– Попы теперь всюду лезут, – пробурчала Лианелла.

– Цветочек, давай не будем трогать религию, – инженер-астронавт потрепала дочку по макушке, взъерошив и так не слишком строго причесанную короткую стрижку. – Мы обсуждаем проект «Рапира», строго национальный, в рамках CNES. Речь идет о некой потенциально возможной экспедиции к звезде Эпсилон Индейца, которая находится в двенадцати световых годах от нас. Теоретически возможный и в общих чертах даже рассчитанный термоядерный плазменный двигатель может обеспечить скорость около девяти десятых скорости света. Это означает, что по часам космодрома перелет займет тринадцать и одну треть года, а по корабельным часам с учетом известной формулы Лоренца – шесть лет. Я сейчас говорю о теории, разумеется. А практика…

Инженер-астронавт вздохнула и скрестила указательные пальцы.

– Вообще безнадежно? – Спросила Люси, – а как же «проект Дедал»?

– Ох уж этот «проект Дедал» 1977-го года, – Доминика вздохнула, – один из множества идефиксов Британского межпланетного общества.

– Ну, не знаю… – Хаген почесал в затылке. – В 1939-м, когда это общество рассчитало полет к Луне, скептики тоже говорили «идефикс», а через 30 лет «Apollo-11»…

– Это не аргумент, – сказала она. – Из того, что Жак-Простак сумел поймать кролика не следует, что он сможет поймать слона.

– Мама! – встряла Лианелла. – Ты же спорила с Гастоном, и он теоретически доказал…

– Теоретически, моя маленькая, – ответила Доминика. – Теория отличается от практики большим числом пренебрежений и условностей. Если взять сорок условных людей и отправить на условной «Рапире» через условный космос к условной звезде Эпсилон Индейца, пренебрегая кумулятивным эффектом радиации, влияющей на корабль и на экипаж, психологической нагрузкой, тоже влияющей на экипаж, и ещё сотней разных факторов, то через шесть условных лет они условно долетят до цели.

– По ходу, – возразила Люси, – в космосе не так много радиации.

– Да, – инженер-астронавт кивнула, – если лететь с обычной скоростью, то радиацию нетрудно экранировать. Но при релятивистских скоростях все встречные частицы и встречное излучение становится жесткой радиацией. Добавим излучение от самого двигателя. По расчетам экраны из бериллия выдержат, но… Даже если все так, если «Рапира» долетит до своей цели и экипаж останется живым, здоровым и психически адекватным, то что? Я такая добрая, что готова допустить идеальный вариант: одна из известных внутренних планет Эпсилон Индейца похожи на Землю. Там есть вода и кислород, там комфортная температура и давление. Никаких проблем. Ну, а дальше?

– В смысле? – спросил Хаген.

– В прямом смысле. Что будут делать сорок современных людей на этой планете? Я оговорюсь: я, конечно, отметаю вариант, что там есть флора и фауна, биологически совместимая с земной, и добрые туземцы. Это к сказочникам. Я говорю о планете, на которой приемлемые физико-химические условия и, возможно, что-то живое с другой биохимией. Итак: что будут делать сорок астронавтам на планете, где они застряли навсегда? У них с собой около ста тонн современной техники – это максимум. Она прослужит десяток-другой лет, и finite. Добро пожаловать в каменный век.

Лианелла быстро вытерла салфеткой нижнюю часть лица, заляпанную кокосовой фруктовой пеной, и возмущенно вмешалась:

– Но, мама! Через десяток-другой лет наверняка будет ещё экспедиция!

– Зачем? – Лаконично спросила Доминика.

– Как зачем?! Не бросать же людей!

– Дочка, если это единственное обоснование для второй экспедиции, то лучше не отправлять ту, первую экспедицию, чем регулярно тратить несколько миллиардов долларов на поддержание группы робинзонов на звездном необитаемом острове.

– Можно, я влезу? – Спросил Хаген, – По ходу, этим астронавтам нужны нешгайские технологии, и все классно! Сто тонн семечек, из которых вырастают разные машины. Астронавты технологически обеспечены и спокойно живут, размножаются, и, типа, хабитируют эту планету. Лет через сто они могут вырастить детали для звездолета и метнуться дальше. Что там из приличных звезд ближе всего к Эпсилон Индейца?

