Его мама стояла у окна, спина её была натянута как струна, а глаза направлены в сторону её города.

— Ты рад его возвращению? — спросила она.

Её вопрос удивил Эша. Он не мог припомнить другого такого случая, когда её интересовали его чувства. Удивление заставило его на самом деле задуматься над ответом, а не просто ответить то, что она хотела услышать.

— Рад, — медленно проговорил он. — То есть...я доверяю ему, наверное. Я хочу, чтобы он был моей семьей. У нас она и так небольшая. — Он подумал, но не произнес вслух, что хотел, чтобы его семьей был он сам и его мать, дабы не расширять пропасть её разочарования в нем.

Мама продолжила смотреть в окно, как будто и не услышала ответа.

Эш откашлялся.

— Ты довольна?

— Да, — ответила его мама. — То, что он сказал, о людях, которые значимы для него. Это важно для меня. Единственные люди, которые важны для меня, это Линберны.

— И никто другой? — спросил Эш. — Никогда?

— Был один человек, которого я считала когда-то важным, — ответила мама, и Эш подумал о дяде Холли, Эдмунде, которому было суждено жениться на его матери, но вместо этого сбежал семнадцать лет назад. — Но ничего не вышло, и я была наследницей Ауримера. Я думала, что будет лучше придерживаться нашей семьи. Моя гордость была уязвлена, но род Линбернов должен был продолжиться. И я позволила твоему отцу уговорить себя выйти за него замуж. Я разбила сердце своей сестре. Но дальше я поступила еще хуже. Я знала, что мужчина, с которым она сбежала, был не для неё, но я не думала о том, где Розалинде придется усвоить, что она должна быть наказана. Я всегда принимала решения за неё. Меня никогда не волновало, что она могла быть не согласной со мной. Мне не интересны были её возражения. И видишь к чему это привело. Розалинда ушла на долгие годы и вот теперь она вновь оставила меня в Ауримере.

— Джаред вернулся. — Голос матери немного дрогнул. — Возможно, моя сестра тоже вернется. Я надеюсь на это. Розалинда, Джаред и ты самые важные люди для меня.

— А отец?

Его мама молчала слишком долго. Затем она сказала,

— Нет. Джаред был прав в одном. Никто не рождается семьей. Ты должен проявить преданность: ты должен хотеть быть частью семьи. Не думаю, что твой отец когда-либо хотел этого. Он хотел, чтобы мы были другой семьей, как и того, чтобы этот город был другим. Он мой враг. И я буду бороться с ним.

На протяжении многих лет его семья состояла из мамы и папы. И не для кого из них она не значила того, что она значила для него. Они оба просто ждали свою реальною семью и продолжения их настоящей жизни.

Если был шанс, что они станут семьей, то Эш хотел быть уверен, что в этот раз все будет по-настоящему.

— Я не был уверен, что значим для тебя, — сказал он. Он ненавидел то, насколько звучал нуждающимся, говоря правду.

— Конечно же, ты значим.

— Но ты говорила... — Во рту у Эша настолько пересохло, что на мгновение голос его подвел. — Ты назвала меня трусом.

— Оставаться сторонним наблюдателем, зная, что тот замышляет зверство, не очень храбро, согласись?

Эш опустил голову.

— Но это не значит, что ты должен быть вечно трусом, — сказала его мама. — В итоге ты противостоял своему отцу. Я не знаю, как успокоить тебя, Эш. У меня были на тебя большие надежды, и ты разочаровал меня. Но я тоже тебя подвела, я бросила тебя на Роба, как и Розалинду. Если бы ты ушел к Робу, если бы тоже ушел от меня, это бы разбило мне сердце.

Прежде его мама никогда не говорила с ним о своих чувствах, а теперь она говорила об этом спокойным, практичным голосом. Эш хотел было дотронуться до неё, каким-то образом попытаться заверить её, что он не причинит ей вреда.

— Мы оба хотим помочь тебе, — предложил он. — Джаред и я.

— О, помогите мне, — его мать чуть ли не смеялась. — Мне не нужна помощь от вас. Вот в чем проблема. Помогать мне опасно, а вы оба дети. Роб чуть не умер в завершение церемонии в Лужах: он бы умер, если бы я не спасла его. И Джаред пошел проводить церемонию самостоятельно, без подготовки. Я не знаю, как он выжил. Я думала, что это убьет его. Вы оба так юны. Я хочу, чтобы мои чародеи оказались достаточно хороши, чтобы остановить Роба, без вашей помощи.

