На остальных лодках стали грести тихо и осторожно, и, так как море было спокойно, им удалось благополучно добраться к скалам, на которых высадились их товарищи. Лодки пристали, и приплывшие в них вылезли, оставив в каждом челне по одному или по два человека присматривать за тем, чтобы прибой не отогнал лодки назад в море.

На скале их собралось уже человек сто или даже больше. Они размахивали руками и указывали на берег длинными копьями с наконечниками из моржового клыка или какого-то белого камня.

Ви смотрел на них с берега и, наконец, сказал Пагу:

— Действительно, эти чужеземцы страшны на вид. Смотри, какие они высокие и сильные. Они покрыты шерстью, почти как звери, а волосы и бороды у них рыжие. По-моему, это вовсе не люди, а черти. Только у чертей может быть такой вид, и только черти могут путешествовать одни без женщин и детей.

— В таком случае, — возразил Паг, — это очень голодные черти. Смотри, тот рослый детина, очевидно, их начальник, показывает себе на живот и машет рукой по направлению к нам, что, дескать, здесь они найдут себе достаточно пищи.

Он замолчал. В это время волны прибили почти к самым ногам Ви два трупа из затонувших лодок.

— Черти-то, оказывается, тонут, смотри. А что до жен, — добавил он после некоторой паузы, — жен всегда можно украсть.

Он посмотрел на женщин племени, которые стояли маленькими кучками, говорили все одновременно и били себя в грудь. Перепуганные на смерть дети цеплялись за их платья.

— Ты совершенно прав, — сказал Ви.

Слова Пага решительно подействовали на него и он, подумав несколько мгновений, подозвал к себе одного или двух людей из племени:

— Ступайте к Урку-Престарелому и передайте ему мой приказ. Я приказываю, чтобы он увел всех женщин, всех детей и всех стариков и спрятал их. Я не знаю, чем кончится наша встреча с этими рыжебородыми, и лучше, чтобы женщины и дети скрылись.

Посланные ушли, и начались смятение и вопли. Одни женщины бросились бежать к лесу, другие не двигались с места, а третьи обнимали своих мужей и пытались потащить их с собой.

— Если эти вопли не прекратятся, сердца мужчин растают, как жир на огне, — сказал Паг. — Смотри, уже кое-кто из них следует за женщинами.

— Ступай ты и прогони их в лес.

— Ну, нет, — возразил Паг. — Я никогда не отличался особенной любовью к женщинам и не желаю с ними связываться сейчас. Я лучше останусь на месте.

Тогда Ви в голову пришла иная мысль. Он заметил, что Аака стоит на полдороге между женщинами и мужчинами, вернее, между женщинами и большинством мужчин, которых Моананга уговаривает, как только может.

Ви подозвал Ааку к себе. Она услыхала его зов и приблизилась, так как мужества у нее было достаточно.

— Жена, — сказал Ви, — эти рыжие черти собираются напасть на нас, и нам предстоит либо убить их, либо быть убитыми ими.

— Знаю, — спокойно отвечала Аака.

— В таком случае, — продолжал Ви торопливо, опустив глаза, — лучше всего, чтобы женщины не видели боя. Поэтому я прошу тебя увести в лес и спрятать там всех женщин, стариков и детей. Кстати, заодно ты разыщешь и тех, кто там спрятался. Потом, после того, как сражение окончится, вы можете вернуться.

— Какой смысл возвращаться для того, чтобы обнаружить, что наши мужья убиты? Не лучше ли нам остаться здесь и умереть вместе с мужчинами?

— Женщины, очевидно, не будут убиты, Аака. Наверное, этим рыжим чужеземцам нужна не только пища: им, наверное, нужны и жены. Во всяком случае, вы умрете не сразу, хотя под конец они, наверно, убьют и съедят вас. Поэтому я приказываю вам уходить.

— Морская Колдунья, которая привела этих чужеземцев, понятно, также должна уйти с нами, покуда не натворила еще зла, — заметила Аака.

— Не она привела их. Она сама бежала от них! — сердито воскликнул Ви. — Во всяком случае, можешь захватить ее с собой, а Фо возьми с собой непременно. Но только пришли назад всех мужчин, которые спрятались в лесу. А теперь ступай, я тебе приказываю.

— Повинуюсь, — сказала Аака, — но знай, о муж мой, что, хотя мы с тобой и много ссорились в последние годы, если ты умрешь, то умру и я, ибо когда-то, в прошлые времена, мы были одно целое.

