Глава XX

ВЕСТИ О ЛЕНОРЕ

После похорон матери мы с Мартой обсуждали, что нам делать дальше. Я хотел в ближайшее время вернуться в Ливерпуль и, конечно, взять с собой сестру.

— Я очень огорчена, что тебе не нравится в Австралии, — сказал мне Марта. — Я уверена, что если ты поживешь здесь немного дольше, то сам не захочешь уехать.

— Не думай так, — ответил я, — я приехал сюда с намерением разыскать вас и затем отправиться на родину. Теперь нас здесь ничто не удерживает.

— Роланд, мой брат, — сказала Марта, начав плакать. — Зачем ты хочешь бросить меня?

— Я не желаю бросать тебя, Марта, — ответил я. — Напротив, я желаю уехать вместе с тобой. Я теперь не бездомный авантюрист. Если бы я не мог устроиться более или менее прилично и обеспечить тебе безбедное существование, я не предлагал бы тебе ехать со мною.

— Роланд, Роланд, — восклицала она, — не оставляй меня! Ты, может быть, единственный близкий мне человек на всем свете. Ты не оставишь меня!

— Успокойся, Марта, — сказал я. — Объясни, как мне понимать тебя? Я приглашаю тебя ехать вместе со мной в Ливерпуль, и в ответ на это ты начинаешь плакать и просить не покидать тебя. Скажи же, желаешь ты ехать в Ливерпуль? Если не желаешь, то объясни мне причины.

— Я не желаю ехать в Ливерпуль, — ответила она. — Я не желаю покидать Сидней. Я прожила здесь несколько лет. Это моя вторая родина, и я не хочу, и не могу оставить ее, Роланд!

Несмотря на все попытки, я не мог добиться откровенного объяснения, почему Марта не желает покинуть Сидней, и начал подозревать, что у моей сестры такие же препятствия, какие были и у моей бедной умершей матери.

Я решил пока подождать и посмотреть, что будет дальше. Оставить же в Австралии сестру я не хотел, несмотря на страстное желание поскорее увидеться с Ле-норой, которую отделял от меня океан.

Я очень часто ходил на пристань, когда приходили из Англии корабли, надеясь встретить кого-нибудь из старых знакомых, и однажды был приятно удивлен. Я встретил Мейсена, который служил на «Леноре» у капитана Хиланда. Мейсен помог мне разоблачить мистера Адкинса, как помнит читатель.

Мейсен очень обрадовался мне. Мы зашли в гостиницу и стали вспоминать старое и рассказывать друг другу события, случившиеся после нашего последнего свидания.

— Вы помните мистрисс Хиланд и ее дочь? — сказал Мейсен, продолжая рассказывать. — Но что я спрашиваю? Конечно, помните, ведь дом капитана Хиланда был вашим родным домом.

— Конечно, — ответил я. — Я никогда не забуду их.

Сказав это, я попросил рассказать все, что он знает о

них.

— Мистрисс Хиланд теперь живет в Лондоне, — продолжал моряк. — Она живет у своей дочери, которая вышла замуж.

— Что? Ленора Хиланд вышла замуж?! — вскричал я.

— Да. Разве вы не слышали об этом? Она вышла замуж за капитана корабля, торгующего с Австралией. После свадьбы они поселились в Лондоне.

— Правда ли это? Не ошибаетесь ли вы? — спросил я дрожащим голосом.

— Да, это правда, — ответил Мейсен. — Но что с вами? Вам, кажется, неприятно продолжать разговор об этом?

— О, ничего, ничего. Только почему вы так уверены, что она вышла замуж? — спросил я, пытаясь казаться хладнокровным.

— Я сам слышал это. Кроме того, я видел ее в доме капитана в Лондоне, куда заходил по делу.

— Но уверены ли вы, что особа, которую вы видели, Ленора, дочь капитана Хиланда?

— Конечно. Как я мог ошибиться. Вы знаете, что я бывал в доме капитана Хиланда много раз, не говоря уже о той сцене, когда мы были вместе с вами при разоблачении Адкинса. Я не мог ошибиться; я говорил с ней в ее доме в Лондоне. Она вышла замуж около двух лет тому назад за капитана австралийского корабля. Он человек довольно пожилой и скорее годился бы ей в отцы.