– Дельта Павлина, – ответила Доминика, – восемь с половиной световых лет оттуда и двадцать световых лет от нас. А я не ошибусь, если предположу, что ты читал книгу доктора Кватро Чинкла «Стратегия межзвездных улиток»?

– Ага! – Он хлопнул себя ладонью по колену. – Классная книга! Там док Кватро даже объясняет, как потом наладится межзвездная торговля, типа, если не изобретут способ прыгать в космосе через дырки, обходя скорость света. Если изобретут, то это вообще шоколадно, но как бы лучше пока исходить из того, что есть.

– Значит, – сказала инженер-астронавт, – ты всерьез этим интересуешься.

– Ну, типа, я учился в дистанционном универе, а док Кватро преподавал инженерную кибернетику. У него классные семинары. А книжку он рекомендовал для подумать.

– Я тоже читала! – Объявила Люси, – правда, слегка по диагонали.

– И как, интересно? – Спросила Лианелла.

– Ага! Местами очень прикольно. А местами так… Короче, по диагонали интересно, а целиком только если реально хочешь врубиться в тему. У меня терпения не хватило.

– Книга спорная, – заметила Доминика, – кое-где там скорее фантастика, чем наука.

– Много лажи, да, мама?

– Нет, цветочек. Лажи, как ты выражаешься, там нет вообще. Но есть вещи из области непроверенного. У доктора Чинкла такая манера: перескакивать с настоящей науки на мысленные эксперименты не обозначая, где первое, а где второе. Иногда это…

Раздалось мелодичное уханье, урчание и скрип.

– У Хагена на мобайле такой звонок, – весело пояснила Люси, – запись пения китов.

– Правда, – подтвердил он, вынимая трубку из кармана килта. – Aloha… Joder!… Это в смысле, я здорово рад тебя слышать, док Кватро!…

…Тут у нас как раз флейм про твою книжку, про межзвездных улиток…

…Деловой заход? Ну, ОК, я готов…

…Кого я обвел вокруг буя?…

…Док, я не знал, что это твои друзья, но, по-любому, сделка честная…

…Нет, я не отскакиваю, я слил честный хабар по честной цене…

…Да, робот, как бы юзаный, но и цена ниже отлива…

…Ну, двадцать лет, но пашет же…

…Да, пластик на грани, но ещё не тухлый, а прога вообще реальная, я сам творил…

…Док, ты согласен, что вкладка грошей была триста кило и ни капли сверху?…

…Такая флайка потянет на маркете восемь кило, на круг хабара четыре восемьсот…

…На одну флайку минус два кило на железо, ещё два на негров, и один на фигню…

…Минус пять кило, множим на шестьсот. Это минус три кило-кило на круг…

…Док я при тебе считал, вот вычти, и будет на круг табаш один восемьсот кило…

…Как бы, да, я с этого нажил, но по-любому честно…

…Есть конкретный хабар, а поймать карман на маркете, это, как бы, бизнес…

…Это почему они прилипли на гроши, если хабар в натуре у них?…

…А раньше они за полтора кило фунтов брали убитый файтер и штопали клеем…

…Док, я знаю, что ты знаешь, но говорю, чтоб ты знал, что я тоже знаю…

…Золотые слова! Маркет не резиновый. Но на то и маркетинг…

…Док я бы метнулся по карманам, но где интерес?…

…Такой заход принимается. Счет на слово?…

…ОК. Запутали. Смотрим фишки…

Доминика тактично начала листать лежащую на столике распечатку свежего журнала «Lanton Tattle», старательно показывая: «я ничего не слышу». Лианелла, напротив, с интересом прислушивалась к разговору и в какой-то момент тронула Люси за плечо.

– Извини, а что это за сленг?

– Типа, по бизнесу, – ответила юная меганезийка. – Мы с Хагеном на днях провернули неплохую сделку и теперь надо кое-что сгладить.

– Доктор Чинкл считает, что вы… – Лианелла сделала паузу – …кого-то надули?

– Это, как бы, относительно, – ответила Люси. – Прикинь, мы помогли одной военной фабрике продать устаревшего робота, а одной гражданской фабрике продать излишек сырья, плюс продали свои услуги софтвер, а в итоге взяли несколько тысяч фунтов.