– А ты здорово умеешь обгадить настроение, – уважительно сказал ему Орквард и посмотрел вверх, где две пары крыльев в противофазе описывали косые восьмерки, а потом вниз, где уже расстилалось серое с синеватым оттенком море.

Тиморский тинэйджер бросил взгляд на компас и потрогал пилота за плечо.

– Товарищ Сиггэ, надо держать курс полчетвертого, а мы идем на три с четвертью.

– Молодец, Хуго, – одобрил пилот и слегка двинул штурвал вправо. Птеродактиль несколько раз качнулся, как гирька гигантского маятника, и лег на новый курс.

– Я чертовски умно поступил, что не стал завтракать, – проворчал Орквард.

– Ну и правильно! – Одобрил тиморец. – В концлагере отлично кормят.

– Это была шутка, мистер Хуго? – Спросил немного пришедший в себя Монтегю.

– Нет, там реально вкусно кормят. Правда, мы опоздаем к завтраку, но комендант обязательно нам что-нибудь организует, не сомневайтесь.

– Если только мы долетим, – уточнил Орквард и заржал.

– Скиппи, дай ему подзатыльник, – попросила Йи.

– Нельзя, – вздохнула та, – он великий фантаст.

– Тогда пусть не приманивает проблемы. Пусть лучше расскажет что-нибудь.

– Слышишь, рыжий, – крикнула Скиппи ему в ухо, – foa требуют сагу.

Гренландец вздохнул и взъерошил обеими руками свою рыжую шевелюру.

– Незавидна судьба сказителя. Его швыряет ветер от земли до неба, да к тому же на голодный желудок, а злые ведьмы грозят ему расправой за молчание…

– За злых ведьм ты точно схлопочешь по тыкве, – перебила Скиппи.

– Ладно, – он снова вздохнул, – добрые ведьмы вдохновляют его ласковыми словами, поэтому сейчас зачерпнет сказитель ковшом мед Одина…

– Чего зачерпнет? – Спросила Йи.

– Это, типа, иносказание, – сообщила Скиппи. – Один это главный гренландский бог, который помогает литераторам сочинять. Такие дела.

…

Резиденция мэра-короля Атауро, похожая на огромную перевернутую шляпу-цилиндр оранжевого цвета, поставленную на шесть ножек-опор, обвитую винтовой лестницей в полтора оборота, не была самым оригинальным домом в Pueblo-Militar (в поселке уже давно переставшем быть военным лагерем, но сохранившим название). Соседние fare отличались ещё большей эксцентричностью. Здесь можно было увидеть пирамиду с вырезанной серединой, куб, стоящий на одном из углов и даже сферу с фигурными вырезами окон и лоджий. В основном этот креатив был делом рук (и мозгов) Оури Хитуоно, уроженца Элаусестере и зам-командира 2-го экипажа 1-й флотилии «Yeka», пришедшей на Атауро в памятный день 1 марта прошлого года. Зам-командира, по некоторому автоматизму размещения экипажа на берегу, стал соседом мэра-короля, а стрелок этого экипажа, непосредственная папуасская девушка Алул, составила ему компанию. Fare Оури напоминал маленький зеленый холм с естественно-мягкими очертаниями, висящий в полутора метрах над грунтом на ножках из стеклопластика. Двери и окна заменяли круглые норы, как в обиталищах мифических гномов или толкиеновских хоббитов – как это обычно показывают художники-иллюстраторы.

За домиком-холмом располагалось поле для пляжной игры в мяч (песчаный пляж, выровненный бульдозером). С другой его стороны Pueblo-Militar продолжался ещё несколькими коттеджами более традиционной океанийской формы и башенкой телестудии «Atauro-Diz», в небе над которой на тонком кабеле парил серебристый дирижабль передающей антенны. Между башенкой и коммунальными пирсами располагалось одно сооружение – приземистый бетонный корпус мини-АЭС.

На площадке-пляже в данный момент молодежь азартно рубилась в изобретенный несколько месяцев назад бублобол (аналог мини-футбола, но с мячом – надувным бубликом). Шестеро мужчин, собравшихся на некое совещание на верхней террасе королевской резиденции (или на полях шляпы), с легкой завистью посматривали на игроков. Они бы с удовольствием тоже пошли гонять мячик, но…

– Коллеги, – произнес Ним Гок, – я считаю, что информация, которую сообщил нам младший командир Даом Вад, позволяет иначе взглянуть на интерес доктора Чен Мо к блюдцу, сделанному нашими юниорами, и на само блюдце. Мы не заметили каких-то возможностей этой магнитной игрушки.