Теперь для меня не оставалось уже никаких сомнений.

Каким мрачным для меня сделался свет!

Я оставил все свои мечты о возвращении в Ливерпуль и ничего не сказал моей сестре о перемене моих планов. Горе мое было слишком велико. Я решил отправиться опять на золотые прииски, чтобы тяжелой работой и опасной жизнью рудокопа хоть отчасти заглушить те страдания, которые ужасно терзали мое сердце. Оставив свой план отправиться в Америку, я решил остаться в Австралии, чтобы не очень отдаляться от сестры.

Простившись с сестрой, которая сильно была опечалена разлукой со мной, через двадцать четыре часа после разговора с Мейсеном я выехал из Сиднея в Мельбурн.

Глава XXI

НА ЯРРЕ-ЯРРЕ

В Мельбурне я пробыл недолго, запасся всем необходимым и отправился на прииски. Условия работы на приисках в Австралии были гораздо тяжелее, чем в Калифорнии. Чтобы добывать золотую руду приходилось рыть очень глубокие шахты. Золотая руда обыкновенно находилась на криках — высохших глубоких ручьях. В период дождей они быстро наполнялись водой и обращались в целые реки, но затем также быстро и высыхали.

Я работал на различных приисках и зарабатывал очень хорошо. В Каллао, городке, лежащем близ приисков, я познакомился с двумя джентльменами — Веном и Канноном, которые убедили меня принять участие вместе с ними в охотничьей экспедиции на Ярру-Ярру, к одному знакомому скваттеру.

Мы были уже недалеко от цели нашего путешествия, как во время одной ночной стоянки пропал наш багажный мул. Вен и Каннон отправились на его розыски, я же остался их ожидать. Но проходил час за часом, а мои спутники все не возвращались. Теперь я уже раскаивался, что остался их ожидать. Дело в том, что дом скваттера должен был находиться не более, чем в пяти милях от нашей стоянки. Очень возможно, что мои спутники уже там и ждут меня. От скуки я пошел прогуляться.

Я вышел на какую-то тропинку, которая привела меня на берег реки. Это была Ярра-Ярра. Весь берег был покрыт богатой растительностью. День был очень жаркий, и я почувствовал значительное облегчение, укрывшись в тени от палящих лучей солнца.

Я не хотел отправляться к сквапсру один, без Кан-нона, так как не был знаком с ним.

На берегу реки я почувствовал себя необычайно хорошо. Серебристые струи Ярры-Ярры текли передо мной. Мягкий ветер время от времени нежно обвевал мое лицо. Я задумался.

Ужасный крик осла вывел меня из задумчивости. Животное было недалеко, и, следовательно, я был очень близко от жилья скваттера. Я медленно стал пробираться вперед через кустарники. Вдруг пронзительный женский голос заставил меня вздрогнуть. Голос раздавался с берега реки, из-за кустов. Я быстро пошел вперед, пробираясь через кусты, и вышел на открытый берег реки.

Я увидел молодую девушку, готовившуюся броситься в реку. Мое внезапное появление заставило ее переменить решение. Обернувшись ко мне и указывая на реку, она тем же отчаянным голосом крикнула:

— Спасите ее! О, спасите ее!

Взглянув по указанному направлению, я увидел маленькую девочку, барахтавшуюся на поверхности воды. Течение быстро уносило ее. В следующее же мгновение я был в воде с ребенком в руках.

Берег реки на довольно значительном расстоянии был высок и крут. После двух или трех неудачных попыток выбраться на берег, я решил спуститься вниз по течению.

Молодая девушка, видя мои неудачные попытки, несколько раз пыталась броситься в воду, чтобы помочь мне. Но так как помощи она оказать не могла, а, напротив, мне пришлось бы заняться спасением двоих, я строгим голосом приказал ей не бросаться в воду. Спустившись вниз по течению, я, наконец, выбрался на берег и передал спасенного ребенка девушке.

В продолжение некоторого времени все внимание девушки было обращено на спасенного ребенка. Она проявила столько нежности и трогательной любви к маленькому существу, что я невольно вспомнил Ленору. Девушке было около шестнадцати лет. У нее были золотистые волосы и необычайно изящная и грациозная фигура.

Когда она немного успокоилась, то стала в трогательных словах выражать мне свою благодарность за спасение жизни ее сестры.