Просто признав очевидный факт, что не существует такой вещи, как объективная реальность, наука могла бы снести самостоятельно возведенные ей же стены и войти в игру. Наука, займись кругами на полях. Играй по-хорошему. Дай нам знать, когда придумаешь что-нибудь получше, чем Веселые Планкеры. И когда ты разберешься с этим вопросом, у нас есть еще около восьмиста очень реальных вопросов, на которые ты могла бы ответить. Отрежь к черту космическую станцию, сгреби бульдозером коллайдеры, и приступи к работе над реальными загадками. Не теми, что исключают сознание, но теми, которые с него начинаются. Теми, которые действительно могут помочь нам постичь смысл вещей или сделать лучше жизнь людям или способствовать диалогу.

По существу, дело не в том, что наука должна или может прекратить бездельничать и стать серьезной, а в том, что любой, кто хочет быть серьезным и выяснить их собственную ситуацию должен вычеркнуть науку из их списка “к кому идти”. До какой бы степени мы не доверяли науке представлять наши интересы, важно отозвать это доверие, чтобы двигаться дальше.

. . .

Одна из забавных вещиц, которые появляются вместе с С-Король, - это полная перестановка авторитетов. Теперь все весёлые, странные вещи из разряда сумасшедших крайностей выдвигаются вперёд и в центр, в то время как наука, философия и религия занимают свои принадлежащее им по праву места на расплывчатых окраинах человеческих интересов. Наука, из серьезной и почтенной, становится устаревшей и не относящейся к делу, в то время как все эти чокнутые паранормальные вещи становятся главным развлечением. У нас есть парни, как Хокинг, провозглашающие, что наука - это факелоносец человечества, и это может быть правдой на уровне стада. Но если вы отойдете чуть подальше от центра стада, вы начнете видеть, где на самом деле делается работа: настоящими факелоносцами на окраинах и за ними, среди которых удивительное количество ученых с широким кругозором.

. . .

Являются ли ученые нашими величайшими умами? Может быть, но спорно. Большой интеллект и эффективное мышление редко сопутствуют друг другу. На деле, не только ученые не являются нашими лучшими мыслителями, но благодаря годам высоко специализированного обучения и тренингов, они, вероятно, самые узко сфокусированные и фактически зомбированные своими доктринами люди в современной мире. Это так, как должно быть, но такой особый фокус внимания автоматически делает ученых непригодными для рассмотрения самых широких вопросов бытия. Как сказал Ричард Фейнман, ученый, рассматривающий ненаучную проблему, - такой же тупица, как любой другой.

. . .

Все научные заявления должны быть предварены опровержениями. (Что выглядит как научный подход к проблеме) Стандартного опровержения было бы достаточно для большинства случаев:

ВНИМАНИЕ !

Научные выводы , содержащиеся здесь , основаны на некритическом признании консенсусной реальности как истинной реальности , и , как следствие , должны рассматриваться в том же свете : как мифология , фольклор , суеверие и религия .

Но, столь же честно, как это было бы, если бы они предоставляли такое разоблачение, наука не может позволить себе признать допущения, которыми оперирует. На этих допущениях держится наука, и никто не захотел бы рубить сук, на котором сидит.

Я полагаю, что любой ученый отклонил бы мои утверждения как смехотворные, но они не могут это сделать научно. Он не могут фальсифицировать С-Король и они не могут доказать ничего, что делает науку самой радикальной фундаментальной религией. Мы должны сделать все возможное, чтобы понять это буквально, потому что наука является предположительный факелоносцем человеческого знания, и большая часть мира эпохи интернета склоняется на коленях в их церкви.

Я не желаю разводить полемику против науки, но хочу воодушевить читателя посмотреть свежим взглядом на то чрезмерный почет, в котором он держит науку. Если вы думаете, что вся эта тема с Я-Есть/Сознание и С-Король хороша лишь для размышлений причудливых гиков, а реальное бремя несут парни, которые заполняют меловые доски тайными формулами или вживляют провода в мозги крыс, - тогда это ваши Будды и этих парней вам надо убить. (Метафорически! Не делайте из меня… а впрочем, неважно.)

Серьезное размышление действует как коррозия на слои лжи, которыми мы изолируем себя, включая саму нашу индивидуальность, и большинство людей, даже очень умных, занялись бы чем угодно, но не подвергали бы себя длительным и повторяющимся кислотным ванным. Честная мысль неизменно разрушает; и должна, в конечном счете, привести к не-реализации не-истины и парадигме С-Король. В любом случае, истина, взрослость, С-Король - ничто из этого не требует супер-интеллекта, просто серьезное размышление и намерение.

Мы входим в не отмеченные на карте воды с этой темой С-Король, и здесь - каждый человек сам за себя. Моей работой не является кого-то в чем-то убеждать - этот путь проходит мимо подобного типа мышления. Я могу это для вас подержать, но вам придется прийти и взять самому. Вам следует подойти к этому с одной повесткой дня - личное понимание личной реальности - и никакой другой. Да, тяжело поверить, что ученые не могут даже играть в своей собственной песочнице, но они не могут, и это научный факт.

Религия : волшебная черепаха

Ошибка не становится истиной вследствие широкого распространения,

как и истина не становится ошибкой из-за того что её никто не видит.

Махатма Ганди

В моей снова-гора кроличьей норе, вещь, которую я нахожу наиболее невероятной - это вера. Если бы я оказался в лифте с христианином, мусульманином или иудеем, я думаю, я мог бы, как некое духовное противозастойное средство, удалить ментальную слизь и восстановить свободное мышление за тридцать секунд. Я знаю, что это не так, но это это о том, сколь тонкими и неубедительными видятся мне религиозные верования. Я не могу смириться с этим. Я не могу действительно поверить, что кто-то действительно в это верит.

Я уверен, что если изъять самого набожного верующего из его благоприятствующего вере окружения на месяц, подальше от всех их ловушек и побрякушек, программ и ритуалов, подальше от созависимых и пастырей, подальше от спусковых крючков и поддерживающих систем, подальше от всех этих маленьких способов наделять фикцию силой, которой она не обладает сама по себе, - тогда этот человек, вместе с моей тридцатисекундным лифтовой подачей и несколькими моментами честной рефлексии, мог бы вернуться в мир разуверенным в его религиозном недуге, и реальным шагом ближе к взрослости.

Чушь, конечно, но это странная штука возникает, когда истина на твоей стороне. Ты начинаешь думать, что это к чему-то обязывает. Это не так, но поскольку истина лучше, чем всё, что можно придумать, у тебя появляется ложная идея о том, что бы было, если бы истина свободно воспарила над спящим миром - как если бы ты мог просто распахнуть людям глаза и им бы пришлось увидеть. Даже когда я это пишу, я знаю, что это не так, но не знаю, почему.