— Что вы здесь делаете? — спросил он. — Я очень рад вас видеть… наконец-то знакомое лицо. Похоже, я живу в каком-то кошмарном сне. — Он осмотрелся. — Эта пещера… как я очутился здесь? Вы знаете, где мы?
Нона поняла, доктор Кунтц был прав: ее появление сдвинуло сознание доктора Форрестера с мертвой точки. Она без труда поверила в это чудо по крайней мере, приветливость ученого развеяла ее страхи.
— Вы были серьезно больны, доктор Форрестер, — нерешительно сказала она, помня наставления Кунт-ца. — Мистер Уоррен поместил вас сюда. На это были веские причины.
— Но это же пещера, не так ли? Как необычно! Но садитесь же, Нона. Расскажите подробно, почему Уоррен решил привезти нас сюда?
Нона присела на краешек табурета. Форрестер внимательно смотрел на нее.
— Вы ничего не помните? Вы были очень больны. У вас был провал памяти. Мистер Уоррен хочет, чтобы вы продолжили работу над формулой. Вот почему мы здесь.
Форрестер нахмурился, затем потер лоб.
— Формула… какая формула? — спросил он наконец.
— ZCX, — ответила Нона, наблюдая за его реакцией.
— А, эта, — его кустистые брови взлетели вверх. — Так это вы сказали о ней Уоррену! — В голосе Форрестера звучал упрек.
— Ничего другого мне не оставалось. Врачи нашли у вас тяжелую и затяжную болезнь. Меня несколько раз допрашивали. Вот почему мне пришлось рассказать все. — Нона понимала, что несколько отступает от инструкций Кунтца, но он сам разрешил ей в особых случаях действовать по обстоятельствам.
— Итак, Уоррен знает о формуле, — лицо Форрестера помрачнело. — У него она есть?
— Да.
— Так зачем меня беспокоить по этому поводу? Пусть дальше все делают сами.
— Но они не могут расшифровать код, доктор Форрестер, — негромко сказала Нона.
Форрестер улыбнулся.
— Нет… Я утратил интерес к формулам… новым идеям… кодам… Они невыносимо скучны, Нона. Мне нравится жить так, как я живу. Видели ли вы Tea? Она спрашивала обо мне?
Услышав последний вопрос, Линдсей вопросительно глянул на Кунтца. Тот кивнул. Пододвинувшись ближе к Линдсею, он прошептал:
— Я был уверен, что это сработает. Он выражается вполне членораздельно… так раньше не было. Нужно дать дополнительные инструкции девушке. Мне войти к ним?
Линдсей подумал, затем кивнул.
— О’кей, делайте то, что считаете нужным.
Доктор Кунтц появился как раз в тот момент, когда Нона отвечала:
— Я не знаю, доктор Форрестер. Я не видела ее.
— А вы хотя бы знаете, где она? Я ведь…
При виде Кунтца лицо Форрестера мгновенно застыло, как гипсовая маска. Кунтц изобразил добродушную улыбку на толстом лице.
— Вы должны помнить меня, доктор Форрестер. Я ваш лечащий врач. Очень приятно, что вы, наконец, пришли в норму.
Вновь пустота и холод, как вуаль, закрыли глаза Форрестера. По всему было видно, что он не понял ни слова из сказанного нейрохирургом.
Кунтц сделал Ноне знак уйти. Она бросила прощальный взгляд на своего милого доктора, и ее сердце сжалось от отчаяния. Она вышла.
Линдсей одобрительно улыбнулся девушке.
— Прекрасно, мисс Джакси. Вам многое удалось. Пройдемте к вам, и обсудим ваш следующий шаг.
Они зашагали по тускло освещенному тоннелю. В пещере Линдсей вынул сложенную вчетверо газету и подал ее Ноне.
— Посмотрите на это, — тихо сказал он. — Форрестер убил санитара. Я хочу, чтобы вы сказали об этом ему завтра и показали эту газету. Важно, чтобы он понял: обратной дороги нет! Либо он работает на нас, либо ему вновь придется отправиться в клинику, мисс Джакси. Через некоторое время мы сможем вывезти его из страны. В Москве его ждет блестящее будущее. Там умеют ценить таких людей, как доктор Форрестер.
Нона едва слушала его. Она с нарастающим ужасом читала об убийстве Фреда Льюиса. Затем с вызовом посмотрела на Линдсея. Ее глаза сверкали.
— Я не могу поверить в это. Я уверена, доктор Форрестер…
Линдсей взмахнул рукой, укоризненно качая головой.
— Неважно, верите ли вы в это или нет. Главное — какой версии придерживается полиция, во что верят люди. А теперь слушайте внимательно все, что я вам скажу…
Капитан Террел появился в полицейском управлении чуть позже восьми часов. Он привык спать мало. Шесть часов крепкого сна, большая чашка хорошего кофе — и он опять в прекрасной физической форме. Не то что Бейглер.
Едва Бейглер услышал, как Террел прошел в свой кабинет, он тут же поднялся со своего места и, тяжело ступая, пошел к шефу. Возившийся с утренними рапортами Лепски крикнул ему вдогонку:
— Спроси у него, сладко ли ему спалось, — в его голосе звучал сарказм.
