Саванна открыла дверь, на ее лице читалось немое удивление. Гидеон упивался ее видом; от очаровательных темных глаз и чувственного рта, до прелестных изгибов ее тела и стройных, длинных ног. Она была одета в комфортные джинсы-клеш, обтягивающие ее бедра и в майку с изображением рок-группы, которая виднелась из-под расстегнутой и полинявшей джинсовой рубашки.

Боже правый, под ярким красным логотипом Роллинг Стоунз не было бюстгальтера. Неожиданный вид, открывшийся на ее выпирающую маленькую грудь, заставил забыть его зачем он пришел.

- Гидеон. – не совсем гостеприимное приветствие, учитывая, что ее прекрасные черные брови сошлись на переносице, когда она посмотрела на него. Она бросила быстрый взгляд на лестничную клетку позади него. Она казалась рассеянной и раздраженной. Когда ее внимание вновь было на нем, она нахмурилась. – Что Вы тут делаете? Откуда Вы узнали, где я живу?

Он знал, что его небольшая разведка окажется проблемой, как только пришел сюда, но это был риск, на который он был готов пойти. – Я прогуливался мимо библиотеки сегодня вечером и подумал, что смогу увидеть Вас. Ваша начальница сказала, что Вы себя плохо чувствуете сегодня. Она казалась весьма обеспокоенной Вами. Я надеюсь, Вы не возражаете, что я пришел проведать Вас.

- Миссис Кеннефик дала Вам мой адрес?

Она не давала, но Гидеон ни подтвердил это, ни опроверг. – Вы нездоровы?

Саванна перестала хмуриться. – Я в порядке. - сказала она, но он видел, что она была взволнована и на нервах. Ее щеки были бледными, а лицо напряженным. – Вам не стоило приходить. Я правда в порядке, просто сейчас не подходящее время для этого, Гидеон.

Что-то здесь было не так. Он чувствовал волны беспокойства, исходящие от нее. Страх Саванны висел в воздухе между ними. – С Вами что-то случилось.

- Не со мной. – она тихонько покачала головой, обхватывая себя руками. Ее голос был тихий и слабый. – Кое-что случилось с моей подругой Рэйчел, с которой я делила здесь комнату. Она была убита пару ночей назад. На нее и на одного из профессоров Бостонского университета напали. Профессор Китон выжил, но Рэйчел…

- Я сожалею о Вашей подруге, - сказал Гидеон, - Я не знал.

Это было правдой, или достаточно близко к правде. Он не знал, что Саванна была близка с одной из жертв. Он видел, что ей больно, но здесь скрывается что-то большее. Воин в нем начал сомневаться, что он знает все об этой ситуации.

- Я что-то слышал недавно в новостях об ограблении в здании факультета истории искусств. – поверхностно сказал он. – На Вашу подругу и профессора напали во время взлома и кражи какой-то реликвии, да?

Саванна смотрела на него некоторое время, словно не могла решить, отвечать или нет. – Я не уверена в том, что произошло той ночью. – наконец-то пробормотала она. Она перестала обхватывать себя руками и потянулась к краю двери. Она сделала шаг назад и потихоньку начала закрывать дверь. – Спасибо, что проведали меня, Гидеон. Я не в настроении сейчас разговаривать, так что…

Когда дверь начала закрываться, он вставил ногу. – Что случилось, Саванна? Вы можете рассказать мне.

Она покачала головой. – Я не хочу говорить об этом. Не могу…

Внутри Гидеона возросло беспокойство. – Вы потеряли того, кто был Вам дорог. Но вчера вечером, в библиотеке, Вы казались другой. Не так явно расстроенной, как сейчас. Что-то напугало Вас, Саванна. Не пытайтесь отрицать это. Что-то случилось с Вами сегодня.

- Нет. – слово прозвучало неестественно. – Пожалуйста, Гидеон. Я не хочу больше говорить об этом.

Он видел, как она отчаянно пыталась держать себя в руках. Но на самом деле ее потрясло что-то большее, чем просто горе или страх.

Она была перепугана до смерти.

Он внимательно изучал ее, видя всю глубину ее страха и дрожь, окутывающую ее с головы до ног. Боже, что, черт возьми, могло довести ее до такого состояния?

- Саванна, Вам кто-то угрожал? – его кровь закипела при этой мысли. – Кто-то Вас обидел?

Она покачала головой и тихо прошла в квартиру, оставив его стоять у открытой двери. Он без приглашения последовал за ней. Он не собирался уходить и оставлять ее справляться в одиночку с тем, что ее так напугало.

Гидеон закрыл за собой дверь и шагнул в тесную гостиную. Он посмотрел налево, в сторону спальни, где на кровати лежал открытый чемодан. В нем были сложены несколько предметов одежды.

- Вы куда-то собираетесь?

- Мне нужно ненадолго уехать, -  сказала она, расхаживая впереди него по небольшой гостиной, - я должна разобраться в себе. И единственное знакомое место, где я могла бы это сделать, это мой дом в Атчафалайя. Я позвонила своей сестре днем. Амели тоже считает, что мне стоит поехать домой.

- Луизиана? – сказал он. – Нужно проделать чертовски длинный путь для того, чтобы просто разобраться в себе.

- Это мой дом. Именно там мне и место.

- Нет. – сказал он. – Вы запаниковали от чего-то и убегаете. Я полагал, что Вы сильнее этого, Саванна. Я думал, что Вам нравятся герои, идущие до конца в поисках истины, не важно какой ценой.

- Вы ничего не знаете обо мне. – выпалила она, поворачиваясь к нему лицом. Ее темно-карие глаза пронзили его со жгучей примесью страха и гнева. Она скрестила руки на груди, принимая защитную позу.

Он подошел к ней неспешными шагами. Она не сдвинулась с места, наблюдая за ним. Она не отступила, но прижала руки крепче, запрещая ему приблизиться действительно близко.

Гидеон крепко, но нежно взял ее руку. – Вам не нужно защищаться от меня. Я один из хороших парней.

Затем он взял и вторую руку и обе их опустил. Ее грудь начала опускаться и подниматься с каждым мелким, быстрым вдохом, когда он потянулся и взял ее за нежный подбородок. Ее кожа под его пальцами была гладкой, ее пухлые губы были мягкими, как атлас, цвета темной винной розы.

Он не мог удержаться, чтобы не попробовать ее, хотя бы только в этот раз.

Обхватив пальцами ее теплый затылок, он придвинул ее к себе и коснулся губами ее губ. Она была слаще, чем он представлял. Теплота ее рта и нежность поцелуя, пробуждали в нем такую же потребность, с какой жаждущий человек нуждался в холодной, чистой воде.

Гидеон не смог удержаться и притянул ее ближе к себе, обводя контур ее губ кончиком языка. Она позволила ему проникнуть в них со сладким стоном. Ее руки легли ему на плечи, прижимаясь к нему в восхитительной капитуляции.

Он снял с нее джинсовую куртку и теперь мог чувствовать кожу ее рук. Это было ошибкой, потому что теперь ее затвердевшие соски упирались ему в грудь. Осознание этого прожигало прямо через его черную кожаную куртку и футболку, возбуждая его так же быстро, как если бы она стояла перед ним голая.