Призрачный клад

Скважина «Шурф 10Х», находившаяся в 200 футах к северо-востоку от «денежной шахты», впервые была пробурена в октябре 1969 года. Тогда ее диаметр не превышал 15 сантиметров. Трудно сказать, почему Блэнкеншип заинтересовался именно ею. Как бы то ни было, он расширил скважину до 70 сантиметров и укрепил ее стенки широкой металлической трубой. Она была спущена до глубины 180 футов и уперлась в коренную скальную породу. Но это не остановило поисковика. Он принялся бурить скальное основание острова. Интуиция подсказала ему, что разведку нужно вести именно в этом месте. Бур прошел еще 60 футов и вышел в затопленную водой полую камеру.

Это произошло в начале августа 1971 года. Первым делом Блэнкеншип спустил в «Шурф 10Х» портативную телекамеру, снабженную источником света. Сам он сидел в палатке у телевизионного экрана, а три его помощника работали у лебедки. Камера дошла до заветной полости и стала медленно поворачиваться там, посылая наверх изображение. В этот момент из палатки донесся дикий вопль. Помощники бросились туда, ожидая самого худшего, что могло случиться, — обрыва кабеля, и увидели своего начальника в состоянии крайнего возбуждения. На экране мерцало изображение: огромная камера, очевидно искусственного происхождения, и в центре ее — здоровенный ящик, может быть, даже сундук с сокровищами. Однако вовсе не он заставил Блэнкеншипа испустить душераздирающий вопль: прямо перед объективом телекамеры в воде плавала человеческая рука, точнее отсеченная у запястья кисть.

Когда помощники ворвались в палатку, Дэниел, несмотря на свое состояние, не произнес ни слова — ждал, что скажут они. Вдруг у него начались галлюцинации, а те ничего не увидят? Но не успел первый вбежавший бросить взгляд на экран, как тут же закричал:

— Что это за чертовщина, Дэн? Никак, человеческая рука!

— Может, перчатка? — внутренне ликуя, усомнился он.

— Черта с два перчатка! — возразил второй. — Вон все кости у этой дьявольщины можно пересчитать!

Когда Блэнкеншип опомнился, было уже поздно. Рука исчезла из фокуса телекамеры, а о том, чтобы сфотографировать ее, никто не подумал. Потом Дэниел много раз делал снимки с экрана. На одном из них видны «сундук» и размытое изображение руки. На другом можно различить очертания человеческого черепа! Однако та четкость, с которой рука была видна в первый раз, впоследствии ни разу не повторялась.

Блэнкеншип хорошо понимал, что снимки еще не доказательство. Хотя сам он был уверен в существовании и сундука, и руки, и черепа, убедить в этом других он не мог. Любой фоторепортер поднял бы его на смех. Ведь они прекрасно знают, как делают фотомонтажи.

Дэниел решил сам спуститься в «Шурф 10Х» и поднять на поверхность хоть какое-нибудь доказательство. Но поскольку спуск человека в семидесятисантиметровый колодец на глубину почти 75 метров дело рискованное, его пришлось отложить до следующей осени.

Итак, сентябрь 1972 года. На острове Оук работает последняя из известных экспедиций. Ее начальник, Дэниел Блэнкеншип, собирается проникнуть в глубь скального основания острова, чтобы разгадать наконец загадку, почти двести лет не дающую покоя искателям сокровищ.

Первый проверочный спуск был проведен 16 сентября. Блэнкеншип дошел до глубины 170 футов и опробовал аппаратуру. Все прошло нормально. Через два дня повторный спуск. Теперь уже Дэниел решил достичь самой «сокровищницы» и немного осмотреться там. Погружение шло как по маслу. За две минуты он добрался до нижнего конца ставосьмидесятифутовой металлической трубы, проскользнул в шахту в скальной породе и затем очутился на дне камеры с сундуком. Первым впечатлением было разочарование: сплошная темень. Вода была мутной, и свет фонаря пронизывал ее всего на какой-нибудь метр. Через полторы минуты Дэн дернул за трос, чтобы его поднимали.

— Видно фута на три, дальше — мрак, — рассказывал он на поверхности. — Впрочем, ясно, это большая полость, и в ней что-то есть. Что именно — сказать трудно. Нужно больше света. На дне какой-то мусор, обломки, все занесено илом. В следующий раз постараюсь разглядеть побольше. Самое главное — добрался!

