— Я его возьму, но за семьсот фунтов, — объявила Клер.

Дискуссия была долгой.

Гарри злился все больше, потому что, торгуясь, ни Клер, ни Морис не обращали на него никакого внимания. Наконец, сделка была заключена, и они остановились на восьмистах фунтах.

— Я тебе пришлю чек за первый взнос в двадцать пять фунтов, — сказала Клер, когда они подъехали к театру. — У меня сейчас нет наличных.

— Для тебя, малышка, все, что хочешь. Пусть машина останется у тебя, я вернусь на такси. Все необходимые документы в ящике для перчаток. Налоги и страховка уплачены до конца месяца.

Морис поцеловал Клер, бросил быстрый взгляд на Гарри и вышел из автомобиля:

— Пока, Клер. Если у тебя будет время, навести меня по старой дружбе. Я всегда буду рад поговорить с такой красивенькой женщиной, как ты.

Он слегка кивнул Гарри и остановил проезжающее такси.

— Она тебе понравится, — сказала Клер, блестя от радости глазами. — Я говорю о машине. Она замечательная, не так ли?

— Да, она очень хороша, — согласился Гарри, выходя из машины. — Надеюсь, ты не оставишь ее здесь?

Она внимательно посмотрела на Гарри.

— Ты что, рассердился, Гарри? Я, может быть, и переиграла, но ты же понимаешь, что с Морисом иначе нельзя. Значит, она тебе нравится?

— Она замечательная, — подтвердил Гарри.

— Я очень довольна, — сказала она возбужденно. — Я отведу ее на стоянку перед служебным входом.

— Хорошо. Я пошел.

Пока она ставила машину, Гарри пошел к театру.

Покупать машину за восемьсот фунтов, не подумав, ни как расплачиваться, ни как платить за страховку и налоги, это глупо. Он не представлял, как они вылезут из долгов.

Гарри вошел к Леману, который перебирал целую кучу эскизов, лежащих на рояле, занимающего большую часть кабинета. Леман поднял голову.

— А, Гарри, — сказал он улыбаясь. — Для вас есть работа. Мистер Симпсон решил начать ставить следующий спектакль. Нам нужно приниматься за работу. Посмотрите на эскизы. Это позволит вам понять идею в целом.

Гарри взял эскизы и начал их внимательно изучать. Леман уселся за стол и принялся делать заметки в своем большом блокноте.

— Ваша жена кое-что умеет, — сказал Вилли. — Гарри, у нее первоклассный номер. Она отхватит хороший кусочек. Мистер Симпсон очень доволен.

— Да? — угрюмо сказал Гарри.

— Да. Кстати, он решительно отказался удовлетворить вашу просьбу. Если он предоставит вам право работать на стороне, то того же потребуют все.

— Но, мистер Леман, это для меня очень важно. Мне очень нужны деньги.

— Всем нужны деньги, — сказал Леман сочувственно. — Не забывайте, Гарри, работа немногих фотографов оплачивается так же хорошо, как ваша. Вы можете стать свободным, но пока вы на службе у Симпсона, нечего разговаривать о работе на стороне.

Гарри колебался.

Без двадцати пяти фунтов, получаемых еженедельно, оставаться рискованно. Следует также подумать о Муни и Дорис.

— Да… я понимаю его положение. Но, может, вам удалось добиться увеличения ставки?

— Мистер Симпсон попросил меня напомнить об этом позднее. Сейчас дела идут неважно, Гарри.

— Тем не менее Симпсон обещал шестьдесят фунтов в неделю Клер, если ее номер будет хорошо принят.

Леман не ответил, и Гарри углубился в изучение эскизов.

— Салют, Вилли! — это была Клер, которая вошла в комнату так, что Гарри и не заметил.

Она уже называла Лемана по имени!

Ему бы и в голову такое не пришло, а ей Леман это позволяет. Клер, которая видала его только один раз, уселась на краешек его стола, копалась в его коробке сигарет и называла по имени. И это Леману, кажется, нравится.

— Добрый день, Клер. Что вы хотите? Вам не следует так просто приходить ко мне. Я занят.

— У вас плохая память, — сказала Клер, улыбаясь. — Вы сами же велели мне прийти сегодня утром на репетицию.

— Разумеется, но мы ставим новый спектакль, поэтому я вас отправлю к Аману. Это отличный парень. Поработайте с ним сегодня, а я приду позднее, чтобы посмотреть, как выглядит ваш номер. Мистер Симпсон его предупредил.

