После всех переживаний и утомительного марша через дюны Мэссона одолела усталость. Тень от дерева защищала его от палящего солнца, но жара все равно давала о себе знать. Поэтому Фрэнсису пришлось натянуть над собой одеяло, чтобы защититься от солнечных лучей. Вскоре медленно прохаживающиеся фламинго и тихий шелест листвы вновь усыпили его. Телу очень нужен был отдых. Он закрыл глаза, слегка поддавшись усталости. Мэссону казалось, что, как только он отдохнет, его силы удвоятся.

Спустя некоторое время (Мэссон подумал, что прошло несколько секунд, но с тем же успехом могло пройти и несколько часов) он снова проснулся от треска ветки. В этот раз он звучал намного громче. Это точно была не мышь.

Мэссон схватился за нож и попытался вскочить, но запутался в одеяле и нависших обнаженных корнях, потерял равновесие и упал лицом на землю. Дюжина перепуганных фламинго взмыла в небо.

Фрэнсис выплюнул грязь, которая попала в рот, встал и поднял нож. Когда последние испуганные фламинго улетели, из-за деревьев показался человек. Он наклонился вперед и схватился за живот, словно у него были сильные колики. Но когда человек подошел ближе, Мэссон смог рассмотреть искаженные черты его лица: перед ним стоял доктор Карл Тунберг. Удивление Фрэнсиса быстро сменилось досадой, когда он понял, что доктор держится за живот не от боли, а корчится смеха. Это был надрывный, безудержный, истерический смех.

Тунберг, тыча пальцем в нож Мэссона, закашлялся:

— Я сдаюсь! Я сдаюсь!

Потом ему наконец удалось успокоиться и унять приступ хохота. Он еще пытался отдышаться, но на его миловидном лице уже сияла широкая улыбка. В одной руке он держал ружье, в другой — небольшой мешок. Он протянул к Мэссону обе руки и крикнул:

— Узрите великую мощь Англии! — И его опять скрутил приступ хохота, который постепенно прошел.

Мэссон находился еще в боевой стойке и поглядывал под деревья, осторожно обходя Тунберга, словно хотел убедиться, что находится между сумасшедшим доктором и лесом.

— Что вы здесь делаете? — прошипел он. — И… что вы сделали с мистером Виллмером?

Тунбер прислонил ружье к дереву, чтобы клетчатым платком вытереть слезы, и вопросительно взглянул на Мэссона.

— Что я сделал с мистером Виллмером? Вы это серьезно? — Тунберг снова разразился смехом, засовывая платок обратно в карман и переводя дух. — Тут лучше поставить вопрос иначе: что нужно делать с такими людьми, как мистер Виллмер?

Тунберг бросил под ноги Мэссону мешок, который тот осторожно поднял свободной рукой.

— Там нет змей, просто обед. Думаю, после вашей утренней прогулки по дюнам вы, вероятно, проголодались. Вы же ничего не имеете против, если я к вам присоединюсь?

Тунберг ненадолго исчез за деревьями и вернулся со вторым, бóльшим мешком. Швед уселся, вывернул содержимое мешка на подстилку Мэссона и разложил яблоки, хлеб, колбасу, виноград и кексы. Наконец он закончил и взглянул на Фрэнсиса.

— Вы должны что-нибудь съесть. Выглядите вы неважно, — сказал он.

Мэссон колебался, но Тунберг настоял на своем.

— Давайте, подходите, все не так уж плохо, мистер Мэссон, — произнес он, словно читая мысли. — Выпейте хотя бы чего-нибудь.

Фрэнсис отказался. У него оставалось еще немного воды в бурдюке, а раз Тунберг здесь, дорога должна быть где-то неподалеку.

— Откуда вы узнали, где я нахожусь? — спросил он.

— Я как раз возвращался после того, как отвез в деревню рабов медикаменты, и увидел, как Виллмер проскакал один в сторону города. В поводу у него была одна свободная лошадь. Я расспросил встречных местных жителей, и они мне рассказали об одном сумасшедшем, который бродит по дюнам. Конечно, я сразу сообразил, что речь может идти только о вас.

— Но я никого не видел! — возмущенно произнес Мэссон.

— Конечно, не видели, — самодовольно ответил Тунберг. — Вы привыкнете к этому.

— Спасибо, мистер Тунберг, но теперь я лучше снова отправлюсь в путь.

— Ну, как хотите, — произнес швед. — Но вам стоит подумать о бандах скрывающихся от закона преступников, диких животных, мародерствующих хой-хой и иногда встречающихся беглых рабах. Тогда вы сообразите, возможно, что не стоит отказываться от помощи, которую вам предлагают.

