Знания, культура, продуманные законы, ответственность, информированность — вот что поможет людям преодолеть растущий конфликт с природой.
Информированности «Стратегия» отводит особое знание. Она признает: без ошибок невозможны поиски новых путей. И если есть от ошибок какая-то польза, так это возможность учиться на них. Сокрытие оплошностей и ошибок по соображениям ведомственного или национального престижа — это путь к новым просчетам. А они повсюду должны сводиться к минимуму.
Одновременно с этим «Стратегия» призывает возможно шире и ярче рассказывать о каждом заметном успехе в охране природы.
Успехи эти должны быть делом национальной гордости, должны укреплять веру людей в возможность преодоления кризиса.
«Стратегия» не перечисляет конкретные просчеты и успехи в охране природы последних лет. Но в качестве воодушевляющих примеров можно было бы вспомнить организацию национальных парков в Кении и Танзании, эффективные экологические законы в Швеции, ликвидацию загрязнения воздуха в американском металлургическом Питсбурге, оздоровление вод Темзы и Москвы-реки, охрану животного мира на сельскохозяйственных угодьях в Чехословакии. Это внушительные успехи. Ими можно гордиться. И они вселяют надежду.
В Ашхабаде «Всемирная стратегия охраны природы» тщательно обсуждалась. После доработок ее предложат как базовый документ всем государствам мира. Она будет служить руководством для выработки региональных «Стратегий» с учетом национальных и социальных особенностей каждого государства. На ассамблее выражалась надежда, что эти планы будут обнародованы на самом высоком уровне главами государства и что пример Советского Союза, включившего статью об охране природы в свою Конституцию, найдет последователей.
* * *
«Стратегия не содержит сенсаций. Все, что в ней говорится, было в последние годы предметом споров, предположений, прогнозов. Но одно дело — дискуссионный запал, другое — спокойные, тщательно взвешенные выводы и рекомендации, призванные служить своего рода конституцией поведения на земле всего человечества.
Одна из важных мировоззренческих предпосылок в охране природы состоит в осознании понятия: все живое имеет одинаковое право на существование. У природы нет пасынков, все для нее одинаково любимые дети: и человек, и какая-нибудь синица, и божья коровка. Человеку лишь кажется, что безмолвное выпадение из ткани жизни какой-либо «ниточки» — несущественно. Заблуждение! Ткань постепенно становится и менее прочной, и менее яркой. Оскудение живого мира неизбежно влечет к оскудению человеческого духа, дегуманизации человеческой личности, ибо природа является важным источником наших духовных ценностей и душевного здоровья. И воссоздать потерянное нельзя — строение обычной мухи остается более сложным и более тонким, чем любая компьютерная система, любой аппарат, построенный человеком. Неслучайно японцы «ценою любых затрат» стремятся сейчас спасти исчезающий вид одной маленькой птицы, американцы тратят большие усилия для спасения журавлей, а в нашей стране действует большая и некопеечная программа возрождения зубра. Во всех случаях не существует видимой узкопрактической пользы от спасенных животных. Просто важно, чтобы они остались жить на земле, ибо, махнув рукой на одних, мы создадим неизбежную цепь потерь и в конце концов можем остаться в массовом одиночестве на планете.
Для поддержания физического своего существования человек опять же «шьет рубашку себе» из той же ткани природы. И ткань эта чудесным образом возобновляется, если не отхватывать от нее слишком большие куски, не топтать ногами в ажиотаже взять поскорее и то, что поближе лежит. «Все виды животных и растений имеют потенциальную экономическую ценность, — утверждает «Стратегия». — Возможность использования их настолько непредсказуема, что было бы величайшей глупостью дать вымереть виду растений или животных только потому, что мы сегодня не знаем его полезность».