Двадцать первого сентября Блэнкеншип предпринял третью попытку. Сначала опустил в камеру две автомобильные фары на небольшой платформе, потом пошел вниз сам. Увы, результат оказался плачевный, фары не справились с мутной от ила водой. Оставалась последняя надежда на фотоаппарат со вспышкой. Спустившись еще раз 23 сентября, Дэниел понял, что задуманное не удалось. Снимая водолазный костюм, он жаловался помощникам:

— Фотографировать бессмысленно. Вспышка ничуть не лучше фар. Обидно. Знаешь, что там что-то есть, но от малейшего движения поднимаются тучи ила и ни черта не видно.

После этого последнего спуска Блэнкеншип заявил, что не собирается никому ничего рассказывать.

— Во всяком случае, до тех пор, пока не выясню все до конца. Не хочу, чтобы здесь началась свалка из-за сокровищ. Единственное, что могу сказать о них, — пираты тут ни при чем. Мне кажется, я знаю, что находится внизу, и эта штуковина грандиознее, чем все, что можно себе вообразить. Гипотезы об инках, английских монахах и Святом Граале любопытны, но неправдоподобны. То, что находится под островом, оставляет позади любую самую смелую теорию. А пираты тут ни при чем. Это — точно. Если бы я думал, что здесь приложил руку капитан Кидд, меня бы на острове давно не было. Он — сопливый мальчишка по сравнению с теми, кто на самом деле вырыл здесь туннели. Эти люди были куда значительнее, чем все пираты всех времен, вместе взятые.

Чтобы оградить загадочную камеру от непрошеных гостей, Блэнкеншип забетонировал и тщательно замаскировал «Шурф 10Х», рассчитывая позднее продолжить свои изыскания. Но сделать это ему не удалось: финансист из Монреаля охладел к поискам клада и прекратил их финансирование. А найти новых спонсоров Блэнкеншип не смог.

Так что остров Оук все еще хранит свою тайну.

СЮРПРИЗЫ, ЖДУЩИЕ В ПЕЩЕРАХ

В 1825 году доктор Эндрю Смит, первый директор Музея Южной Африки, напечатал в газете «Кейптаун газетт» такое объявление: «Особый интерес для нас представляют сведения о том, где в нашей стране встречаются пещеры и расщелины. Мы будем чрезвычайно признательны за любую информацию».

К сожалению, результаты читательского «расследования» не сохранились. Но уже в наши дни к «пещерной» теме вернулся южноафриканский писатель Лоуренс Грин. Дело в том, что в Южной Африке они традиционно служили хранилищем сокровищ. Предводители местных африканских племен часто превращали пещеры в крепости, осада которых могла длиться месяцами. Там же они прятали свои сокровища, и если погибали в бою, то уносили с собой свою тайну. Поэтому в Южной Африке существует множество легенд о грудах алмазов, до сих пор лежащих под землей.

О наиболее любопытных эпизодах из истории «пещерного кладоискательства» Лоуренс Грин рассказал в своих книгах. Вот некоторые из них.

Что там, под слоем гуано?

Искатели спрятанных в пещерах кладов, вероятнее всего, найдут вместо сокровищ кучи гуано летучих мышей, хотя и это представляет собой определенную ценность. Судя по открытиям последнего времени, существует еще множество населенных летучими мышами пещер, где не ступала нога человека. Исследование пещер — это одно из тех странных занятий, которые внушают мне страх. Меня не манят рискованные похождения во мраке подземного мира, когда, сверяя направление по компасу или разматывая клубок бечевки, пробираешься в тишине по бесконечным узким ходам. Для меня, как для любого, кому знаком страх замкнутого пространства, это верный путь к помешательству. Мне рассказывали, что участники экспедиции, исследовавшие Гэтстрендские пещеры вблизи Оберхолдера и Западном Трансваале, наткнулись на высохшее человеческое тело с зажатой в руке свечой. Пещеры, планы которых никогда не составлялись, образуют сеть протянувшихся на многие мили лабиринтов, так что если вы не отмечаете свой путь каким-либо образом, вам уже никогда не выбраться оттуда. Гэтстрендские пещеры поглотили немало смельчаков, отправившихся туда за сокровищами и заплативших за это жизнью.