— Как продвигаются дела? — спросил Эш.

Его мать продолжала упорно молчать. Она сказала достаточно, когда призналась, что старается бороться изо всех сил. Его мама никогда не признавала поражение.

— Ты ведь знаешь Кэми? — спросил Эш.

Его мама вскинула брови.

— Слишком хорошо. Её отец звонил мне и сказал, что хочет встретиться со мной, - добровольно сказала она. — Он называл меня Линдой и Лулабель, а еще кучей других имен, начинающееся на Л. Я считаю этого мужчину психически неуравновешенным, хотя у него, возможно, хорошо получается отгадывать кроссворды.

Эш скрыл улыбку.

— Кэми удалось побороть заклинание папы и связаться с чародеем из Лондона. Мы надеемся, что он сможет привести нам в помощь еще чародеев.

— Мысль о том, что меня поддержит кучка оборванных чародеев без источников и места жительства, отвратительна, — пробормотала его мать.

Эш заметил, как слегка расслабились её плечи, и понял насколько это стало для неё облегчением. В то же время, он осознал насколько она боится и на сколько плоха ситуация. До солнцестояния остался один восход солнца, и чародеи из Лондона тоже должны присоединиться к ним.

Глава Двадцать третья 

Новый чародей

— Ненавижу неизвестность, — проворчала Анджела. — Как бы мне хотелось, чтобы Роб со своей шайкой злобных чародеев перестали ждать этого идиотского дня солнцестояния, а забросали бы город молниями и устроили пляски вокруг дымящихся останков с бусами из наших внутренностей на шеях.

Как бы шокирующим это не было, но никто из присутствующих в штабе не поддержал точку зрения Анджелы. Конечно, здесь были только Кэми, Холли да Анджела с Ржавым. Ржавый не в счет. Как только он появился, то тут же улегся спать на диван. Кэми пыталась бросать карандаши ему в голову, чтобы понять насколько крепок его сон, но он продолжил мирно спать с карандашами в волосах.

Кэми разослала всем сообщения про встречу после школы в штабе в понедельник. Джаред с Эшем все еще не пришли.

— Роб совершил роковую ошибку, дав нам время, чтобы объединиться и разработать удивительно хитроумные планы. Чем мы и занимаемся, — сказала Кэми.

Она не позволяла себе думать о том, как мало времени у них осталось. Она была занята своим столом, раскладывая чародейское имущество, которое они наворовали, по маленьким коричневым мешочкам. Если бы внезапно вошел кто-нибудь из учителей, то она бы соврала, что это проект на урок труда.

— Да неужели? — поинтересовалась Анджела. — Мы даже не знаем сработает ли это заклинание. Мы даже не проверяли его на них.

— Именно поэтому мы сейчас же испытаем его на них. Потому что мы команда, — сказала Кэми. — Все мы, шестеро.

Анджела оглядела комнату, ее губы зашевелились, когда она подсчитывала количество людей в ней. Ее взгляд скользнул вдоль серых стен и столов из ненастоящего дерева, словно Джаред и Эш могли прятаться под столешницей Кэми.

— Да, хорошо, я поняла твою точку зрения, — проворчала Кэми.

— Но я не озвучила её вслух, — сказала Анджела. — Потому что испытываю истинную привязанность к тебе.

Она сказала это с издевкой, но Кэми улыбнулся ей, и через мгновение Анджела улыбнулась в ответ, белые зубы и алые губы, самая красивая девушка в Разочарованном доле и на тысячу миль вокруг.

Дверь распахнулась и Кэми увидела на пороге Эша. Джаред стоял у него за спиной, в тени, чье лицо она не могла разглядеть, но она увидела, как улыбка Анджела ненадолго ошеломила и ослепила Эша. К своему стыду, который продлился всего мгновение, ей стало жаль, что они не появились в точно назначенное время.

Эш кивнул всем и вошел. Он улыбнулся и Кэми, его улыбка была такой же мягкой, какой она была радостной у Анджелы.