Глава 42

Беттина мрачно смотрела, как Олли подливает ей чаю. Они сидели у него на кухне, и вообще в последнее время она подолгу бывала у него в квартире. Скоро месяц, как она снимает номер в отеле, но квартира Олли стала ей настоящим домом.

— Что-то сегодня ты чересчур веселая. Уверяю тебя, я честен, трудолюбив и опрятен. — Он обвел рукой сущий беспорядок, творившийся вокруг — газеты, накопившиеся за четыре дня, халат, одежду Беттины, раскиданную как попало. — Видишь?

— Хватит шутить. Не в этом дело.

— Тогда в чем? — он присел к дубовому столу и взял ее за руку.

— Если мы съедемся, все начнется сызнова. Я перестану быть независимой, ты захочешь на мне жениться. И потом: нельзя забывать об Александре. Как он отнесется к этому? — она с горечью посмотрела на Оливера, а тот взглядом пытался утешить ее. Мысль съехаться пришла к нему неделю назад, и они всю неделю только и говорили об этом.

— Я разделяю твою тревогу об Александре, но ведь и так, как мы живем сейчас, тоже не годится. Ты мотаешься между отелем и моей квартирой, у тебя не остается времени на работу, и то же самое будет, если ты найдешь себе постоянную квартиру. Все равно больше половины суток будешь проводить у меня. — Он наклонился через стол и поцеловал ее. — Знаешь, как я тебя люблю?

— Нет, скажи.

— Я обожаю тебя, — тихо шепнул он.

— Хороший мальчик, — засмеялась Беттина и поцеловала его в ответ, а в это время он гладил под столом ее ногу, поднимаясь все выше и выше. Он был нежен, забавен, легок в общении. Так продолжалось с первого дня. Оливер понимал ее, уважал ее работу, искренне любил Александра. Но самое главное — они сохранили чистую дружбу. Ничего ей так не хотелось, как жить с ним вместе, но вдруг опять начнется то, что она испытала прежде? Вдруг он станет пренебрежительно относиться к ее работе? Что, если Александр станет его раздражать? А если измена? Неважно, с чьей стороны, мало ли как повернется.

— Ну как? Будем искать квартиру? — спросил он, довольный собой, а Беттина вздохнула.

— Тебе говорили, что ты навязчивый и упрямый?

— Не раз. Я не против.

— Ну так знай, Олли, — решительно произнесла она, — я не собираюсь легко уступать.

— Хорошо, — пожал он плечами. — Тогда переезжай в собственную квартиру, не спи, сиди у меня до пяти утра, а потом мчись домой, чтобы сын ничего не заподозрил. Но в таком случае в твоей квартире должна быть еще одна спальня.

— Зачем? — озадаченно спросила Беттина.

— Затем, что с вами будет жить Дженнифер, как сейчас в отеле. Полагаю, она потребует себе отдельную комнату. Ты не сможешь уйти на ночь глядя, оставив сына одного.

Беттина угрюмо посмотрела на него.

— Злой.

— Ты же знаешь — я прав.

— Ну хорошо… дай мне еще подумать.

— Думай. Даю пять минут.

— Оливер Пакстон! — Беттина поднялась из-за стола, но, когда прошло пять минут, он увлек ее в постель. — Ты невозможен! — воскликнула Беттина.

Через два дня Оливер нашел решение этой проблемы. Он прибыл в отель, улыбаясь во весь рот.

— Все чудесно, Беттина! — воскликнул он с победным видом.

Александр немедленно бросился и обнял Оливера, хотя выше коленок дотянуться не мог.

— Александр, прекрати. Что чудесно? — обратилась она уже к Пакстону. У Беттины за ухом был карандаш — она напряженно работала над новой пьесой.

— Я нашел отличную квартиру. Беттина выпрямилась в кресле и с укоризной посмотрела на Оливера.

