Так долго он держался в стороне ото всех, игнорировал любые связи, пресекал любое общение, но Лаура не позволила ему быть одному. В один миг всё изменилось. Она впустила его в свой мир, хотел он этого или нет.

Затем он занялся с ней любовью. Это было чертовски прекрасно и всепоглощающе. Тогда он был расстроен, что она не Друид, а сейчас желал, чтобы не была одной из них.

Словно магнитом их тела подались навстречу друг другу. Харон увидел, что пульс бился на её изящной шее, будто испуганная птичка, запертая в клетке. Он мог овладеть ею прямо сейчас. Хватило бы одного поцелуя, чтобы она растаяла в его жарких объятиях.

Лаура не была единственной, кто почувствовал эти импульсы и нарастающее напряжение между ними. Подавляющая и непреодолимая тяга к ней говорила Харону, что он нуждается в ней и не может этому противостоять. Но если он ошибался, и она помогает Джейсону, то он подвергнет опасности жизни многих.

Харон совершил роковую ошибку и взглянул в её светло-зеленые глаза. Он падал в безбрежный, глубокий и ясный океан. Он тонул в её взгляде. Он пропал.

Он крепко схватил её за плечи и замер, собирая все свои силы, что бы отстраниться от неё. Затем увидел желание в глазах Лауры. Это желание было абсолютным и явным. Вот дерьмо, он мог противостоять пыткам в тюрьме, но отвести от неё взгляд был не в состоянии.

Мысленно проклиная себя, Харон обнаружил, что его руки вместо того, чтобы оттолкнуть, притягивают девушку к своей груди. Его член напрягся, когда его руки опустились на талию Лауры.

Это мог быть просто ход, тактика, её хитрый расчет на то, чтобы глубже проникнуть в его душу, нашептывал червь сомнения в его голове. Но это не имело никакого значения, когда она была так близко к нему. Он хотел её, жаждал так, как никогда раньше. Он изнывал от желания сорвать с неё одежду. А его член стремился потонуть в ней.

Соблазнительные губы приоткрылись, приглашая его отведать их. Её дыхание участилось, становясь частым и прерывистым, когда её грудь прижалась к Харону.

Зарычав, Харон развернул её, прислонив к стене. Её отрывистое дыхание учащалось, и она вцепилась в него пальцами, давая понять, что ее потребность в нем, столь же велика, как и его в ней.

Она качнула бедрами ему навстречу, заставляя его член встрепенуться. У него больше не было сил сдерживать бурю эмоций. Все его естество кричало от напряжения. Он должен был овладеть ею целиком. И прямо сейчас.

Харон жестко поцеловал ее. Он предъявлял права на нее, захватывал, пленял — и она ответила ему стоном согласия.

Она потянула рубашку Харона и коснулась ладонью его кожи. Одним быстрым движением он сорвал с нее рубашку и отбросил в сторону. Он углубил свой поцелуй и накрыл ладонью её грудь. Харон непроизвольно зарычал, ощущая тяжесть ее груди в своей ладони. Боже, он обожал её грудь.

Желание мощной и сильной волной прошло сквозь него, но Харон был полон решимости игнорировать его. Он погладил большим пальцем её сосок и улыбнулся, услышав, как она застонала от удовольствия. Его рука скользнула к её талии. Одним ловким движением он стянул с нее брюки вместе с трусиками.

Харон сжал её попку и нежно провел рукой по стройным ножкам. Его пальцы добрались до самого сокровенного, и он принялся с осторожностью ласкать её клитор.

Она с трудом отстранилась от поцелуя и, застонав, ухватилась за его плечи. О, да, он поможет ей устоять. Он жаждал слышать ее стоны, слышать свое имя на её губах, когда будет подводить её к оргазму.

Он скользил пальцами по розовым лепесткам её бутона, отмечая какой влажной она была. Она дрогнула в его руках, почти в клочья разрывая его самообладание.

Харон едва сдерживал своё бушующее желание. Грани его сексуального контроля над собой были зыбкие и едва уловимые. Он глубже вводил палец внутрь неё. Она ахнула, закрыв глаза, покачивая бедрами навстречу ему.

Тело Лауры перестало ей принадлежать. Оно полностью отдалось Харону. Он знал, где коснуться её и как поцеловать, чтобы заставить пылать. Она горела, опаляемая накалом потребности в нём.

