Он замолчал, на его челюсти заиграли желваки.

— Маклауды открыли двери своего замка для тебя. Все, кто здесь живет, готовы пожертвовать жизнью ради твоей безопасности. Если ты не веришь, что люди в этом замке не зло, тогда сделай всем одолжение, уходи.

Его слова ударили, словно пощечина. Она задохнулась, пытаясь удержаться в незнакомом, быстро меняющемся мире, в который оказалась вовлечена.

— Если ты не желаешь меня видеть здесь, зачем тогда привел?

— Сам задаюсь этим вопросом. Все, что я сейчас знаю — ты теперь работаешь с Джейсоном и здесь лишь для того, чтобы затем предать меня.

— Ты не прав.

Он сухо рассмеялся.

— Они все так говорили, а затем мы видели, как Драу, используя свою магию, проникают в чей-либо разум. Я должен знать это наверняка, Лаура.

Заправив волосы за уши, девушка взглянула на свои руки. Она не смогла почувствовать магию внутри себя и неважно сколько раз пыталась вызвать ее.

— Ты рассказал мне о Друидах, и я поверила тебе. Потому что ты никогда не лгал мне. У меня есть магия. Вернее... была.

— Что это значит? — спросил Харон, пристально смотря на нее.

Лаура пока не была готова рассказать ему обо всем.

— Почему ты не рассказал, кем являешься?

— Очевидная причина состоит в том, что ты не была Друидом, или, по крайней мере, я так полагал.

— Но ты рассказал мне о Друидах.

— У меня не осталось выбора, — процедил Харон сквозь зубы, опустив взгляд в пол. — Я не хотел говорить этого, но Уоллес был полон решимости захватить тебя, а ты не хотела уезжать. Я был готов на все, лишь бы ты была в безопасности.

Старая боль нахлынула с удвоенной силой, и даже зная, что Харон не имел ничего общего с ее семьей, управляющей ею при любом удобном случае, она не могла сдержать эмоции, переполнивших ее.

— Значит, я должна была это сделать лишь потому, что ты так сказал.

Его взгляд метнулся к ней.

— Ты чертовски права. Я пытался спасти твою жизнь.

— Оставив свою семью, я поклялась, что никто и никогда не станет мне указывать, что и как мне делать! — выкрикнула она, ненавидя, что ее захлестывает гнев, мешая текущие проблемы с прошлым, особенно после визита Лейси.

— Люди говорят тебе, что делать, каждый проклятый день, Лаура!

Она впилась ногтями в ладони, когда ее тело начало трясти от ярости.

— Так значит, чтобы убедить меня делать то, что ты хочешь, ты снова займешься со мной любовью?

В мгновение ока, девушка оказалась на спине, ее руки были подняты над головой, а лицо мужчины в дюйме от ее.

— Ты думаешь, что я затащил тебя в свою постель, чтобы подчинить своей воле?

Его голос был слишком мягким, слишком нежным. А в глубинах темно-карих глаз полыхал огонь.

— Ты сказал мне что-то сделать и, когда я отказалась, решил попробовать другой подход.

— Ты себя совсем не ценишь? Если бы ты не согласилась, я бы разработал новый план, ясно? — его голос был низким и померкшим, когда он, отодвинувшись от нее, встал. Тело было напряжено. — К тому же ты первая поцеловала меня. Между прочим, я стал звонить Фэллону, чтобы он забрал тебя, вырывающуюся и кричащую, в замок Маклаудов. Я рисковал всем ради тебя.

Его слова заставили ее заволноваться.

— Ты не понимаешь ...

— Ты права. Я не понимаю, — перебил он. — Потому что ты не рассказываешь мне. Храни свои секреты. Бог свидетель — у меня есть и свои.

Она закрыла глаза, его слова причиняли боль. Потому что она была столь глупа и не уехала из Фернесса, когда он просил. Увидев его мертвым, она винила только себя, зная что из-за своей гордости не покинула деревню.

И вот сейчас она снова с ним спорит.

Лаура хотела, чтобы Харон рассказал ей все о Друидах и Воителях и она была глупа, пытаясь использовать свой гнев, заставляя его сделать это.

Правда состояла в том, что Джейсон был тьмой. Он использовал магию, планируя подчинить и похитить ее. А Харон и Фелан хотели лишь защитить ее.