— Олли…

— Погоди, сначала выслушай. Это просто чудо. Мой друг собирается на полгода уехать в Лос-Анджелес. На это время он хочет сдать свою нью-йоркскую квартиру. Она роскошна, другого слова не подберешь: в двух уровнях, четыре спальни, полная меблировка, в престижном доме на Вест-Сайде. Всего тысячу в месяц. Мы вполне можем себе это позволить. Итак, на полгода мы снимаем эту квартиру и делаем попытку совместной жизни. Если нам это понравится, через полгода мы найдем себе другую квартиру, а если нет — разойдемся каждый своей дорогой. И чтобы ты не волновалась по этому поводу, я оставляю за собой теперешнюю квартиру. Сдам ее на эти полгода в субаренду, и ты не будешь опасаться, что я прилип к тебе на веки вечные. По-моему, звучит разумно. — Он с надеждой посмотрел на нее, и Беттина рассмеялась. — И потом — сколько можно платить по гостиничным счетам?

— Не знаю, что и сказать, Оливер Пакстон. Ты или волшебник, или шарлатан, но мне нравится твоя идея.

— Правда? — в восторге спросил он.

— Правда, — ответила Беттина. Она поднялась с кресла, подошла и обняла его. — Когда мы можем переехать?

— Гм… Надо у него спросить, — помялся Пакстон, однако Беттина только посмотрела на него — и обо всем догадалась.

— Олли! — она старалась придать себе негодующий вид, но ничего, кроме улыбки, у нее не получилось. — Ты уже согласился?

— Нет… Конечно же, нет, как я мог? Ее трудно было обмануть.

— Я же вижу.

Тогда он виновато повесил голову и признался:

— Да.

— Значит, можно переезжать? — радостно спросила Беттина.

— Можно.

— А если бы я сказала тебе «нет»?

— В таком случае я обзавелся бы на полгода роскошной квартирой.

Они посмеялись, и вдруг лицо у Беттины стало озабоченным.

— Нам надо условиться об одной вещи.

— О чем же, мэм?

— О порядке оплаты. Поскольку нас с Александром двое, я буду платить две трети.

— Господи, вот она — женская эмансипация. Может быть, ты позволишь мне взять это на себя?

— Нет, так не пойдет. Или мы делим расходы, или я не еду.

— Ладно. Но, может быть, мы будем платить поровну?

— Две трети.

— Поровну.

— Две трети.

— Поровну, — и он крепко обнял ее за заднее место. — Если ты скажешь еще хоть слово, — прошептал он, косясь на Александра, — то я изнасилую тебя прямо в этой комнате.

И они, смеясь и споря, прошли в спальню Беттины и закрыли за собой дверь.

Глава 43

— Ну как, нравится? — с надеждой спросил Оливер.

— Божественно! — воскликнула Беттина, озираясь по сторонам с восторгом и трепетом. То была одна из редких квартир на Весте, которую мало назвать элегантной — она была поистине грандиозна. Четыре спальни в верхнем этаже и столовая с гостиной в нижнем, причем высота потолка в гостиной — в два этажа. Обе комнаты отделаны деревянными панелями, а в камин мог с легкостью войти даже такой гигант, как Олли. Из высоких, красивых окон открывался вид на парк и Пятую авеню за ним. В нижнем этаже располагался также небольшой уютный кабинет, который Олли и Беттина решили использовать совместно для своих литературных занятий. Спальни в верхнем этаже были обставлены во французском стиле и пленяли красотой и уютом.

— Чья эта квартира? — спросила Беттина, присев на изящное кресло и с восторгом глядя по сторонам.

— Одного продюсера, с которым я познакомился, когда был вхож к киношникам.

— Как его зовут?

— Билл Хейл.

— По-моему, я о нем слышала. Он знаменит?

Хотя что тут спрашивать? Рядовой продюсер вряд ли мог позволить себе такую квартиру.

Олли с улыбкой начал перечислять названия фильмов и пьес, на которых работал Билл Хейл.

— В чем-то вы похожи, — заключил он.

— Не смешно.

— Правда-правда. Он тоже написал когда-то пьесу, ставшую гвоздем сезона, потом сделал несколько фильмов, потом еще несколько пьес. Теперь он в основном работает вне Голливуда. А все началось с первого успеха, и дальше — пошло-поехало. — Оливер протянул руку и привлек Беттину к своему плечу. — И у тебя так же будет, надо только подождать.

— Не стоит обольщаться. А зачем он сейчас поехал в Голливуд? Оливер улыбнулся.

— В очередной раз жениться. В этом вы тоже похожи. Ему лет тридцать семь, и сейчас он вступает в четвертый брак.

— Это не повод для шуток, Олли, — рассердилась Беттина.