Изменить стиль страницы

— Я поняла. По ходу, ты прав. Но, друзья что-нибудь делают для Норны?

— Делают-делают, — уверенно ответил Хубал, — друзья нашли ей модного адвоката, и он старается, по крайней мере, не допустить ее экстрадиции в США.

— Подожди, Хубал, какая, на хер, экстрадиция в США?

— Такая. Ты меня слушаешь, Рут? Я же тебе сказал про американских федералов. Они прилетели потому, что Норну обвиняют в соучастии в теракте у берегов Калифорнии. Прикинь: они хотели забрать Норну сразу, но президент Джексон уперся: давайте, мол, бумагу из американского суда, а не ваш полицейский запрос, и будет разговор. Респект дядьке: живет на краденные западные субсидии, но людей просто так не сдает.

— Так, Хубал, я врубилась. А может, нам тоже поискать адвоката для Норны?

— Поищите, если есть зацепки. Но давай будем поменьше болтать про это в эфире.

— Принято, Хубал. Aloha!

— Aloha! — ответил ее собеседник и разговор завершился.

Будь здесь посторонний слушатель, он мог бы искренне удивиться: модный адвокат в Республике Кирибати — нищей стране со ста тысячами жителей, разбросанными на 30 островках и атоллах, протянувшихся на 4000 км вдоль Экватора? В такой стране вся юстиция, наверное, состоит из пары десятков чиновников. Но для «тех, кто в теме», эти слова о «модном адвокате», который «старается не допустить экстрадиции в США», означали конкретные действия, имеющие, вообще говоря, мало общего с адвокатурой.

— На западе Кирибати ведь только один крупный аэропорт? — быстро спросил Тореро.

— Да, на западе один, — сказала Рут, — прямо там, на атолле Тарава.

— Надо, чтобы не было ни одного, — невозмутимо объявил Люггер.

— Уже нет, — сообщила Иаои, читая новости на экране ноутбука.

*** ABC — Сидней. Подробности о пожаре в аэропорту Тарава ***

Как мы уже сообщали, сегодня ночью произошел серьезный пожар в международном аэропорту Бонрики (Баирики, Тарава, Кирибати). Загорелись емкости с авиационным топливом, которые были (вопреки обычным правилам) размещены около парковочной площадки, примыкающей к середине ВПП. Вообще, игнорирование простейших мер противопожарной безопасности в этом аэропорту давно внушало опасение. Но власти Кирибати не занимались этим, ссылаясь на невозможность выполнения стандартов на атолле, где в самом широком юго-западном углу едва хватило места, чтобы построить асфальтированную полосу длиной 2000 метров. Утром вице-президент федерации авиа-перевозчиков Океании назвал этот пожар «печальным, но закономерным событием». Президент Республики Кирибати заявил: «Ущерб, причиненный аэропорту серьезен, но давайте не будем драматизировать, и давайте поблагодарим бога за то, что этот пожар обошелся без человеческих жертв, и даже экологии атолла почти не причинен вред». В словах президента Кирибати есть свой резон, но этот случай надо считать тревожным сигналом: в аэропортах малых государств Океании царит беспечность. Судя по видео, присланным туристами, наблюдавшими пожар, там не было современных технических средств для борьбы с огнем. Пожар продолжался, пока не сгорело все, что могло гореть, включая самолеты и часть асфальта ВПП, успевшего расплавиться. Экология атолла не пострадала поэтому, что топливо и машинное масло не дотекло до лагуны, а сгорело по дороге. Как написали туристы: «нет худа без добра: все коралловые рыбки живы».

* * *

Эксперты считают, что пожар произошел по неосторожности и беспечности, но есть и альтернативное мнение в жанре «теории заговора». Дело в том, что за сутки до пожара агенты FBI арестовали на атолле Тарава некую мисс Джой Прест, соучастницу теракта против учебной радарной плавбазы у берегов Калифорнии. Мисс Прест, как полагают следователи FBI, была одной из ключевых фигур в ультралевой группировке «Красная капелла», созданной разведкой Северной Кореи для координации терроризма в США. Исторически, после получения независимости в 1979-м, Кирибати сотрудничала с КНР, получая от красных экономическую помощь. В 2003-м кто-то убедил власти Кирибати переориентироваться на союзников США, в частности, на Тайвань. Отношения с КНР разрушились, но агентура КНР и КНДР на Кирибати, вероятно, не исчезла. По мнению блоггеров, поддерживающих «теорию заговора», уничтожение аэропорта, это дело рук боевиков «Красной капеллы», решивших сорвать экстрадицию Джой Прест в США.

