Она поставила стакан молока рядом с пепельницей, посмотрела на его живот и ее рука потянулась вперед, ведомая какой-то бессознательной мыслью.

Праймэйл зашипел, а потом втянул воздух, когда она коснулась его. Жидкость на нем была теплой.

– Это не кровь, – прошептала она.

Праймэйл покачал головой на подушке, выражение его лица было удивленным, будто она поразила его своей смелостью.

Она подняла палец, осознавая, что то, что вышло из него, являлось источником темных специй в воздухе… и она хотела это, чем бы оно ни было. Увлажнив нижнюю губу, она провела языком по тому, что нанесла на губы.

– Кормия… – простонал он.

Звук ее имени превратил комнату в личную, жаркую изоляцию, которая была осязаема, но в этот подвешенный, защищенный момент были только он и она. Ничего кроме их тел, удивительная простота в сложной структуре тех обстоятельств, в которых они встретились и стали супругами.

– Давай оставим наши роли позади, – сказала она. – И все проблемы.

Его лицо напряглось. – Мы не можем.

– Нет можем.

– Кормия…

Она сбросила свою мантию, и это прекрасно поставило точку в разговоре.

Но когда она забралась на кровать, он покачал головой и остановил ее. – Я встречался с Директрикс.

Как ее имя, сорвавшись с его губ, создало специальное место, его слова сейчас вспороли тепло и опьяняющее обещание в комнате.

– Ты отказался от меня, не так ли?

Праймэйл медленно кивнул. – Я хотел сказать тебе, но потом в клинике произошло столько всего.

Кормия посмотрела на его блестящую плоть и почувствовала странную реакцию. Вместо провала она чувствовала… облегчение. Потому что он хотел ее, хоть и не обязан был. И поэтому ее желания становились более честными. Позже она будет мучиться эмоциональными последствиями, но сейчас она просто хотела быть с ним. Как женщина с мужчиной. Плоть к плоти. Никаких традиций, тяготивших акт или несших еще большие осложнения.

Кормия поставила одно колено на матрас, и Фьюри обхватил ее запястья, останавливая. – Ты знаешь, что это значит?

– Да. – Она подняла второе колено. – Пусти меня.

– Ты не обязана это делать.

Она смело уставилась на напряженную длину, которая лежала твердая, словно ее рука, на его животе. – Как и ты. Но ты тоже хочешь этого. Так используем это время. – Она скользнула взглядом вверх по его груди к его осторожному, горячему взгляду, и на мгновение была опечалена. – У тебя будут другие. У меня будешь только ты. Так дай мне это, прежде чем… – ее сердце разбивалось снова и снова, – ты пойдешь дальше.

Внутренний конфликт сквозил в его взгляде и служил доказательством его чести. Но она знала, что выйдет в итоге. И совсем не удивилась, когда он сдался, его руки перестали удерживать ее, а притянули ближе.

– Милостивый Боже, – прошептал Фьюри, садясь и обхватывая ее лицо ладонями. – Мне нужна минутка, хорошо? Полежи здесь. Я сейчас вернусь.

Он уложил ее нежными руками, потом поднялся с кровати и скрылся в ванной. Включился душ, и когда Праймэйл вернулся, его волосы влажными локонами разметались по его груди и плечам.

Он подошел к ней полностью обнаженный… воин в расцвете сил, его сексуальная нужда гордо выпирала из изумительного тела.

Он замер у кровати. – Ты уверена?

– Да. – Хотя ей говорили, что будет больно, она не отступит. Кормия была не в силах объяснить свою решимость, но она воплотит свои мысли в реальность.

Она получит его сейчас, и пусть будет проклято то, что последует за этим.

***

Кормия протянула руку, и когда он вложил свою ладонь в ее, она потянула его вниз, на себя.

Фьюри позволил увлечь себя на кровать, лег рядом с потрясающей обнаженной Кормией.

Ее кости казались крошечными по сравнению с его, а тело – хрупким на фоне его мускул.

Он не мог причинить ей боли. Он не мог дождаться, когда войдет в нее.

Его рука дрожала, когда он смахнул прядь светлых волос с ее лба. Он подумал, что Кормия была права: так будет лучше для них обоих. Это их выбор. А обязанности Праймэйла были долгом.

Это будет его первым разом, как и ее.

– Я позабочусь о тебе, – сказал Фьюри. И он говорил не только об этой ночи.

Хотя… черт, он понятия не имел, как заниматься любовью с женщиной. Секс – это одно.

Занятия любовью – совсем другое, и внезапно ему захотелось обладать всей искусностью. Он хотел иметь множество любовниц – так он бы знал, как доставить Кормии максимальное удовольствие.

Он позволил руке скользнуть вниз к ее шее. Ее кожа была мягкой, как неподвижный воздух, такой идеальной, что не было видно ни единой поры.

Кормия выгнулась, вершинки ее грудей устремились вверх.

Он облизнул губы и наклонился к ее ключице. Закрыв глаза, Фьюри просто парил над ее телом. Он почувствовал, что в мгновение, когда произошел контакт, были сожжены все мосты.

Ее руки зарылись в его волосы. – Вы начнете, Ваша Светлость?

Его взгляд метнулся к ее. – Зови меня Фьюри.

Кормия улыбнулась, и вся зарделась от счастья. – Фьюри…

Когда она произнесла его имя, он коснулся губами ее кожи и вдохнул ее запах. Все его тело задрожало, он хотел Кормию так сильно, что инстинктивно вжимался в нее своими бедрами, пока член не оказался плененным между его ногой и ее. Когда она судорожно втянула воздух и снова выгнулась, он обхватил ее сосок губами.

Ногти Кормии впились в его волосы, и Фьюри зарычал, посасывая и втягивая вершинку. Его рука обхватила другую грудь, и он вращал бедрами так, чтобы эрекция оказалась в еще большей тесноте.

О, черт, он сейчас…

Ага. Он кончил. Снова.

С громкими стонами, он пытался остановиться. Но она не хотела этого… вместо того, чтобы отстраниться, Кормия придвинулась к нему еще ближе и движениями вторила волнам его оргазма.

– Люблю, когда ты делаешь это, – сказала она гортанным голосом.

Фьюри с отчаянием нашел ее губы. То, что он не казался ей неудачником, который никогда не занимался любовью раньше и умудрился преждевременно кончить на ее бедра, значило для него очень много. Он не должен был притворяться сильным. В это уединенное мгновение, он мог быть просто… собой.

– Это может произойти снова, – простонал он в ее губы.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты покрыл меня этим.

Фьюри снова громко зарычал, его инстинкт отметить требовал внимания. Да, подумал он.

Он покроет ее тело своим семенем снаружи. И внутри.

Скользнув рукой вниз по ее телу к ногам, Фьюри передвинулся так, чтобы можно было подняться по гладким мускулам бедер Кормии к ее мягкой сердцевине. Ладонь смела то, что он оставил на ней, и, чувствуя свою сущность на коже, он нашел ее лоно.

Которое сочилось медом, и было более влажным, чем после ванной.

Кормия вскрикнула и раскрыла бедра.

Фьюри направился к ее сердцевине свои ртом, прежде чем осознал, что делает. Было не важно, что ему совсем не хватает умений. Он должен был испробовать ее, а это произойдет только, если он коснется ее губами.

– О… прекрасная женщина, – выдохнул он у ее лона. Он понимал, что его пальцы впиваются в ее бедра, что он широко раскрывал ее, но не мог остановить себя.

Казалось, она совсем не возражала. Ее руки запутались в его волосах, Кормия прижимала его к себе, пока его язык проникал все глубже и глубже. Он выписывал круги, потом начал посасывать и глотать. Он был изнурен от голода, кормился от ее лона и сексуальной энергии между ними, его уносил…

Она начала сотрясаться от оргазма, когда зазвонил телефон… и не требовалось большого ума, чтобы остаться там, где он был. Он мог сказать, что Кормия слетела с обрыва разрядки по тому, как она напряглась и подняла голову, чтобы встретить его взгляд. Она боялась, была восхищена и обеспокоена.

– Доверься мне, – сказал он ей. А потом приподнял ее бедра и вошел в нее языком.

Кончив, она выкрикнула его имя.

А затем кто-то постучал в дверь его спальни.