— Простите, господин доктор, но именно из-за этих слов я сейчас и нахожусь в таком затруднительном положении.

Тунберг посмотрел на британца, словно тот его ударил.

— Я очень оскорблен, мистер Мэссон. Если один ученый не может помочь другому, не ставя под сомнение мотивы, то мы действительно докатились до удручающего положения. Между прочим, Схеллинг сделан из совершенно другого теста, чем я. — Налетел легкий ветерок, Тунберг наморщил нос. — Например, я сомневаюсь, что Схеллинг сможет отличить запах розы, от запаха стапелии, рядом с которой вы, очевидно, спали. В любом случае, могу вас заверить, что этот человек бросается на легкую наживу, как ястреб на раненого голубя. Вы действительно полагали, что такие люди, как Ролинг Виллмер посвятят вам целый день, если для них не будет выгоды?

— Я лишь беспокоился о том, как бы в этой местности найти как можно скорее свой цветок и вернуться в Англию — я оттуда родом.

Тунберг набил рот колбасой, хлебом и запил все это вином, прежде чем продолжить:

— Любой ботаник, который жил здесь больше недели, скажет вам, что в районе Фолс-бей нет ни одного растения, которое не переправлялось бы на суднах в Европу. Здесь можно путешествовать лишь с одной целью — красть грузы с кораблей, потерпевших крушение на побережье, а единственная цель, с которой здесь будет путешествовать англичанин, — это разведка голландских укреплений. Цветок для английской королевы? Еще никогда в жизни я не слышал такой сказочной истории!

Мэссон мельком взглянул на Тунберга и смягчился, сделав большой глоток предложенного вина.

— Я тоже постепенно склоняюсь к такому мнению. — Он сделал еще один глоток и помедлил: — Впрочем…

— «Впрочем» что? — ухватился за слово Тунберг и бросил очередную виноградину в рот.

— Впрочем, Бэнкс мне рассказывал о цветке еще задолго до того, как мы с ним говорили о Фолс-бей.

Рука Тунберга повисла в воздухе с виноградиной между тонкими ухоженными пальцами. У него внезапно появился интерес:

— Я предполагаю, он дал вам какое-то описание?

— Да, грубый набросок, там изображено нечто, чего я никогда в жизни не видел. По нему мне нужно опознать цветок.

— У вас он с собой… Рисунок, я имею в виду? — как бы мимоходом спросил Тунберг.

— Нет. Виллмер забрал его с собой вместе с моим дневником, в который я вносил результаты разведки у залива Фолс-бей. К тому же там было и донесение капитана Кука, в котором шла речь об увольнении Рейнхольда Форстера.

Тунберг не поверил своим ушам:

— Вы говорите о результатах разведки, которые обеспечат вам место в клетке на живой изгороди ван Рибека с прекрасным видом на бухту? А за уничтожение доклада Форстер, наверное, готов был отвалить огромные деньги.

Мэссон кивнул. Тунберг грустно рассмеялся и проговорил:

— Ну, в этот раз Схеллинг точно наткнулся на золотую жилу. Он получит вознаграждение не только за поимку шпиона, но и спасет репутацию Форстера. Он хочет обеспечить себе достойное содержание, когда уйдет в отставку.

То ли от вина, то ли от солнца у Мэссона вдруг нестерпимо разболелась голова, он уже не мог скрыть своего откровенного отчаяния.

— Но здесь ведь речь идет не о вине, табаке или хлопке, а о цветке! — воскликнул он.

— Только о цветке? — спросил Тунберг. — Вы не могли бы мне назвать какой-нибудь другой цветок, который сразу бы завоевал сердце короля Англии?

Мэссон молчал. А Тунберг живо продолжил:

— Всем известно, хоть на эту тему мало говорят, что над мысом Доброй Надежды меняется ветер. Дует он со стороны Англии. Сегодняшние власть имущие могут быть завтра отстранены. Каждый, кто играет здесь сколько-нибудь важную роль, ищет возможности, чтобы получить влияние в Ост-Индской компании при британцах. А Схеллинг, кстати, играет такую роль, как и многие другие. Голландские корабли торгуют напрямую с Компанией, но обо всем остальном заботится Схеллинг. Если английскому капитану нужны свежие овощи, чтобы предотвратить цингу, но их нет, Схеллинг всегда сможет что-нибудь придумать. Если у португальского судна есть избыток вина, которое Компания покупать не хочет, Схеллинг найдет решение. Если молодой человек ищет приключений или женщину…