Его взгляд умолял, чтобы она поверила ему; ей и самой хотелось верить ему, однако что-то мешало.

—Я мечтала о тебе! — По крайней мере, она может не лукавить перед собой и перед ним. — Я не хочу думать о том, что будет потом!

—А нам обоим придется. Я не собираюсь тебя отпускать!

Джоанна только открыла рот, чтобы запротестовать, чтобы пробормотать извинения, но почувствовала, как напряглась его плоть, и у нее вырвался только слабый стон.

—Ничего не выйдет, — успел он пробормотать, прежде чем желание полностью затуманило ему голову.

Едва вновь обретя возможность мыслить, она пыталась уйти. Ей уж время, чтобы оценить ситуацию в перспективе, проработать стратегию, в первую очередь надо быть взрослым человеком, а не ожидать чудес. Теперь у них было что-то общее. Возможно, Джоанны это не было привычным, ведь она всегда понимала: все отношения когда-нибудь заканчиваются. Лучше помнить об этом с самого начала. Она слишком об этом беспокоилась, но для своего же блага, и считала, что это куда разумнее, чем примоститься рядом с ним и начать мечтать о будущем.

—Уже поздно. — Она села и пригладила волосы. — Мне надо ехать!

Сэм очень удивился, поскольку чувствовал: ближайшие восемь часов он вряд ли способен двигаться.

—Куда?

—Мне надо домой. — Она потянулась за маечкой на бретельках, но, когда до цели остался только дюйм, Сэм схватил ее за кисть.

—Если ты думаешь, что я куда-нибудь отпущу тебя ночью, ты сумасшедшая!

—Не понимаю, о чем ты, — изумленно проговорила она и отняла руку. — Во-первых, ты не имеешь права не отпускать меня! — Подобрав, наконец, маечку, она встряхнула ее. — И во-вторых, вряд ли я смогу проспать всю ночь на траве!

—Ты абсолютно права! — Не будь Джоанна так спокойна и счастлива, она решила бы, что слишком быстро сдалась. — Вот, надень мою рубашку. Тебе будет проще переодеться в доме.

Это было разумно, поэтому она позволила Сэму натянуть на себя рубашку, хранившую его запах. Она невольно прижалась щекой к воротнику; Сэм натягивал джинсы.

—Давай я помогу тебе. — Сэм взял ее только что сложенную одежду и повесил себе на руку. — И лучше я пойду первым. Сегодня ночь не очень светлая.

Джоанна ступала вслед за ним по дорожке, надеясь, что ей удается держаться так же свободно и непринужденно, как это делает он. То, что произошло у пруда несколько недель назад и только что, было прекрасно. Ей не хотелось, чтобы важность этого события стерлась из памяти. Но ей не хотелось и преувеличивать эту важность.

Ничто и никто, кроме тебя! Нет, она не настолько глупа, чтобы этому верить и на это надеяться. Возможно, в тот момент он именно так и думал. Она смогла этому поверить, потому что убеждена: Сэм не создан для лжи, даже красивой. Джоанна могла поверить Я тому, что она ему небезразлична — опять же в этот момент.

Но сильные чувства редко живут долго, и обещания, которые даются под их влиянием, в конце концов рассыпаются в прах! Поэтому Джоанна не позволила себе надеяться и отказалась давать, обещания.

Впереди у них еще долгий путь, размышлял Сэм. Она была не готова принять то, что он, как оказалось, готов ей дать. Проблема заключалась в том, что теперь, когда он был в нее влюблен, он уже не мог быть столь терпеливым. Джоанне придется просто-напросто не отставать.

Когда они оказались на террасе, он аккуратно положил вещи Джоанны на стол. Между ее бровями появилась морщинка, едва она увидела, что Сэм как ни в чем не бывало снимает с себя джинсы.

—Что ты делаешь?

Сэм стоял перед ней в свете луны, неоспоримо прекрасный.

Он улыбнулся; эта предупреждающая улыбка запоздала всего на мгновение — и он сгреб Джоанну в охапку.

—Вот что мы делаем! — просто ответил он и прыгнул в бассейн.

Вода была на несколько градусов теплее ночного воздуха, и все же это был шок. Джоанна успела от неожиданности взвизгнуть, прежде чем вода сомкнулась у нее над головой. В толще воды они отдалились друг от друга, только ноги переплетались; рубашка, словно парус, обвилась вокруг ее головы. Когда ноги коснулись дна, она инстинктивно оттолкнулась от него. Хватая ртом воздух, Джоанна вынырнула и заморгала, стряхивая воду.

