К полудню флотилия изготовилась к походу.

По сигналу с «Ретивого» корабли заняли свои места. Впереди, вслед за флагманом, шли миноносцы «Прочный» и «Прыткий». В кильватерной колонне, на небольшой дистанции от них, следовали канонерские лодки «Ваня-коммунист», «Добрый», «Дельфин», «Ташкент», «Ольга», «Олень». Справа находилась плавучая батарея «Сережа». Отряд сопровождало несколько катеров-истребителей, вооруженных легкой артиллерией и пулеметами.

Авиагидроотряду флотилии командующий приказал прикрывать действия кораблей с воздуха. Два самолета несли патрульную службу. Их задача: отражать налеты аэропланов противника, вести наблюдение за передвижением вражеских войск и кораблей, бомбежка и обстрел укреплений.

Бой длился около двух часов. Огневой удар начали наносить миноносцы. Батареи противника сразу же были вынуждены замолчать. Но вскоре снова открыли огонь. От их снарядов погибли две канлодки — «Ташкент» и «Дельфин». Осколками шрапнели выведен из строя орудийный расчет на миноносце «Прочный». Плавучая батарея получила пробоину. Но и бронепоезд противника стрельбу прекратил совсем.

Меткими залпами «Ретивого» потоплены три вооруженных парохода прямо у причалов. Остальные корабли, отстреливаясь, ушли вниз по Волге. Десант высадился успешно. Но, встреченный сильным пулеметным огнем, вынужден был отступить к берегу. Помог миноносец «Прыткий». Подошел почти вплотную к кромке воды и огнем своих пушек расчистил дорогу десанту. Сухопутные войска вскоре ворвались на окраины Верхнего Услона, овладели высотами, где стояли батареи. К вечеру противник был окончательно сломлен. Путь на Казань открыт.

В том бою отличился матрос с канлодки «Ваня-коммунист», будущий писатель-маринист и драматург Всеволод Вишневский. Вместе с флотилией он прошел с боями по всей Волге и Каме.

В начале сентября командующий флотилией получил приказ командующего 5-й армией о совместном наступлении на Казань. Бои начались 9 сентября. Накануне вечером и ночью корабли флотилии переправили через Волгу несколько полков пехоты вместе с артиллерией и обозами. На рассвете миноносцы и канонерские лодки провели двухчасовую артиллерийскую обработку позиций противника. Разбитыми оказались многие вражеские орудия, разрушены десятки пулеметных точек. Под прикрытием огня части 5-й армии охватили город с трех сторон, подошли к его окраинам. Враг упорствовал. Батареи, расположенные на центральных улицах и особенно за стенами Кремля, мешали дальнейшему продвижению советских войск. Цепи залегли. Атаки завершались рукопашными схватками, но противник не отходил. Его защищала артиллерия.

К Раскольникову на «Ретивый» прибыл представитель армейского штаба. Ознакомил с обстановкой на суше. Показал на плане города расположение вражеских батарей.

— А если высадить десант прямо на пристань, — предложил командующий флотилией, — и с ходу захватить Кремль?

Так и порешили.

Вечером, под покровом темноты, миноносцы «Ретивый» и «Прыткий» совместно с тремя канонерскими лодками прорвались прямо к причалам порта. Ошеломленная прислуга вражеских орудий, установленных на пристани, при первых же залпах корабельных пушек разбежалась. В течение нескольких минут корабли ошвартовались у стенок, и десантники по трапам сошли на берег. Раскольников, стоя на мостике «Ретивого», в мегафон отдавал распоряжения кораблям и десанту. Командиром отряда был Николай Маркин.

В полночь десант, состоящий из матросов и солдат, после упорных боев овладел Кремлем. Батареи противника перестали существовать. Наши части, не прекращая атак, перешли в наступление сразу по всему кольцу окружения. К утру войска 5-й армии вступили в город. Казань снова стала советской.

«Моряки Волжской флотилии! — говорилось в приказе Реввоенсовета Республики. — Под Казанью ваша флотилия покрыла себя славой. Все суда соревновались в героизме и преданности рабочему классу. Славные моряки показали, что они остаются тем, чем были: красой и гордостью революции».

Противник отошел. Вместе с наступающими частями флотилия перенесла свои действия на Каму. Линия фронта отодвинулась на восток.

