Холли заползла обратно в крыло. Она была в отчаянии. С помощью лапчатого конца молотка и ломика она стала увеличивать отверстие. Два дюйма. Три...

Случилось невозможное. Замок провалился внутрь. Холли откинула дверцу люка.

Эрнесто медленно, будто находясь в летаргическом сне, снял магазин с пояса и начал заряжать винтовку.

— Matar a todos[60] ?— закричал молодой человек. — Рог que?

Эрнесто снова кивнул на воду. Трейси поняла кое-что из того, что он сказал. «В море. Их никогда не... увидят. Не найдут». Молодой человек убеждал его, что лодка сядет на рифы и, возможно, затонет.

— Это очень глупо, — объяснял он Эрнесто. — Потерять и девушку, и яхту. Почему бы не ограничиться только... женщиной постарше. Они даже парус не могут поставить! — возбужденно говорил он, показывая на обрывки паруса. В спешке он забыл, что его напарники почти не понимают английского. — Они не знают, как это сделать! — Он начал повторять все снова на ломаном испанском.

— Рог favor, — умоляла Трейси, — mi hija[61]...

— Si hagas eso no vas a la carcel. Те ahorcaran[62] , — тихо произнес молодой человек.

— Что ты им говоришь? — спросила Трейси.

— Я сказал, что если он убьет американок, то его повесят, потому что люди уже знают, что вы здесь.

Эрнесто сел на корточки, как будто задумавшись. Затем он что-то пробормотал молодому человеку.

— Скажите дочери, чтобы она разделась, — сказал американец, обращаясь к Трейси. — Я обещаю вам, что не позволю ему к ней прикоснуться.

— Нет!

— Я обещаю.

Трейси посмотрела через палубу, туда, где вжалась в угол Кэмми. Она была такой маленькой и беззащитной! Трейси подошла к дочери и опустилась перед ней на колени.

— Ты слышала, что он сказал, — прошептала Трейси, коснувшись плеча Кэмми.

Кэмми отшатнулась.

— Мам, ты позволишь им смотреть на меня? Ты позволишь им трогать меня?

— Если честно, то да. Позволю, чтобы спасти твою жизнь, Камилла. Это будет гадкое, отвратительное воспоминание, но...

— У него, наверное, СПИД, мама!

— О Господи! Да. Ты права. Но до этого не дойдет. Мальчик обещает, что они не прикоснутся к тебе.

— Откуда ты знаешь, что он не врет? Я лучше умру, мама.

— Нет, Кэмми, лучше ты останешься жить. Ты не умрешь. Унижение пережить можно, но мы не допустим, чтобы тебя изнасиловали. Это наш единственный шанс, малышка. Я их к тебе не подпущу. Вначале им придется убить меня.

Помогая Кэмми подняться на ноги, Трейси почувствовала, как из ее глаз потекли слезы. Как когда-то, собирая дочь в подготовительную группу, она подняла ее руки над головой и стащила джемпер. За спиной она услышала похотливо-восторженный возглас Эрнесто.

— Мама тебе поможет, — рыдая, утешала она Кэмми.

Трейси расстегнула пояс на джинсах Кэмми и спустила их, помогая дочери вытащить из штанин ноги.

— Зачем же мы это делаем? — прошептала Кэмми.

— Пытаемся выиграть время, чтобы юноша успел переубедить их. Сейчас он объясняет им, что они могли бы... продать тебя... — Она замолчала и, стоя спиной к мужчинам, прижала к себе Кэмми, на которой теперь были только лифчик и трусики. Как щитом прикрывая дочь, Трейси прислушивалась к спору, разгоревшемуся между Эрнесто и молодым человеком.

Карло по-прежнему спал и только застонал, когда они повысили голоса. Молодой человек сказал:

— Nunca nos van a ver de nuevo[63] .

Эрнесто ответил:

— Muerta[64] .

Американец снова заговорил, уже резче, и указал на Кэмми. Глаза Эрнесто широко раскрылись. Он кивнул.

