Собрав все необходимое, я поставил в известность кураторов о том, что покидаю академию. Они ни о чем не спросили, так что я сделал вывод об их осведомленности в этом вопросе. Сначала это смутило меня, потом разозлило, а потом я был даже благодарен мастеру-целителю за то, что он все рассказал им. Я бы не смог признаться в своем позоре, но без должных объяснений меня могли не отпустить. Пришлось бы врать, а я этого не люблю, да и не очень умею, если честно. В результате своих размышлений, я навестил еще и Ландо, чтобы попрощаться.

- Значит, уходишь?

- Ухожу.

- Неужели плод насилия так важен для тебя, что ты готов пожертвовать за него собственной жизнью?

В глазах светлого мага мелькнуло непонимание. Он хороший человек, хоть и светлый, а потому я ответил на его вопрос.

- Это тогда он был плодом насилия, когда его отец поступил самым подлым образом, взяв то, что ему не предназначалось. Теперь же это не плод, а ребенок. Сын. Моя частичка. А как можно отрезать часть себя?

- Никак, - Ландо тяжело вздохнул и снял с шеи свой медальон, с изображением раскинувшего крылья ястреба. – Возьми. Если понадобится помощь, покажи любому лекарю этот медальон, и тебе ее окажут без вопросов и требования оплаты.

- Спасибо, - я взял медальон и надел его на шею. Это был поистине ценный подарок.

- И вот это возьми, - в руки мне была вложена небольшая книга в невзрачном переплете. - Это пособие для целителей, принимающих магические роды. Она написана моим учителем. Я очень надеюсь, что эта книга поможет тебе.

- Спасибо, - приняв и этот подарок, я поклонился, прижав драгоценный дар к груди. - Прощайте, мастер Ландо.

- Лучше, до свидания.

Выйдя из лечебницы, я зашел ненадолго в свою комнату за вещами, благо уже начались уроки, так что никого из студентов я не встретил, а затем вышел за ворота академии и просто пошел на запад. Домой.

Домой я добрался без приключений. Снегопады в этом году задержались, за что я был несказанно благодарен матушке-природе. Столь теплой затяжной осени давно не случалось на наших землях. До дома я добрался всего за три дня, с благодарностью принимая помощь попутчиков-крестьян, предлагающих меня подвезти.

Жить одному в пустом имении, да еще и зимой, я не рискнул, все-таки мне теперь надо было не только о себе думать. Поскольку начальный курс знаний, полученных в академии подразумевал знание основ бытовой магии, наряду с остальными, я нашел себе работу в городе Шедкейде, расположенном в нескольких часах пешего хода от моего родного дома.

Свое родовое имя (Фад-Шарг) я не стал называть, ни к чему это было, да и не спрашивал никто. Представился как Чизер, и всё. После войны многие молодые маги оставались без крова, так что меня, видимо, приняли за одного из них.

Ничего особенного в моей работе не было: помогал торговцу в лавке готовой одежды, снимал мерки с клиентов, наметывал и сшивал уже готовые детали будущей одежды. Иногда покупатели готовы были купить что-то, но их не устраивал цвет, тут тоже шли в ход мои скромные знания, а иногда я даже помогал хозяину избежать потерь, когда чувствовал, что к нему в лавку заявился жулик или воришка. Этих я всегда умел чувствовать еще издалека, так что просто выпроваживал их прочь, вежливо давая понять, что прекрасно осведомлен, зачем они сюда пожаловали. Кроме того, я стоял за прилавком, когда хозяин бывал занят с очередным клиентом, так что помимо денег от хозяина, получаемых за работу каждые десять дней, я иногда имел монетку-другую в виде чаевых. Знали бы мои сокурсники в академии, как я зарабатываю на жизнь, вот уж посмеялись бы, только никто из них не явится на темные земли, так что я был спокоен на этот счет.