— Благодарю тебя, — сказал Ви. — Но если мне случится быть убитым, то мой совет тебе: оставайся жить, правь племенем, возроди его и сделай мощным.

— Какая польза от одних женщин без мужчин? — возразила Аака, пожимая плечами.

Затем она повернулась и ушла, и Ви заметил, что, уходя, она рукой утирала глаза.

Аака подошла к женщинам и что-то крикнула им свирепым голосом. Она без устали повторяла им свое приказание до тех пор, покуда женщины не стали медленно и поодиночке двигаться к лесу. Женщины уводили стариков, тащили за собой детей, несли их на плечах. Шум понемногу стих, и печальная процессия скрылась за деревьями.

Все это время рыжебородые, стоя на скалах, болтали друг с другом, очевидно, разрабатывая план нападения.

Наконец, они что-то решили и расположились в лодках. Большинство пересекли узкий пролив и высадились на скалах по левую сторону. Теперь, при почти полном отливе, скалы эти также были обнажены. Остальные же решительно направились к Ви.

Паг заметил это и с восторгом закричал:

— А это им не удастся! Их лодки наткнутся на подводные скалы и пойдут ко дну, а они сами попадут в омуты и потонут, как вот эти.

И он указал копьем на качающиеся в прибое тела утопленников.

Но ему вскоре пришлось убедиться, что рыжебородые собирались делать совсем не то.

В то время, как Паг говорил, Ви услыхал легкое потрескивание ракушек на песке: он обернулся, чтобы посмотреть, кто идет. То была Лалила! Синий плащ прикрывал ее плечи, и в руке она держала копье.

— Почему ты здесь? — сердито набросился он на нее. — Почему ты не ушла в лес? Всем женщинам было приказано спрятаться в лесу!

— Твой приказ относился к племени, — спокойным голосом возразила она, — а я не вхожу в состав твоего племени. Я спряталась в хижине и дождалась, чтобы все ушли. Не гневайся, о вождь, — продолжала она тихим и ласковым голосом, — но я видала много народов и знаю, как они сражаются, и думаю, что могу дать добрый совет.

Он стал кричать на нее, бранить и приказал уйти. Она стояла рядом с ним, не слушала его слов, только смотрела на море. Затем внезапно воскликнула:

— Так я и думала!

Она прыгнула вперед, заслонила собой Ви, который стоял, глядя на море, затем зашаталась и упала ему на руки.

И он и Паг удивленно посмотрели на нее и увидели, что в плаще ее торчит маленькое копье с перьями.

— Вытащи его, Паг, — сказала она, выпрямляясь. — Не одни эти рыжебородые умеют пускать стрелы. Счастье мое, что мой плащ толст и прочен.

— Если б ты не заслонила меня, это копье пробило бы мне грудь! — воскликнул Ви, глядя на нее.

— Это случайность, — улыбаясь, ответила ему Лалила.

— Ты лжешь! — возразил Ви.

Лалила ничего не сказала, только улыбнулась опять и плотнее закуталась в плащ.

Покуда Паг вытаскивал стрелу, Лалила продолжала улыбаться, но он заметил, что губы ее побледнели и дрожат. Наконец, карлик выдернул стрелу и обнаружил, что на костяном ее наконечнике кровь и кусочек мяса. Паг видел это, но промолчал.

— Ложись, о вождь, — сказала Лалила. — Ложись здесь, за скалой, и ты ложись, Паг. Так вы будете в безопасности. Я также лягу.

Когда все скрылись за камнями, Лалила продолжала:

— Слушайте, вот в чем дело. Эти рыжебородые вооружены луками и стрелами и, очевидно, они замыслили перестрелять всех вас или, по крайней мере, отпугивать выстрелами до тех пор, покуда окончательно не схлынет отлив, а тогда они хотят вскарабкаться по скалам и напасть на вас.

В это мгновение подошел Моананга. Его также заставили лечь.

— В таком случае, — сказал Ви, — может быть, нам лучше всего отойти на такое расстояние, на какое не смогут долетать их маленькие копья.

— Вот этого они и добиваются, — объяснила ему Лалила. — Если вы отойдете от берега, им никто не помешает сейчас же взобраться по скалам и выйти на землю. У меня есть соображения, и, если ты позволишь, вождь, я выскажу их.