— Joyas у relojes! D a les[65] .

— Вы должны отдать ему свои драгоценности. Я уверен, что, если вы это сделаете, все прекратится прямо сейчас, — глухо произнес американец, повернувшись к Трейси, которая заслоняла собой дочь.

Трейси взяла руку Кэмми и расстегнула сапфировый браслет. Она отнесла браслет Эрнесто, пока Кэмми, согнувшись и прикрывая одной рукой грудь, шарила вокруг в поисках полотенца.

— Годится?.— спросил молодой человек. — Это тиу[66]...

Эрнесто кивнул.

— Traela у ven aqun! Rapido[67].

— No vale la ре na[68], — повторил молодой человек. — No americanos[69]. Мой отец... Шеф пристрелит тебя, как... un perro[70].

— Haz lo que digo[71] ,— Эрнесто опять указал на Кэмми и кивнул на дуло винтовки.

— У нас есть опалы! — закричала Трейси.— На тысячи долларов!

— Несите все, — взмолился молодой человек. — Сейчас же. Rapido[72] !Он должен думать, что я вам приказываю. — Американец сделал руками движение, изображая драгоценные камни в кольце, в ожерелье. — Давайте сюда!

Трейси слетела по лестнице и рванула дверь в каюту Оливии.

— Оливия! Иди сюда. Дай мне опалы, которые ты купила! — крикнула она и, схватив сумочку Оливии, бросилась наверх, на ходу лихорадочно роясь в ее содержимом. Тюбики помады раскатились по палубе. Наконец Трейси обнаружила бархатный мешочек в застегнутом на молнию кармане.

— Вот они. — Трейси повернулась к Оливии: — Дай мне свое кольцо. — Оливия смотрела на нее широко раскрытыми глазами.— Дай мне... Твои серьги настоящие?— Оливия кивнула, не двигаясь с места. — Дай мне серьги, — приказала Трейси. Из глаз Оливии брызнули слезы, хотя ее лицо по-прежнему было застывшим. Она сняла серьги и положила их на мозолистую ладонь Трейси.

Вкрадчивым, но быстрым движением, напоминающим обманчивую неуклюжесть медведя, Эрнесто пересек палубу, сгреб Кэмми в охапку и потащил к борту. Она для него была невесомой, как будто он нес кипу тряпья. Он не любил костлявых женщин, однако эта девчонка была красивой. А дырки у всех женщин расположены одинаково.

— Мама! — закричала Кэмми, пытаясь вырваться. Ее ноги болтались в воздухе, не касаясь палубы. Ногтями она распорола Эрнесто руки, и из глубоких царапин брызнула кровь.

Это произвело на него не больше впечатления, чем если бы она погладила его руку пером.

— У нас есть драгоценные камни! — кричала Трейси, подняв вверх опалы и пересыпая их из одной руки в другую. Свет, падая на камни, сверкал крошечными радугами.

— Скажи ему, что я не отдам вам бриллианты и опалы, пока он не отпустит мою дочь. Я выброшу все эти гребаные драгоценности за борт, все до единой, прямо сейчас! Речь идет о десятках тысяч долларов. И все это у меня в руках.

— Отпусти ее, — сказал молодой человек, обращаясь к Эрнесто.

— No. Dije no, — ответил тот. — Haz lo que te mando, ahora mismo[73].

Юноша потянул Кэмми к себе. Она споткнулась, и он подхватил ее.

— Дурак,— сквозь зубы процедил американец, презрительно глядя на своего напарника. — Ведь мы можем получить и ее, и опалы! Ты что, не понимаешь? — Его голос охрип, но звучал повелительно. Молодой человек пересек несколько футов, отделявших его от Трейси, и взял мешочек из ее руки, сложив в него опалы и украшения, которые лежали на ладони женщины. Чтобы показать их Эрнесто, он высыпал драгоценности на стул и подождал, пока толстяк перещупает все это великолепие и убедится в его подлинности. Увидев, как загорелись глаза Эрнесто, молодой человек довольно кивнул.