По мере того, как глаза Тома привыкали к темноте, он различал на диване контуры долговязого тела фон Хайлица.

— Я вошел сюда около часа назад, отжав замок, — ответил мистер Тень на вопрос Тома. Ты, как я понимаю, не ходил обедать в клуб.

— Нет. Я ходил на ваш пирс и смотрел оттуда на окна столовой. Я не хотел, чтобы Джерри Хазек нашел меня в доме, и надеялся понять, что происходит у Редвингов, увидев их за обедом. Я так рад, что вы здесь. Если бы я мог вас видеть, я бы сказал, что просто счастлив вас видеть.

— Я тоже рад видеть тебя — хотя тоже не слишком хорошо вижу в темноте. Хочу извиниться перед тобой — я должен был прийти сюда намного раньше. Я хотел, чтобы ты обнаружил сам все, что сможешь, но недооценил опасности, которой ты подвергаешься. Никогда бы не подумал, что они станут стрелять в окна.

— Так значит, вы читали мои письма?

— Все до одного. Они просто превосходны. Ты проделал большую работу, Том, но пора возвращаться на Милл Уолк. Мы летим домой сегодня в четыре часа утра.

— В четыре утра?

— Наш пилот должен заявить о полете и подготовить машину, иначе мы улетели бы гораздо раньше. Мы не можем рисковать! оставаясь здесь еще на одну ночь.

— Так значит, вы не верите, что в окно попала случайная пуля охотника?

— Нет, — твердо сказал фон Хайлиц. — Это было преднамеренное покушение на твою жизнь. Ты, к тому же, разворошил муравейник, побывав в заброшенной автомастерской на Саммерс-стрит. Так что теперь я хочу проводить тебя в безопасное место, чтобы не сомневаться, что ты останешься в живых до момента посадки в самолет.

— А как вы узнали об автомастерской? Ведь я еще не дописал письмо. — Фон Хайлиц молчал. — Как давно вы находитесь здесь? Ведь вы прибыли на Игл-лейк не час назад?

— Неужели ты мог подумать, что я пошлю тебя одного в логово льва?

— Так вы были здесь все это время? Тогда как же вы получали мои письма?

— Иногда ходил за ними на почту, а иногда Джо Трухарт сам приносил их.

Том чуть не свалился со стула.

— Так это вас я преследовал тогда в темноте? Это вы пробирались по лесу с фонарем?

— Ты чуть не поймал меня. Я приходил в свой дом, чтобы взять кое-какие вещи. Пришлось захватить фонарь — я вижу в темноте далеко не так хорошо, как раньше. Ну, пойдем. Я хочу разглядеть тебя получше, чем успел, когда ты прокрался в комнату. К тому же, нам надо о многом поговорить.

— А куда мы идем? — спросил Том.

— Увидишь, — сказал, поднимаясь, фон Хайлиц.

Том едва различал в темноте очертания движущейся к нему фигуры. Седые волосы фон Хайлица поблескивали в лучах лунного света.

— Домик на полянке, — догадался Том. — Хижина миссис Трухарт.

Длинная тень качнулась к Тому, снова блеснули серебристые волосы, и старик обнял юношу за плечи.

— Она наверняка захочет перед тобой извиниться. Обычно миссис Трухарт не пугает пришельцев ружьем. Просто я не хотел, чтобы ты обнаружил меня у нее в домике.

Том проследовал за фон Хайлицом через кабинет. Дойдя Д° двери, старик обернулся улыбаясь.

— Все это до сих пор не укладывается у меня в голове, — сказал Том.

— А у меня не укладываешься в голове ты, — произнес фон Хайлиц. — Ты сделал все, что я ожидал, и еще много, много больше. Я и не предполагал, что тебе удастся раскрыть серию ограблений.

— У меня хороший учитель, — сказал Том, чувствуя, как кровь бросается ему в лицо.

— И не только. А теперь открой, пожалуйста, дверь.

Том отпер дверь, и старик вышел наружу. Юноша последовал за ним. Встав на колени, он снова запер дверь на ключ.

Фон Хайлиц положил руку на плечо Тома и не убрал ее даже когда тот встал и повернулся к нему лицом. Они внимательно смотрели друг на друга. Том по-прежнему испытывал смешанное чувство изумления, облегчения и удовольствия, вызванное появлением фон Хайлица.

— Я думаю, Антон Гетц не убивал Джанин Тилман, — вдруг выпалил он.

Фон Хайлиц кивнул, улыбнулся и, потрепав Тома по плечу, опустил руку.

— Я знаю.

— Я думал... я думал, что вы рассердитесь или что-нибудь в этом роде. Ведь это было одно из ваших самых крупных дел. Я знаю, что это значит для вас.

— Это дело — моя единственная большая ошибка. И я всегда воспринимал это именно так. Но теперь, пусть через столько лет, мы вместе исправим ее. Пойдем скорее к миссис Трухарт — там мы сможем поговорить.

Спрыгнув с купальни, фон Хайлиц пошел вдоль озера. Возле дома Родди Дипдейла он пошел прямо по лужайке и вывел Тома к тропинке. Оба отбрасывали в лунном свете длинные тени. Они шли молча, пока не добрались до того места, где начиналась тропинка, ведущая к поляне. Здесь фон Хайлиц включил фонарь.

— Кстати, — сказал он. — Тим Трухарт арестовал твоего друга Нэппи.

— Правда? — удивился Том. — А я думал, что Спайчалла ничего не расскажет ему о моем звонке.

— Может, и не рассказал бы, если бы Чет Гамильтон не заинтересовался, почему ты расспрашивал у него дорогу к Саммерс-стрит. Он поехал туда вслед за вами и видел, как Нэппи выносит коробки и складывает их у дверей мастерской. Чет развернул машину и поехал к ближайшему телефону. Два звонка Спайчалла уже не мог проигнорировать.

— А как насчет Джерри?

— Пока Нэппи утверждает, что совершил все ограбления один. Но, думаю, он быстро сменит тактику, когда узнает, что получит гораздо меньший срок, если назовет сообщников. Спайчалла ищет Джерри Хазека и Робби Уинтергрина, но пока безуспешно. Вот мы и дошли до места, где ты заблудился в ту ночь.

Луч фонарика скользнул по гладким серым стволам огромных деревьев. Старик посветил влево, и глазам Тома открылась знакомая тропинка, уходящая дальше в лес.

— Похоже, что да, — сказал Том.

— Мне было очень неприятно сбивать тебя со следа, — сказал фон Хайлиц.

— Тогда зачем же вы это делали?

— Я уже сказал. Потому что хотел, чтобы ты сделал то, что сделал, не догадываясь о моем присутствии.

— Чтобы я выяснил, что это Барбара Дин убила Джанин Тилман?

Луч фонаря перестал двигаться, и Том чуть не наткнулся на резко остановившегося фон Хайлица, который вдруг заливисто рассмеялся. Он обернулся, и луч фонарика уперся в грудь Тома. Даже в темноте было видно, что старик с трудом старается приглушить смех.