Он не собирался останавливаться, продолжая давать ей желаемое.

Каждое его движение в ней, медленное и уверенное, заставляло её трепетать и вздрагивать в предвкушении кульминации.

Он был мастером в поцелуях, прикосновениях… поддразнивании, во всем, что касалось её удовольствия. Наслаждение было слишком сладостное и мучительное, чтобы принять его, когда он начал кружить пальцем вокруг её набухшего клитора.

Затем он добавил второй палец, ускоряя темп. Она вскрикнула от желания превращающего её кровь в раскаленный жар.

Харон опалил её рот еще одним огненным поцелуем. Он ничего не мог поделать. Он должен владеть ею, всей ею. Ее ноги подогнулись, и он обхватил её рукой за талию, поддерживая.

Если бы он мог остановить время, он бы задержался в этом моменте с этой прекрасной женщиной, которая была словно живой огонь в его объятиях

Он погружал свои пальцы всё глубже, пока она не впилась ногтями в его плечи. Харон улыбнулся, почувствовав это. Но все его внимание было сосредоточено на её стонах и на том, что влажные и горячие стенки влагалища сжимали его пальцы.

Даже когда её тело начало напрягаться, он не сбавил темп. Он продолжал ласкать и возбуждать её.

Его дыхание участилось, когда она вскрикнула, получив долгожданное освобождение от своего блаженного напряжения. Но даже тогда он не остановился. Он захватил её клитор двумя пальцами и нежно сжал его.

Она закричала вновь, но на этот раз с её губ сорвалось его имя, когда она достигла пика и огненная волна поглотила её изнутри. Он так ждал этого момента. Харон прислонился своим лбом к её, борясь с желанием сорвать с себя джинсы и проскользнуть в её влажное лоно.

Потребность быть в ней была несокрушимой. Он знал, если он поддастся искушению, то обретет умиротворение, которое он получал на то короткое время, пока занимался с ней любовью.

Лаура опустила голову на его плечо. С тихим проклятьем Харон поднял девушку на руки и осторожно опустил на кровать. Когда он собрался отстраниться, она обхватила его руками.

— Не уходи, — прошептала она.

Харон был не в состоянии отказать Лауре. Даже его сомнения относительно нее не могли помочь прекратить желать ее. Это пугало его, усиливая страсть овладеть ею.

— Харон, прошу тебя, — умоляла она.

Он изучал её зелёные глаза, затем скинул свою обувь. Она приподняла одеяло, приглашая его присоединиться к ней. Кровать была узкой, и с трудом могла уместить двух человек. Но он наслаждался теснотой, крепче прижимая её спину к своей груди.

— Я не работаю с или на Джейсона, — произнесла она, нарушив тишину.

— Он использовал на тебе магию, Лаура. Он способен проникать в разум человека, и тот даже не догадается об этом.

— Ты говорил, что в замке есть Друиды, которые могут определить — воздействовал он магией на меня или состою ли я в сговоре с ним.

— Да.

— Так почему бы не позволить им это сделать? И тогда ты получишь ответы на свои вопросы и сможешь доверять мне.

Харон взглянул на картину на стене — «Закат в высокогорье».

— Я, возможно, получу свои ответы, а как на счёт тебя? Ты говоришь, что я смогу доверять тебе, но знаю — ты не доверяешь мне.

— Пришло время во всем разобраться.

— Однажды я предал этих людей. Не хочу делать это снова. Я защищаю их тем, что держу тебя в стороне от всего этого.

— Но ты привёл меня сюда, — прошептала она.

Он сглотнул и провел большим пальцем по ее руке.

— Да. Я хочу уберечь тебя от Уоллеса. Я не вынесу, если он захватит тебя.

— Теперь ты сомневаешься, стоит ли меня защищать.

— Я знаю, что стоит, — произнес он резче, чем ожидал. Харон выдохнул. — Расскажи мне, что случилось с твоей магией.

— Моя семья. Они выкачали из меня магию.

Он ждал, пока она продолжит, но когда девушка замолчала, он спросил:

— Как это?

— Я покинула свою семью, потому что они контролировали меня. Я не говорю о правилах или запретах. Они указывали с кем мне общаться, что есть, куда идти. Во всех аспектах жизни диктовали свои правила.