Но Бейглер игнорировал ядовитое замечание. Постучав, он осторожно открыт дверь.
Террел сочувственно посмотрел на сержанта и предложил сесть.
— Трудная была ночь, Джо?
— Да уж, шеф. Хотите кофе?
— Не сейчас. Да садись же. Что нового?
Усевшись в кресло с жесткой прямой спинкой, Бейглер коротко рассказал Террелу о том, что сообщил ему Карл Хеггер.
— Не так много, шеф, но все же есть кое-что. Я проверил этого мужчину, о котором упоминал Карл: Джонатана Линдсея. В телефонной книге он не значится, и я обзвонил все отели. Знаете, где я обнаружил этого типа? В отеле «Бельведер»! Он занимает самый дорогостоящий номер. Его снял некий Герман Радниц. В настоящее время Радниц отсутствует.
— Кто такой Радниц? — Террел взял авторучку и принялся записывать.
— Хороший вопрос. Я навел справки о нем в отеле. Я хорошо знаком с детективом отеля Руби Хенкелем, — 1>ейглер замолчал, закурил сигарету, затем продолжал: — Гут надо действовать очень осторожно, шеф. Весь персонал отеля чуть ли не молится на этого Радница и Линдсея. И я не преувеличиваю. Когда я спросил Хенкеля, что он думает о Линдсее и Раднице, тот посмотрел на меня, словно я откусил хвост его любимой собаке, — Бейглер раскрыл записную книжку. — Вот что он скачал: «Мы уже многие годы знаем мистера Радница и мистера Линдсея. Оба очень важные особы, наши лучшие клиенты. Вы что, не слышали о них? Тогда чем же вы занимаетесь, сержант, раз не знаете таких людей! Мы не можем разговаривать с вами о людях, занимающих столь высокое положение». — Бейглер закрыл блокнот. — Я понял, что надо заметать следы, так как он прямиком поскачет к этому Линдсею и сообщит, что я интересовался им и Радницем. Этого нельзя было допустить, шеф, так что я быстренько сочинил историю о дорожном происшествии, в котором якобы замешан Линдсей и его машина. Тут Хенкель взорвался. Он смотрел на меня уничтожающе. Заявил, что у обожаемого Линдсея «кадиллак» последней модели, описал достоинства машины и утверждал, что в проишествия Линдсей никогда не попадает. Я все записал, и мы расстались друзьями.
— А Радниц?
— Я вытащил Гамильтона из постели. Решил, что пришло время и ему поработать, — Бейглер довольно улыбнулся. — Он пообещал, что свяжется с Вашингтоном и выяснит все, что касается этого человека.
— А эти двое: Киган и Силк?
— Я подключил к их поискам Уильямса, поднял его с постели. С подобными типами его люди справятся лучше нас. Двое агентов наблюдают за квартирой Силка.
Террел одобрительно кивнул.
— Ты хорошо поработал, Джо. Иди отдыхай. Я буду здесь. Пришло время и тебе немного поспать.
— Я лучше останусь, — сказал Бейглер. — Дело принимает интересный оборот. Не хочется ничего пропустить.
— Не беспокойся. Иди и забери с собой Лепски. От вас мало пользы до тех пор, пока вы не выспитесь.
Иди, Джо. Если случится что-нибудь экстраординарное, я позвоню.
Через двадцать минут после того, как Бейглер и Леп-ски ушли из полицейского управления, прибыли агент ЦРУ Гамильтон и агент ФБР Уильямс. Они сразу же прошли в кабинет Террела.
— Картина становится более или менее ясной, — сказал Гамильтон. — Я вылетаю в Вашингтон через пару часов. Вы прекрасно поработали, капитан. Теперь мы знаем, что Силк и Киган связаны с Линдсеем. А Линдсей, в свою очередь, работает на Радница. Но Радни-ца голыми руками не возьмешь. Я оставлю вам его досье. Уверен, у Радница имеется закодированная формула доктора Форрестера. Объясню, почему я так считаю. Уоррен недавно был в Париже. Его сопровождал личный секретарь и доверенное лицо Уоррена Алан Крейг. Рад ниц в это время тоже был в Париже. Я тоже там был, так что знаю, о чем говорю. Вернувшись в Вашингтон, Крейг умер. По версии полиции, Крейг покончил с собой. У него на квартире нашли непристойные фотографии: на них изображен Крейг и его партнер по гомосексуальным играм. Фотоснимки были сделаны в парижской квартире, где проживал Крейг. Я попытался найти партнера Крейга в Париже. Мне сообщили, что его застрелили. Можно вполне определенно заявить, что Крейг подвергся шантажу — как человек, имеющий доступ к секретным материалам. Именно он, скорее всего, и снял копию формулы для Радница. Радниц всегда останавливается в отеле «Георг V». Администратор отеля вспомнил, что Крейг нанес визит Радницу. Сложив все кусочки, получим мало-мальски полную картину. Однако прямых доказательств пока нет. Мы должны их еще добыть. Я попытаюсь сделать это в Вашингтоне. Радниц — слишком важная персона, так что на него не очень-то замахнешься. Но что касается Линдсея, Силка и Кигана, так они вполне нам по зубам.