Красивы ранней осенью берега Камы. Особенно в тихие солнечные дни. На песчаных отмелях сотни лебедей. Белые крылья, как флаги, полощутся на легком ветру. Лебеди готовятся к отлету на юг, пробуют крылья. Река близ Сарапула широкая, глубокая. Течет медленно. Берега обрывистые, из желтой глины. Наверху зелень низкорослого кустарника. Одинокие пихты, как часовые, стоят молча.

Дни короткие. Ночи длинные. Рассветы неторопливые. Темнота отступает не спеша. Над водой, как от большого костра, белый дым тумана. За ним, словно за занавесом, ничего не видно.

…Хорошо об этих краях, о той далекой боевой осени рассказала в своих фронтовых очерках-былях друг и соратник Федора Раскольникова, талантливая журналистка и писательница, бесстрашный боец партии неутомимая Лариса Рейснер. Долгие годы трудной и горячей жизни они были рядом. Она прошла с Волжской флотилией весь ее боевой путь. Была не только летописцем героических дел. Она — активный участник боевых событий на Волге и Каме. Вместе с моряками делила радость побед и горечь утрат. Ее пламенные речи агитатора звучали в корабельных кубриках, в солдатских окопах, в крестьянских хатах освобожденных от белогвардейцев деревень. Она ходила в разведку по тылам врага. Несла правду о революции в занятые противником села и города. Она была по духу и по сердцу боевым комиссаром. И, может быть, верен рассказ о том, что прообразом комиссара в «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского была неустрашимая Лариса Рейснер…

«Ретивый» и «Прочный» подошли к Сарапулу. Сигнальщики докладывают: рядом мост, по нему усиленное движение. Повозки. Люди. Идет переправа. Противник подтягивает новые силы.

А наши войска штурмуют город. Бойцы дивизии легендарного Азина уже заняли несколько улиц.

— По переправе, огонь! — звучит команда, и артиллеристы обоих кораблей начинают обстрел подступов к мосту. Легче, конечно, взорвать мост. Но Раскольников решил подождать с этим. Мост пригодится самим. Новый построить не так-то легко.

Вскоре подошли канонерские лодки. На оба берега были высажены небольшие десанты с пулеметами; Мост захвачен. Переправы больше нет. Корабли ведут огонь по войскам противника, обороняющим город. Азинская дивизия успешно наступает. Сарапул освобожден.

В тот же день штаб флотилии получил срочный приказ. В 30 километрах ниже Сарапула находилась угнанная белогвардейцами баржа-тюрьма, в трюмах которой томилось более семисот приговоренных к расстрелу советских активистов и красноармейцев. Заключенных лишили пищи и воды. Они не видели дневного света. Белогвардейские палачи решили при приближении Красной Армии вывести баржу на глубину, поджечь и потопить вместе с живыми людьми.

Реввоенсовет армии дал указание командующему флотилией Раскольникову принять любые меры, но спасти товарищей.

В поход отправились три миноносца. Они шли под белогвардейскими флагами. Вел их Раскольников. Обманув таким образом корабли охранения, командующий приблизился на «Ретивом» вплотную к барже. Короткий рукопашный бой с часовыми. Баржа взята на буксир. Отстреливаясь от вражеских орудий, миноносцы вернулись обратно.

Потом началось преследование отступающего противника. Корабли флотилии оторвались от своих частей. Враг решил воспользоваться этим. К берегу были стянуты орудия. Устроены всевозможные засады.

Когда Раскольникову доложили об этом, он спокойно ответил:

— Прорвемся!

У села Пьяный Бор произошел первый бой. Начался он разведкой. Командующий послал вперед два катера. На большой скорости они неуязвимы для полевой артиллерии. Противник, обнаружив катера, открыл огонь. Водяные столбы всплесков остаются за кормой. А враг продолжает стрелять. Расположение его батарей теперь известно.

На «Ретивом» ждут команды открыть ответный огонь. Раскольников не спешит. Он смотрит туда, где рвутся снаряды. Не спускает глаз с катеров. А тут еще, напуганная взрывами, в небо взметнулась стая лебедей. Кружатся, кричат, но их голоса тонут в грохоте стрельбы.