* * *

Дочитав сообщение ABC, и почесав в затылке, Люггер прокомментировал:

— Теперь начнется колбаса.

— Надо звякнуть доку Упиру, — добавил Тореро, — эта info важна для переговоров.

* * *

Несколько позже — на эко-барже «Вегетрон» в лагуне Сувароу.

Доктор Упир задумчиво просвистел себе под нос какую-то мелодию, и убрал в карман трубку, по которой говорил предыдущие несколько минут.

— Оперативная обстановка несколько изменилась, коллеги-революционеры.

— Что именно изменилось? — спросил Пикачу.

— Семья Хареб в Западном Кирибати начала террор против юстиции США.

— Хм… — произнес коммандос-индеец, — …А что такое семья Хареб?

— Идейно-свободные сомалийские пираты, — пояснил химик.

— Хм… Идейно-свободные, в смысле, беспредельщики?

— Нет, в смысле, не мусульмане. Они халфиты по религии, и стихийные анархисты по убеждениям. Папа Ашур Хареб — этнический юго-восточный суданец, его первая жена Мэрам — сомалийка, и старшие сыновья Хубал и Кабир родились в Сомали. Когда дети начали подрастать, папа Ашур понял: в Сомали перспективы нет, и уехал в Кирибати.

— Разбойничают? — лаконично спросил доктор Хейво Хийси Протей.

— Торгуют, — так же лаконично ответил доктор Упир, — но разбойничать тоже умеют.

— Так, — сказал Махно, — эти сомалийцы начали террор против юстиции США, но какое отношение это имеет к нашему проекту?

— Прямое отношение. Видите ли, эти ребята начали террор для спасения одной крайне позитивной девушки, с которой тут многие дружат. Ее зовут Норна, и она в числе тех персон, которые организовали свободную трансокеанскую компьютерную сеть OYO.

Варлок вздохнул и скрестил над столом указательные пальцы.

— Вы хотите сказать, что мы не можем оставаться в стороне?

— Примерно так, — подтвердил химик, — точнее, мы можем остаться в стороне, но тогда потеряем лицо, как выражаются японцы.

— Терять лицо нам нельзя, — произнес разведчик Li-Re, — значит, придется действовать. Вопрос: как именно? У вас есть конкретные предложения, сен Упир?

— Непростой вопрос, сен Варлок. Тот сетевой график, который мы рисовали в течение предыдущих двух часов, предполагал, что ни одной стороне из восьми участвующих, не приходится слишком сильно доверять другой стороне. Если мы сожмем сетевой график, уложив его во втрое меньший срок реализации, то придется положиться друг на друга в гораздо большей мере, чем это принято между малознакомыми партнерами. Еще одна проблема: начав работать по сжатому графику, уже невозможно будет остановиться. Я понимаю, что эта вторая проблема вас не беспокоит, но она беспокоит всех остальных.

— Почему это нас она не беспокоит? — спросил доктор Протей.

— Потому, что после экспроприации золота Махди, у вас и так билет в один конец.

— Откровенное, но не очень тактичное заявление, — прокомментировал доктор Протей.

Доктор Упир невозмутимо пожал плечами.

— Мы ведь не в куклы играем, и лучше воспринимать обстановку реально.

— Да, — сказал Варлок, — мы не в куклы играем. И реальность такова, что не только у нас билет в один конец. У вашей команды тоже, доктор Упир. У команды мистера Рулетки аналогично. У всех продвинутых команд, семейных фирм и клубных партнерств, здесь одинаковая ситуация. Все, кого я назвал, включая нашу команду, отступили на изнанку планеты. А та штука, которую по CNN обычно называется «цивилизованным мировым порядком», постепенно наползает сюда с востока и запада. Нам всем некуда отступать. Корабли на другие планеты пока не летают. Мы на последнем берегу, и если сейчас не объединимся против общего врага, и не дадим ему военный отпор, то умрем все.