— Это имя я ношу в Мире людей. А зачем представился… Я и сам не знаю. Наверное, хотел почувствовать, каково это: быть сыном, потерявшим отца.

Габриэль глядит на меня недоверчиво. Глаза её сияют изумрудным светом.

— Ну хорошо, предположим. Хотя это довольно странно… Чем обязана столь высоким визитом, Гермес? Ты сказал, что пришёл по делу?

— Да. Пройдёмся, или тут постоим?

Она неопределённо пожимает плечами:

— Как хочешь… Прости, я… не ожидала увидеть здесь кого-то из Духов. Кроме того, ты сбил меня с толку своим поступком. Надо было сразу сказать.

— Извини. В общем… Штаб ввёл военное положение. Мы ждём атаки.

Её глаза сверкают дикой зеленью, золотое сияние становится ярче, доходя до головы, сплетаясь в её волосах заревом нимба.

— Неужели… неужели Третья Война?!

— Нет, на этот раз Пантеон не при чём. 12 июля родился второй Искажённый. Через два дня он будет здесь. Ещё через день он может быть уже у Истока. Первый считает, что именно Исток является его целью. Если ему удастся уничтожить Исток, Миры падут.

— Не может быть…

Я едва успел её подхватить — колени подогнулись, и она чуть не упала. Я аккуратно посадил её на подоконник и сел рядом.

— Не может быть… Второй Искажённый?.. Три дня?!

— Да, Светозарная. Увы, но это так. Я собираю команду по Проекту «Воины Радуги».

— Погоди… Это ведь тот Проект, в который вы с Первым собирались вовлекать людей?!

Да. Помнится, её отношение к Проекту было резко негативным. Она критиковала Первого, ругала меня, говорила, что мы не должны втягивать людей в наши дела.

— Да, тот самый.

— Значит, вы с Первым всё-таки… — начала она гневно, но я мягко перебил её:

— Гэб, пойми. В опасности не только Мир Духов. Самое Исток в опасности. А значит, и этот Мир. А наш Враг, если ты помнишь, неуязвим для атак обычных Духов.

— И скольких вы уже убили?

Я тяжело вздохнул.

— Габриэль, это не…

— Скольких вы убили?! — воскликнула она. Золотое сияние за её спиной освещало весь коридор, бросая чудные тени на стены. Нимб сверкал над её головой подобно драгоценной короне.

— Только одного, да и тот совершил самоубийство. Остальные… С ними всё вышло несколько сложнее, скажем так.

— Это ведь ты его отправил на самоубийство, да?

— У него не было вариантов, Гэб. Или так, или в психушку. Он хороший парень, он уже всё пережил…

— А откуда тебе знать?! — яростно выкрикнула Габриэль. — Откуда тебе знать, ты ведь никогда не умирал!

Я рассмеялся.

— Почему ты смеёшься?! Что в этом смешного?! — она вскочила, и теперь стояла напротив меня, сжав кулаки. А за спиной — это было изумительное зрелище! — горели нестерпимо ярким золотым светом два огромных крыла-протуберанца, метра полтора каждое. Могучая: у обычных взрослых Ангелов максимум до метра вырастают. Какая же ты красивая…

— Да ничего, Светозарная. Ничего смешного. Просто я совершил самоубийство сразу после него, на следующий день. Я ведь жил человеком, последний аморф. Мне нужно было избавиться от своей жизни… Такие дела…

Сияние померкло, крылья исчезли, венец растаял.

— Ты… покончил с собой? — растерялась. — Ты умер? Как?

— Отправился в полёт с крыши шестнадцатиэтажки, ничего особенного.

