мешочек у пояса). На эти деньги везем в деревню обувку, посуду, гостинцы. Жаловаться грех — дорожные рабочие получают за день в два раза меньше.

Деревня Тешиль Матх всегда промышляла заклинанием змей. Заклинателями были отец Дхарамвира и дед, и прадед. Искусство обращения с кобрами каждый мужчина знает в деревне с детства.