Тот, кто не пережил подобное в юности, никогда не поймет, почему она не позволяет указывать ей. Как она могла объяснить кому-то, что не было ни единого аспекта ее жизни, где бы семья не пыталась контролировать ее?

Дважды она попыталась противостоять и дважды была наказана. Ее отец был погружен в работу, но ни один из ее родителей никогда не поднимал на нее руку. У ее матери были другие методы наказания.

Харон встал и направился к двери, но остановился, положив руку на ручку.

— Другие хотят пообщаться с тобой. Риган — Друид, она может сказать лжет ли человек, глядя ему в глаза. Дани может проникнуть в твой разум и определить контролируется ли он заклинанием.

— Чего же ты ждешь, давай сделаем это, — сказала она, свесив ноги с кровати. Чистая одежда лежала на кресле, и ей не терпелось сменить свою. — Чем скорее все поймут, что единственная, кто контролирует меня — это я, тем быстрее я смогу отсюда убраться.

— Ты здесь не пленница. Это одно из правил Фэллона. Никого не удерживают здесь против воли.

— Единственная отличная новость за сегодняшний день.

Лауре было больно. Не от ранения, боль шла из ее сердца. Ночь, когда Харон любил ее, была особенной. Между ними возникла связь, или ей показалось, что она была.

Она желала перестать набрасываться на него из-за того, что с ней произошло. Это было так, словно ее мир бушевал в неистовом шторме, и она не могла разглядеть землю.

В тот самый момент, когда она решила, что вышла на правильное русло, нечто снова отбрасывает ее обратно, в ревущий шторм. По крайней мере, сейчас магия Джейсона ослабила свою власть над ней, и теперь девушка четко знала, кто зло, а кто нет.

Лаура была вне себя от радости увидеть живого Харона. Хотела прижаться к нему и не отпускать.

— Где твоя магия?

Лаура соскользнула с высокой кровати, камни под босыми ногами были холодными, когда она коснулась пола.

— У меня ее нет.

— Это ведь ты использовала магию в хижине.

Это не был вопрос. Лаура не могла смотреть на него, ей было слишком больно. Слишком много происходило между ними сейчас. И не важно насколько ее тело и ее сердце хотели этого, они никогда не будут вместе.

— Я увидела, как ты и Дейл сцепились. Видела, как ты побеждаешь. Пока что-то не обездвижило тебя. Сейчас я понимаю, что это магия, но тогда знала, что ты не можешь защитить себя. Потом Джейсон влил свою кровь в твои раны. Я слышала … слышала твои крики. И следующее, что помню, как во мне что-то зашевелилось. Оно возрастало, пока они удерживали тебя, а затем это вырвалось наружу, прямо из моих рук.

— Твоя магия спасла меня. Кровь Драу — яд для Воителей. Я умирал.

Лаура еле сдержала слезы. Она не ошиблась. Он умирал. Эмоции распалили ее магию.

Но что заставило ее использовать магию, после стольких лет, когда она не подозревала о ее наличии? Мог ли быть это факт от того, что Харон был ранен?

Или это было что-то другое?

Глава 22

Бритт, делая глоток жидкости глубокого красного цвета, бросила взгляд поверх бокала на Эйдена Маклауда. Его зелёные глаза улыбались и светились теплом, когда он смотрел на нее в ответ.

Тем не менее, уже несколько раз за ужин она замечала, что он внимательно осматривает ресторан, будто сканируя. Эйден не игнорировал ее, нет. Ни разу не было такого, чтобы он не ответил на ее вопрос или реплику.

Эйден кивнул официанту, забравшему их тарелки. Затем обратил взгляд своих изумительных глаз на нее. Его губы растянулись в широкой улыбке, привлекая к себе ее внимание.

Бритт мечтала о его губах с тех пор, как, оторвавшись от микроскопа, увидела его в лаборатории. И не только о губах. О нем самом.

Бритт видела много красивых шотландцев, с тех пор как приехала в Эдинбург, но в Эйдене было что-то неуловимое, отличавшее его от остальных.

— Ты изменился, когда появился Куинн, — сказала она, отставив вино.

— Я не знаю, о чем ты, — ответил Эйден, проведя рукой по своим волнистым светло-каштановым волосам.