— Хорошо, — сказала Клер.

— И старайтесь, — сказал Леман. — У вас очень сложный номер, а времени очень мало.

— Я это знаю. Можете рассчитывать на меня.

Она встала, улыбаясь, и подошла к окну.

— Пообедаем сегодня вместе, Гарри, — сказала она, поглаживая его по голове. — Зайди за мной к Аману. Вилли, подойдите к окну.

— Боже! — воскликнул тот, заметив «ягуар». — Это ваш?

— Да. Не правда ли, хорош?

Она улыбнулась.

— Я понимаю, что вам нужны деньги, — сказал Леман. — Эта машина стоит дорого.

Гарри покраснел до корней волос и почувствовал облегчение, увидев, как открывается дверь. Вошел Симпсон.

— Вы показали Рикку, что мне нужно? — спросил он сразу же.

— Нет еще, патрон. Он только что пришел.

— Здравствуйте, Рикк, — сказал Симпсон, — вы довольны, что ваша жена работает у нас? Она знает свое дело. Если вы поссоритесь когда-либо, она сможет зарабатывать себе на жизнь, очищая карманы у пассажиров метро. Она знает свое дело, не так ли, Вилли?

Они рассмеялись. Гарри отвернулся, чтобы скрыть волнение.

— Я вас благодарю за то, что вы ей предоставили эту возможность, мистер Симпсон, — произнес он, так как видел, что Симпсон ожидает благодарности.

— С ее внешностью и ее способностями она может достигнуть многого. Во всяком случае, попробуем ее в «Двадцать втором клубе». Посмотрим, что получится. С ней будет заниматься Аман.

— Аман?

— Да, — ответил Леман.

— Хорошо. А теперь за работу.

Режиссер объяснил Рикку, чего он добивается от фотографа: увеличенные фотографии двадцати актрис и голову Джонни Рэнда — звезды театральных подмостков, увеличенную в четыре раза.

Слушая Симпсона, Гарри думал, что эта работа стоила бы режиссеру довольно дорого, если бы он не был связан с ним контрактом.

— Вы хорошо поняли, Рикк? Встретимся в два часа на площадке.

Гарри очень хотелось еще раз поговорить об условиях работы, но он не осмелился, и вышел, не сказав ни слова.

За кулисами он встретился с Муни. Тот сидел в кресле и болтал с распорядителем сцены. С того момента, как Муни стал его служащим, Гарри называл его Альфом. Но он смущался, и имя каждый раз застревало у него в горле.

— Можно тебя на пару слов, Альф.

— Что случилось, малыш?

Распорядитель оставил их вдвоем, и Гарри, встав на его место, прислонился к декорации.

— Альф, я не могу тебе платить больше из своего кармана. Мне очень жаль, но женитьба многое изменила.

— Так! А тридцать фунтов, которые Клер будет зарабатывать в кабаре? Я думал, что вы легко выкрутитесь.

Гарри покраснел.

— То, что зарабатывает Клер, не имеет ничего общего с нашими отношениями. Мне нужны деньги, и тебе придется довольствоваться теми пятью фунтами, которые платят в театре.

— Значит, я должен помирать с голоду? — вежливо спросил Муни. — Клер в курсе?

— Не следует ввязывать Клер в наши отношения. Я только тебе это сказал. Дело в том, старина, что ты делаешь слишком мало за деньги, которые я плачу. Симпсон не разрешил мне работать на стороне, и я больше не в состоянии платить.

— Конечно, — вздохнул Муни. — Но не забывай, что, если бы не я, ты не получил бы эту работу. Не забывай всего того, что я сделал для тебя, Гарри…

Гарри чувствовал себя очень неловко, и Муни это знал. Он знал также, что достаточно ему еще немного поныть, и он выиграет.

— Ты же не скажешь мне, что будешь жить на пятьдесят фунтов в неделю, а меня заставишь помирать с голода.

Гарри больше не колебался.

— Ты прав, Альф, — сказал он устало. — Забудь о том, что я говорил. Меня расстроило то, что Клер будет зарабатывать больше, чем я.

Муни облегченно вздохнул и удобнее устроился в кресле.

— Я тебя понимаю, малыш. Но я делаю достаточно за те пять фунтов, и если бы ты знал, что я только что говорил этому рабочему о тебе. Реклама в твоем положении крайне необходима.