Генерал Беннет перед следственной комиссией утверждает, что он никогда не слышал о существовании «Трек-II», никогда не получал официальной бумаги по этому вопросу и что он никогда не давал разрешения на передачу военному атташе подобных телеграмм. Генерал Филпот, со своей стороны, также заявил, что не припоминает, чтобы он был поставлен в известность о «Трек-II» после первой встречи с генералом Кашмэном 28 сентября.

Полковник американской армии Роберт С. Рот, который в сентябре и октябре 1970 года был начальником отдела людских ресурсов и директором архивов РУМО, утверждал, что помнит, как получил срочнейшее задание составить для генералов Беннета и Филпота «список лиц, способных в Чили на реальное противодействие Альенде в его борьбе за пост президента». Хотя Рот не помнит, чтобы речь шла конкретно об операции «Трек-II», цели полученного им задания и телеграммы от 28 сентября за подписью Филпота были идентичными.

Д-р Киссинджер категорически утверждает, что ему не была известна роль атташе и что он не разрешал передавать ему телеграммы. Расследования не позволили пока устранить противоречие в показаниях руководителей ЦРУ, РУМО и Белого дома.

Есть четыре возможных объяснения этого противоречия.

Первое: генералам Беннету и Филпоту было известно об операции «Трек-II» и они действительно передавали атташе свои распоряжения. Эта гипотеза противоречит их показаниям, данным под присягой.

Второе: Беннет не знал о существовании «Трек-II», а Филпот знал и передавал распоряжения атташе. Эту гипотезу подкрепляет свидетельство Рота, однако она идет вразрез с показаниями Филпота, данными под присягой, и с его обязанностью информировать генерала Беннета.

Третье: ЦРУ действовало по своей собственной инициативе: получив первоначальное разрешение Филпота, управление сделало атташе своим помощником, давало ему распоряжения и в дальнейшем не уведомляло кого-либо в министерстве обороны или в Белом доме. Эта гипотеза противоречит показаниям, данным под присягой, начальника спецгруппы Уильяма Броу, Томаса Карамессинеса и Уильяма Колби[21].

Четвертое: «мозговой трест» Белого дома уполномочил ЦРУ передавать атташе распоряжения в силу инструкций, исходивших непосредственно от вышестоящих властей. Это означало также, что Белый дом запретил информировать об этом чиновников, вышестоящих по отношению к атташе. Эта гипотеза противоречит показаниям, данным под присягой д-ром Киссинджером и генералом Александром Хейгом[22].

С целью свести к минимуму риск, сопряженный с установлением контактов с чилийской военной оппозицией, спецгруппа решила в конце сентября направить в Чили четырех агентов под видом подданных третьей страны; они должны были закрепить контакты, которые атташе уже установил с чилийскими офицерами. Руководство ЦРУ считало, что эта мера необходима, чтобы не «пропустить удобный случай» (телеграмма от 27 сентября). Агенты никак не были связаны между собой, и каждый отчитывался о своих контактах определенному сотруднику ЦРУ в Сантьяго, который, в свою очередь, отчитывался перед резидентурой. По свидетельству резидента, приказы они получали непосредственно из Вашингтона, минуя резидентуру. [...]

Одним из чилийских заговорщиков был генерал в отставке Роберто Вио, глава вооруженного восстания в Такнасо в 1969 году[23]. Выйдя в отставку, Вио сохранил поддержку многих унтер-офицеров и младших офицеров. Он был также признанным лидером некоторых крайне правых гражданских группировок. Заговор опирался и на генерала Камила Валенсуелу, командующего гарнизоном Сантьяго. За небольшим исключением, офицеры — сообщники Валенсуелы находились также в контакте с Вио.

Отчет о встречах Вио с этими офицерами неполон. Он, однако, показывает, что некоторые из них встречались с Вио во время проведения операции «Трек-II». Возможно, что кто-нибудь из офицеров высшего ранга был членом этого круга заговорщиков.

По мнению сотрудников ЦРУ, основное различие между группировками Вио и Валенсуелы заключалось в том, что последняя находилась под руководством кадровых офицеров сухопутной армии. Но сами группировки были в постоянном контакте. Отчет свидетельствует также, что группировки действовали сообща, по крайней мере, в двух из трех попыток похищения. Участники заговора постоянно общались друг с другом, как свидетельствует Томас Карамессинес:

Уильям Броу, начальник отдела стран западного полушария ЦРУ, едет в Нью-Йорк, где встречается с Недом Джерити, первым вице-президентом ИТТ. Броу сообщает Джерити основные направления программы экономического удушения Чили:

Пятая неделя

На заседаниях 3 и 4 октября президенту Фрею не удалось поколебать решимость своей партии пойти на компромисс с Альенде. Тем самым отпала всякая надежда использовать его, чтобы закрыть дорогу Альенде. [...]

Первоначальной задачей ЦРУ было оценить реальную возможность государственного переворота силами чилийских военных. Вскоре стало ясно, что враждебные Альенде течения существовали среди военных и полиции, но они были подавлены «армейской традицией уважения к конституции» и «публичными и частными выступлениями генерала Шнейдера, главнокомандующего армией, который призывал к строгому соблюдению законности. Задачей ЦРУ, таким образом, стало преодоление проконституционной инертности и аполитичности чилийских военных».

Поскольку чилийские военные высшего ранга, генерал Шнейдер и его заместитель генерал Пратс, относились враждебно к идее государственного переворота, были предприняты кое-какие осторожные шаги в отношении генералов, занимающих менее высокое служебное положение. Следовало проинформировать их о том, что правительство Соединенных Штатов предлагает свою поддержку как в государственном перевороте, так и после его осуществления.

Усилия в этом направлении начались 5 октября, когда военный атташе одновременно проинформировал одного генерала сухопутной армии и одного генерала военно-воздушных сил об американской политике поддержки переворота. [...]

[Таким образом, надлежало] вызвать государственный переворот в условиях, с самого начала исключительно трудных, и преодолеть колоссальные препятствия, воздвигнутые бездействием Фрея, суровым легализмом Шнейдера и недостатком организованности и энтузиазма у офицеров, заинтересованных в перевороте.

Началась разработка программы из трех пунктов: