— Пожалуйста, говори тише, — поморщилась Кейт.
— Только не подумай, будто я тебя виню. Вовсе нет. Ты поступила очень смело, когда решилась поддаться своим желаниям. — Маргарет нахмурилась и прикусила краешек вуали. — Не уверена, что у меня хватило бы храбрости на такое.
— Храбрости?
Маргарет мрачно посмотрела на сестру.
— Не только для того, чтобы возлечь с мужчиной, но и для того, чтобы принять возможные последствия. Представь, что ты безрассудно влюбишься в своего будущего мужа, а он не ответит тебе взаимностью. Кто знает, может, его ждет скорая смерть? Твое сердце будет разбито. И даже если у тебя будет от него ребенок, тебе все равно придется его отдать.
— Ни за что на свете!
— Ты не сможешь забрать его с собой, если все-таки уйдешь в монастырь, как поклялась. Но даже если ты не станешь монахиней, они заберут у тебя ребенка, а тебя сошлют в какую-нибудь отдаленную крепость, где будут держать под стражей до тех пор, пока ты не сгниешь от старости. Я обещаю поехать с тобой куда угодно, если только мне разрешат…
— Спасибо, милая сестренка, за то что ты меня поддерживаешь. Не знаю, что бы я делала без тебя. — Ей и самой следовало бы задуматься о возможных трагических последствиях, вот только ее голова была занята совсем другими вопросами.
Маргарет бросила на сестру сердитый взгляд.
— Глядя на тебя и Изабель, я приняла решение избегать помолвки. Чего бы мне это ни стоило.
— Но ведь бывает так, что ты не вправе решать.
— Тогда я убегу, но ни за что не соглашусь вступить в брак. Если мне посчастливится найти достойного мужчину, который придется мне по нраву, я буду жить с ним в грехе. Нам не нужны будут никакие брачные обеты.
— Но если он тебя любит…
— Как в этом можно быть уверенной? Тем более когда дело касается нас с тобой! Всякий может поклясться нам в вечной любви, но стоит немного подождать, и жених умрет перед самой свадьбой. Неужели мы настолько жестоки, чтобы позволять мужчинам так безрассудно подвергать себя опасности?
— Не буду спорить, все это ужасно, — дрожащим голосом произнесла Кейт. — Но что мы можем с этим поделать?
— Ты можешь пойти сегодня вечером к Россу и попросить его увезти тебя отсюда.
Кейт усмехнулась в ответ.
— Я умоляла его уехать, чтобы спасти свою жизнь, но он отказался. Сомневаюсь, что, взяв меня с собой, он каким-либо образом исправит положение. Росс наверняка решил, что тем самым еще больше подорвет доверие Генриха.
— Не сомневаюсь, что он так и подумал, — ворчливо сказала Маргарет. — Он упрямый и гордый, как все шотландцы. — Она подняла голову. — Не знаю, что еще тебе остается делать, кроме как ждать. Ну, и наслаждаться обществом Росса.
Кейт не нашла что возразить младшей сестре. Если подумать, все не так уж и плохо.
Однако она не подумала о короле.
Ближе к полудню Генрих собрал группу из нескольких человек и покинул с ними дворец. На этот раз вместе с ним на охоту отправились одни мужчины, так как предполагалось, что она продлится несколько дней. Разумеется, Росс вынужден был поехать вместе со всеми.
Когда Кейт услышала об этом, ее накрыло волной ужаса. Пока Росс оставался в пределах дворцовых стен, он был в относительной безопасности. Но теперь проклятье могло настигнуть его в любую минуту. Несчастные случаи во время королевской охоты происходили с пугающей частотой. Мужчины состязались в умении владеть луком и копьем, чтобы доказать свою удаль или заслужить милость монарха, добыв больше мяса к королевскому столу. Нередко дух соревнования граничил с безрассудством.
Помимо бешеного галопа по неровной местности по тающему снегу, прыжков через горные ручьи, а также диких оленей и кабанов, которые могли повернуться и внезапно атаковать своих преследователей, были еще шальные стрелы. Смерть на охоте не всегда бывала случайной. Именно так убили Вильгельма Руфуса, сына и наследника Вильгельма Завоевателя. Считается, что его гибель была подстроена Генрихом Первым Боклерком, его младшим братом, с целью завладеть престолом. Если таким образом убили короля, то что уж говорить о менее влиятельных персонах?
Но даже зная, что Трилборна не будет на охоте, Кейт все равно не могла успокоиться. Этот мерзавец мог околачиваться где-то поблизости, чтобы помешать их свадьбе.
Интересно, каковы мотивы Генриха? Быть может, возникла необходимость пополнить дворцовые кладовые перед свадебным пиром и король справедливо посчитал, что Шотландец должен поучаствовать в добыче оленины и прочего мяса к праздничному столу? А что, если Генрих все-таки узнал о том, что произошло между Россом и Кейт? Тогда ему на руку устранить любые доказательства того, что Данбар нарушил клятву верности своей родине.
Время тянулось медленно. В отсутствие короля и его спутников во дворце было непривычно тихо. Между охотничьим отрядом и дворцом сновали гонцы. Каждый вечер телеги, груженные самой разнообразной дичью, въезжали на хозяйственный двор. Охота, по всей видимости, была удачной. Новостей о несчастных случаях пока не поступало, но неизвестно было и то, когда они собираются возвращаться. Приближался день свадьбы, и у Кейт возникло подозрение, что Генрих нарочно удерживает Росса и не дает ему вернуться в срок.
Но накануне свадьбы, незадолго до вечерней молитвы, послышалось громкое пение труб. Радостные крики эхом прокатились по всему дворцу, и навстречу шумным приветственным возгласам кавалькада возвращающихся охотников въехала в дворцовые ворота.
Услышав радостный шум, пронесшийся сквозь старые каменные стены и деревянные перегородки дворца, Кейт поспешила к окну, выходившему на конюшенный двор. Глядя на спешившихся всадников и подбежавших к ним на помощь конюхов, девушка долго не могла различить лиц, тем более что уже сгущались сумерки.
Наконец она увидела его.
Росс ловко спешился, взмахнув своим пледом, и с улыбкой протянул мальчику-слуге поводья и монету в качестве награды. Целый и невредимый, он выглядел гораздо бодрее большинства своих товарищей. Отойдя немного от суетливой толпы всадников, Росс внезапно обернулся и внимательно окинул взглядом дворцовые окна, как будто почувствовал присутствие своей невесты, как будто знал, что она за ним наблюдает.
Кейт отпрянула от окна. Ее сердце учащенно забилось. Что она делает? В ее планы совсем не входило тревожиться за суженого. Если она попадется в эту ловушку, то ничего хорошего из этого не выйдет.
Глупости. Росс Данбар, конечно, привлекательный мужчина и непревзойденный любовник, но его судьба ее мало беспокоит. Его жизнь или смерть значат для нее не больше, чем жизнь или смерть любого другого мужчины при дворе, с которым ей приходилось общаться. Кейт всю жизнь будет благодарна Россу за чудесное посвящение, но в случае его смерти не станет сильно горевать. Печально только то, что по ее вине его настигло проклятие, висевшее над ней и ее сестрами.
Ну конечно! Эта странная давящая боль в груди объясняется исключительно чувством вины. А может быть, еще и боязнью того, что может произойти в промежуток между настоящим моментом и их завтрашним бракосочетанием.
При виде промелькнувшей в окне женской фигуры Росс почувствовал себя так, будто его ошпарили кипятком. Это была Кейт. Он знал это наверняка, как знал свое имя и родословную своего клана. На протяжении последних дней он как сумасшедший гонялся за благородными оленями, словно стараясь заглушить страстное желание, снедавшее его. Россу казалось, что он выпил какое-то колдовское зелье, которое сделало его рабом. Мысли о Кейт не покидали его ни на минуту. Она скакала рядом с ним, звук ее голоса слышался в стуке копыт его коня, ее образ возникал в пламени костра, возле которого Шотландец грелся на привале. И все его сны тоже были о ней.
Росс объяснял это простым вожделением. На протяжении долгих месяцев его тело не знало любовных утех и вдруг заново открыло для себя безумную радость соития. Неудивительно, что у него разыгрался аппетит и все его мысли теперь были сосредоточены на будущей невесте, — вкусив ее медовой сладости, он отнюдь не насытился сполна. Росс тешил себя мыслью о том, что уже через несколько часов под пологом кровати он даст волю своей страсти, терзавшей его душу острыми когтями.