— Немец на днях перешёл в наступление на Стоходе. Он сбросил русские части в реку, захватил огромные трофеи и массу пленных… — сообщает Шихлинский. — Об этом я узнал в Ставке.

— Вот и выходит, что революция эта не наша. Во Временном правительстве сидят те же буржуи. Им война нужна, и землю они никогда не отдадут народу. Ни в жизнь, — горячиться Блохин.

Маня слушает его, смотрит на его худое лицо, старается вдуматься в его слова, понять, почему он сердится, и не может… Она находит под столом руку Васи и сжимает её.

— Во время последних боёв на Стоходе многие из офицеров сдались в плен, — слышит Маня взволнованную речь генерала Шихлинского. — Это позор для русского офицера. Они — не русские. Я презираю их. Русский командир должен быть всегда со своими солдатами.

— Мир, мир любой ценой! — горячо говорит Сергей Владимирович.

— Я за то, чтобы не было больше Стохода, чтобы люди не гибли на войнах, — говорит Варя.

— И чтобы люди могли пахать, сеять хлеб на своей земле, а не на земле помещиков, — добавляет Блохин.

— И могли бы растить детей… — произносит Ольга.

Поздно ночью, когда все, уставшие, наговорившиеся, разбрелись по комнатам, Варя подошла к мужу. Звонарёв привлёк её к себе, положил руку на плечо. Варя откинула голову, прижалась к нему и замерла. Отныне они вместе. Сергей возвратился на завод. Для них война окончена. А для других?

Заря свободы только загоралась над Россией. Впереди ждали большие испытания. Что принесут они их семье? Звонарёв, будто подслушав мысли жены, сказал:

— Ничего, Варенька, у нас много друзей — видишь, какая большая семья! Всё одолеем.