(В справочном материале «Стратегии» говорится, что половину примерно всех лекарств человек продолжает получать из растительных и животных продуктов и что «химический ключ» для производства большинства лекарств синтетических лежит опять же в тканях растений и животных. В последние годы исследование, например, физиологии медведя открыло способ получать лечебное диетическое питание с большим содержанием белка и малым количеством влаги. Изучение физиологии осьминога дало ключи к пониманию процессов старения. Считавшиеся недавно бесполезными некоторые морские губки, актинии и моллюски дали лекарство для борьбы с сердечно-сосудистыми и раковыми болезнями и с вирусным энцефалитом. Напоминается, что важнейшие открытия в генетике были сделаны в опытах с плодовыми мушками дрозофилами и цветным горошком.)
«Сейчас невозможно сказать, какие виды животных, растений и экосистемы дадут толчок для научного прогресса, станут важной статьей экономики», — говорится в «Стратегии».
Между тем 1000 видов животных и 25000 растений находятся сейчас под угрозой исчезновения. Называют три главные причины к этому: разрушение среды обитания, переэксплуатация, подавление аборигенных животных переселенным человеком.
Многие ошибочно полагают, что самой главной бедой является переэксплуатация — добыча животных неумеренным промыслом: «запретите стрельбу, и все поправится». Дело обстоит, однако, сложнее. Регулировать охоту необходимо. Такими мерами в нашей стране были спасены соболь, бобр, сайгак, в средней полосе лось. Спасены не просто как виды, спасены для промысла («Стратегия» подчеркивает важность именно такого подхода к охране животных).
Умеренной добычей или полным запретом охоты из-под угрозы истребления выведены морские котики и белый медведь. Таким образом, контроль над промыслом — средство относительно простое и эффективное. Им надо пользоваться. Но «Стратегия» отмечает: переэксплуатация угрожает сейчас примерно 30 процентам видов животных, в два раза же более видов может исчезнуть от разрушенья среды обитания. Под этим разумеется осушенье болот, вырубка леса, распашка остатков целинных земель, затопленье обширных пространств искусственными «морями», тотальная химизация сельскохозяйственного производства.
Для примера назовем аиста. В Красной книге птица пока не числится, но во многих государствах Европы аист исчез. Исчез потому, что исчезли болота. Дрофа и стрепет у нас становятся крайне редкими потому, что лишаются мест обитания — нераспаханной степи. «Стратегия» призывает срочно бросить «спасательный круг терпящим бедствие». Необходимо поделиться с животными местом для жизни. Причем поделиться не по принципу: «на тебе, боже, что нам негоже». Взять животное под охрану — значит сохранить специфическую среду обитания (биоценоз), где в сложной взаимосвязи существует целый ряд растений и животных. Опыт такой заботы у человека уже накоплен. Это организация заповедников, заказников, разерватов. «Стратегия» призывает все государства в срочном порядке выявить и заповедать новые острова жизни для тех, кто «стоит на краю», и тех, кто завтра может там оказаться. Правило пожарных — «разумнее предупреждать пожары, чем героически их тушить» — полностью соответствует стратегии охраны природы.
Не самой главной, но существенной угрозой животным является интродукция, проще говоря, внедрение в сложившиеся сообщества животных географически удаленных видов, которые начинают господствовать, подавлять аборигенных животных. Примеров этому много. Кролики, завезенные в Австралию, уссурийский енот, опрометчиво выпущенный в европейской части нашей страны, благородный олень, необдуманно завезенный в Новую Зеландию. Но особенно чувствительны к чужакам оказались животные пресной воды. Для многих рыб акклиматизация пришельцев оказалась катастрофической. Подмосковные рыболовы в последние годы убедились наглядно, как действует механизм непродуманной интродукции.
Дальневосточная рыбка ротан (завезенная, возможно, «ради хохмы» кем-то из ихтиологов) расселилась с фантастической быстротой. Ротан живет в засоренных канавах, ямах, прудах. И там, где он поселился, ничему другому, даже неприхотливому карасю, места не остается.