— Господи… Гермес…

— Тс-с, — я встал и усадил потерянного Ангела обратно на подоконник. Она глядела перед собой, ничего не видя. Я осторожно провёл рукой по её волосам. Такие мягкие…

— Гермес, прости, я не знала…

— Даже и не думай извиняться, Гэб. Всё в норме. Немного жалко было, конечно. Жизнь была, в сущности, неплохая. Но тут видишь, какое дело? Куда там жить спокойной жизнью…

— Да, я понимаю, — Габриэль кивнула. — Это ужасно, Гермес. Но я понимаю. Значит… Великая Радуга! Я конечно же иду с тобой! Только… Почему ты не обратился к Престолу? Среди Ангелов много умелых и опытных Воинов.

— Я… Просто я… Просто я тебя…  очень давно знаю и… Всё-таки мы с тобой… боевые товарищи, — так ведь? Кроме того, ты потомок Архистратига. Думаю, у Престола нет Ангела сильнее тебя.

Давненько ты так не волновался, да, Герман Сергеич?

Встав с подоконника, я сделал пару нервных кругов по коридору и остановился невдалеке от неё, отвернувшись, чтобы не видеть её глаз. Она молчала. Потом встала и, подойдя ко мне, приобняла, прижавшись к жёсткой коже моей косухи.

— Я тоже скучала, Гермес. Я тоже рада снова тебя видеть. Жаль только, что мы встретились при столь же печальных обстоятельствах, как и в прошлый раз.

— Угу… — только и смог выдавить я. Тогда Габриэль рассмеялась и, отойдя в сторону, сказала:

— Ладно! Ты познакомишь меня со своей командой?

Я смотрел в эти весёлые изумрудные глаза. Дыхание перехватило. Это ни с чем не сравнимое чувство. Снова, когда я уже и не думал, что испытаю его опять.

— Конечно, Гэб. Конечно я тебя с ними познакомлю. Они отличные ребята! Тебе они наверняка понравятся. Идём, тут недалеко.

Она кивнула и мы направились к выходу из больницы. Солнце скрылось за горизонтом, оставив после себя багровую полосу заката.

…

— Бойцы! Выходи знакомиться!

Дверь автобуса распахнулась и на асфальт выпрыгнула моя гоп-компания. Они даже не улыбались на этот раз, точнее, улыбались, но как-то неуверенно. Ещё бы, подумал я. Увидеть настоящего Ангела — это вам не жук чихнул.

— Сантино Францони, но лучше просто Сонни!

— Валентин Звезда, Мастер Иллюзий! Рад знакомству! Ах да! Эта девушка — моё Создание, её зовут Шанталь Дессанж!

Я поглядел на Шанталь, ища знакомое уже скептическое выражение лица — но его в помине не было! Она смотрела на Габриэль во все глаза:

— Очень рада с вами познакомиться, Габриэль Светозарная!

Гэб ласково улыбнулась и пожала Шанталь руку.

— Пу… — тоненько пискнула бледная, как мел Анка. Тут же она мучительно покраснела и, набрав полную грудь воздуха, выдала: — Пуш-А, Спецназовец-Младший, Четвёртая Каста! Всегда к вашим услугам, Светлейшая!

Габриэль звонко рассмеялась:

— Ты такая милая, Пуш-А! Рада познакомиться с тобой. И с вами, молодые люди!

Сонни и Валя стояли, как парочка соляных столбов. Я хихикнул:

— Да вольно уже, вольно. Ишь, встали. Кстати, Гэб, миролюдское имя Пуш — Анна Пушкина. Это на всякий случай, хотя я уже привык её так называть, если честно.

— Правда? — удивилась Ангел. — Надо же, как здорово! Но, Гермес…

— Лучше Герман, так оно привычнее как-то.

— Хорошо, Герман. Так это что, вся твоя команда?

— Вообще-то нет. У меня есть ещё двое ребят… Ещё один Мастер Иллюзий, Дима Арефьев, и наш самородок-Реконструктор, Дик Збровски. А ещё одну девочку поедем вербовать завтра.

— Понятно, — кивнула Гэб. — Ну и ты сам, да? Что ж, я рада. У тебя и правда замечательные ребята!