– Я человек новый в этом деле, – сказал Кватро Чинкл, – и мое мнение, в общем, не профессионально. Но мне кажется, нам надо состыковать вот какие факты. Первое: доктор Мо уговорил ребят на немедленный тест-драйв и очень обрадовался, когда прототип показал взлет на высоту сорок миль и формально-гиперзвуковую скорость пикирования. Второе: доктор Мо выкупил этот прототип и обязался выкупить любые следующие прототипы с улучшенными характеристиками, пусть даже далекими от заказанных. Я полагаю, он толкает ребят к предельно быстрой постройке высотного носителя-гиперсоника для неизвестных мелких грузов.

– Известных грузов, – поправил Кайемао Хаамеа. – Британский эсминец блокировал переброску 4 тонн кокаина из колумбийской Картахены на транзитный склад в Гаити, причем в Британии этот кокаин уже ждут покупатели. Извини, Даом Вад, что я кратко пересказываю содержание твоего рапорта.

– Aita pe-a, товарищ мэр-директор, – дисциплинированно ответил младший командир.

– А как они перемещают этот груз с Гаити в Британию? – Спросил Руперт.

– На туристах через соседнюю Доминикану, – сказал Даом Вад. – Там большой поток европейских туристов, а граница Гаити-Доминикана почти прозрачная.

– Ага, ясно… И что, хороший табаш?

– Да, товарищ Руперт. Цена чистого продукта около полста US-долларов за грамм.

– Ни хрена себе… Но при чем тут микро-флайер с полезной загрузкой 150 граммов?

Его коллега, соц-тиморский адмирал Ройо Исо, пару раз пыхнул толстой кубинской сигарой и медленно кивнул головой.

– Я знаю дона Белозо, владельца этой ветки кокаинового бизнеса. Он решительный человек, и он не захочет сокращать трафик в несколько раз из-за одного британского эсминца. За свой «снежок» Белозо готов взорвать кого угодно. Было бы чем. Обер-лейтенант Ив Козак не просто так улетел в Меганезию для консультаций сразу после разговора в мото-клубе. Я думаю, он сразу заподозрил, что «Католическое братство моряков» решило продать дону Белозо маленький боевой дрон-гиперсоник.

– Планирующая гиперзвуковая атомная микро-мина? – уточнил Руперт.

– Это очевидно, – ответил Исо.

– …Но, – продолжил Руперт, – это летучее блюдце может достигать высоких скоростей только в стратосфере. В плотных слоях атмосферы его размажет об воздух.

– Возможно, – предположил Ним Гок, – есть способ сделать блюдце прочнее.

– Да. Но вес, тяга и площадь! В плотном воздухе скорость блюдца не выше ста узлов.

– Hei foa, – вмешался Хаамеа, – никому не нужна новая война в Карибском море. После доклада Козака полковник Лаполо свяжется с доктором Ляном, лидером «Братства», и очень вежливо попросит его не участвовать в этой авантюре дона Белозо.

– Доктор Мо, я полагаю, знал, что так будет, – заметил Чинкл.

– По ходу, знал, – согласился король-мэр.

– …И, тем не менее, – продолжил математик, – он обсуждал эту тему при Козаке, как нарочно, чтобы тот сразу доложил шефу INDEMI.

– Отвлекающий маневр? – Предположил Ним Гок.

Возникла пауза. Кайемао поцокал языком, что-то сопоставляя в уме.

– Hei foa, а зачем доктор Мо выкупил этот первый прототип? Если бы доктор Мо был человек ниоткуда, тогда это была бы демонстрация его платежеспособности. А так… Просто красивый жест ценой с китайский автобус? Не верю!

– Ты хочешь сказать, что ему нужна именно эта игрушка? – Спросил Ним Гок.

– Типа, да, – Кайемао кивнул, – А заказ на микро-гиперсоник с почти космической скоростью это прикрытие и повод обучить своего оператора для этого дрона.

Руперт задумчиво порисовал что-то пальцем по столу и утвердительно кивнул.

– ПВО британского эсминца не сможет перехватить такой гиперзвуковой носитель. Вопрос: есть ли A-bomb весом 150 граммов, и хватит ли у дона Белозо смелости.