—Черт! — Сжав руку в кулак, она провела им по воде и метнула фонтан брызг в ухмыляющуюся физиономию Сэма.

—Просто полуночный заплыв, Джо-Джо! Вот и все!

—Не называй меня так! Ты, наверное, не в своем уме.

—Только из-за тебя! — отозвался он, изо всех сил плеснув в ее сторону.

Джоанна едва увернулась, убеждая себя, что ей ничуть не весело.

—И что ты, черт тебя дери, стал бы делать, если б я не умела плавать?

—Спас бы тебя! — Он шагал в воде, почти не прилагая усилий. — Я рожден быть героем!

—Придурком! — уточнила Джоанна. Она повернулась и в два гребка добралась до края. Не успела она, приподнявшись на руках, выбраться, как Сэм схватил ее за талию.

—Когда перестанешь злиться, поймешь, что тебе нравится. — Он уткнулся ей в шею сзади. — Хочешь наперегонки?

—Что я сейчас хочу сделать, это... — Она обернулась, и с ее стороны это был просчет. Его ладони скользнули по мокрой коже вверх, к груди, и он припал губами к ее шее.

—Я тоже, — пробормотал Сэм.

Джоанна провела рукой по его плечу, там, где оно, холодное, только начало нагреваться.

—Сэм, я не могу!

—Все в порядке. Я могу! — И он вошел в нее.

Просыпаясь, Джоанна что-то еле слышно промчала, попытавшись повернуться на другой бок. Несколько секунд она была сбита с толку, потом поняла, что это Сэм придавил ее рукой. Она затихла и, повернув голову, принялась его рассматривать. Он спал скорее на ее подушке, чем на своей. Нет, напомнила себе Джоанна, это обе его подушки. Его кровать, его дом. Сочтет ли он ее дурой или ненормальной, если она расскажет ему, что впервые проснулась с мужчиной в его постели? Не важно, она не будет ему этого говорить. Как сказать ему, что он — первый, кто был ей небезразличен и кому она доверилась настолько, чтобы разделить с ним это глубоко личное, беззащитное состояние, называемое сном?

Она все еще не могла бы сказать наверняка, как он ухитрился подтолкнуть ее к этому. Одно мгновение она стояла у края бассейна, обнаженная, вода стекала с нее на землю, а потом... Они даже не стали заниматься любовью, просто рухнули в кровать, как двое набегавшихся детей.

Еще он заставил ее рассмеяться и, сам того не зная, осуществил ее фантазию.

А теперь наступило утро, и Джоанне пришлось напомнить себе, что она взрослая. Они хотели друг друга, наслаждались обществом друг друга. Важно не добавить в эту простую формулу ничего, что бы ее усложнило. Тогда не придется жалеть. «Жалеть о чем-то» обычно значит «обвинять в этом кого-то», а этого ей тоже не хотелось. Просто накануне она приняла решение, правильное или нет, которое и привело к ее близости с Сэмом. Она не будет называть это романом.

Теперь, когда дело сделано, надо быть реалисткой. Эта вспышка сильных чувств пройдет, и тогда будет больно. Этого не избежать, но к этому нужно быть готовой.

Ее чувства успели стать глубокими и вырваться из-под контроля, но у нее еще оставалась сила воли и разум. Никаких прикосновений. Он так сказал. А она это подразумевала.

Но это не помешало ей кончиком пальца отодвинуть с его лба волосы.

Боже мой, я влюблена в него, так по-глупому влюблена, что совсем одурела!

Когда он открыл глаза, эти темные глаза с тяжелыми веками, она не пошевелилась.

—Привет!

Джоанна опустила руку, смущенная, что разбудила его своим прикосновением.

—Доброе утро.

Так и было после их невероятной совместной ночи. Ее застенчивость очень возбуждала его и приятно удивляла. Ведь он не хотел давать ей время разложить все по полочкам на холодную голову и потому повернулся так, что оказался на ней.

—Сэм...

—Сдается мне, — начал он, припадая к ней долгими, неторопливыми поцелуями, — что мы еще не занимались любовью в постели. — Он провел рукой по ее боку, от плеча к бедру, от бедра к спине — Сегодня я консерватор!