Деньги, пусть и небольшие, но получаемые исправно, давали мне уверенность в завтрашнем дне. Жил я тут же, возле лавки, тогда как семья моего хозяина располагалась в доме над ней. У Гантиса, так звали моего хозяина, были жена и двое детей. Старший сын, умный парнишка тринадцати лет отроду, уже помогал отцу в лавке и работал посыльным, а младший, если и покидал детскую, то вместе с матерью, по причине малолетства. В тот день, когда я пришел спрашивать насчет работы, ему как раз исполнилось три года, так что я был встречен как счастливое предзнаменование. Даже то, что я ждал ребенка, не отвернуло их от меня, хотя в двух десятках мест я получил отказ именно из-за этого факта. Надеюсь, я не обману надежды Гантиса и действительно принесу им счастье.

Дни летели за днями. В начале второго зимнего месяца выпал первый снег, но не растаял сразу же, как бывало обычно, а остался лежать, благодаря ударившим морозам. В доме, как и в лавке, было тепло. Ни на дровах, ни на еде в доме Гантиса не экономили. Завтракал и обедал я тем, что готовил себе сам, зато на ужин меня неизменно ждали к общему столу. Я словно стал частью их семьи, что трогало меня каждый раз чуть ли не до слез.

В последнее время я вообще стал таким сентиментальным, меня могла довести до слез любая мелочь, вроде солнечного луча, пробившегося сквозь тучи, или не вовремя зацветшего комнатного растения. К счастью, этот период быстро прошел, совпав с новым витком развития моего сына. Он начал шевелиться!

Первый удар был нанесен им по моей печени. Я не сразу понял, что это было. Просто замер на месте, прислушиваясь к себе, пока не получил второй такой же тычок. Сказать, что я был счастлив – значит, ничего не сказать. Почувствовать в себе первое биение жизни – это… это… я просто не знаю, с чем это можно сравнить. Три дня после этого события я летал, словно на крыльях, и моя светящаяся от счастья физиономия говорила сама за себя. Мне даже казалось, что я мог заразить своим счастьем весь город. А потом началась метель, на три дня запершая всех жителей города в их домах.

Слава всем Богам, что и запасов продуктов, и дров в доме хватало, зато младший сын хозяина подхватил простуду. Пришла моя очередь платить добром за добро. Мои настойки и мази-притирания быстро поставили малыша на ноги, при этом я категорически отказался брать за них плату. Мне просто совесть не позволяла взять деньги с этих людей, и они поняли.

Когда метель улеглась, вести об исцелении ребенка быстро разнеслись по городу, так что вскоре у меня отбоя не стало от желающих купить мои снадобья. Сначала я опешил от такой популярности, но потом быстро понял, в чем дело. Светлых магов-целителей в темных землях не было, только лекари-травники и знахари-самоучки. Настоящие снадобья, если и привозились из светлых земель, стоили очень дорого, и простому горожанину были далеко не по карману.

Дорого за помощь я не брал, а иногда вообще помогал бесплатно, когда видел, что людям просто нечем мне заплатить. При этом я честно предупреждал, что диплома, подтверждающего целительские навыки, у меня нет, но людям были важны не бумажки, а результат, поэтому на это все просто махали руками и продолжали обращаться ко мне за помощью.

Столь бурная популярность быстро исчерпала мои запасы трав и уже готовых лекарств, так что пришлось мне заняться покупкой всех необходимых ингредиентов у травников. Конечно, собственноручно собранная и высушенная трава была бы лучше, но где же ее взять среди зимы? Пришлось пользоваться тем, что было в наличии.

Так и прошла зима. К весне мое положение уже не удавалось скрыть длинными рубахами и широкими штанами. Весть о том, что новый целитель ждет ребенка, взбудоражила город, и сердобольные женщины начали нести мне детские принадлежности и одежду, ненужную им. Все подарки, хоть были и не новыми, но чистыми, и сделанными от души, так что дары я принимал с благодарностью. Жизнь научила меня не брезговать ничьей помощью, особенно, если она идет от сердца.

Одно было плохо, чем сильнее весна вступала в свои права, тем хуже я начинал себя чувствовать. Слабость и головокружения все чаще заставляли меня присаживаться, чтобы отдохнуть, и даже целебные настойки и чай не помогали вернуть прежнюю силу. Ночью я плохо спал, зато днем ходил сонный и уставший, а еще ноги начали отекать в конце дня, что меня немного пугало. При нормальном протекании магической беременности подобного не должно было происходить, на мне же сказывался недостаток энергии, потребляемой моим малышом.