Он склонил голову на бок, тщательно изучая мое лицо, а затем ответил.
— Нет. Я думаю, что ты должна хотя бы быть благодарной, или же сказать банальное «спасибо» за то, что я спас его дочь от такой же банальной ошибки, которую совершила его бывшая жена.
Глубоко вздохнув, я закрыла свои глаза. Мой отец будет опустошен, узнав про это. Я только снова причиню ему еще больше боли.
— Я ведь не резала так глубоко. Я... эм. — Мое горло болело, поэтому говорить было трудно.
— Как долго ты мучила себя? Судя по шрамам на руках и ногах, это происходит уже не впервые. Почему ты и люди похожие на тебя, делают такие глупые вещи? — его голос был резким и отчужденным. — Я думал ты умнее, Мая, — обвинение в его голосе было, словно нож в самое сердце. Почти столь же глубоким порезом, как и от лезвия. — Мне не нравиться то, что ты делаешь со своим идеальным тельцем.
Идеальным тельцем?
Конечно же, он видел мои ноги, когда нашел меня. Черт, я же была в своем нижнем сексуальном белье, которое заказала в интернете.
Я пожала плечами.
— Это сложно объяснить, — сказала я тихо, мои глаза по-прежнему были закрыты. Как придурок вроде него, не может понять. Я не собираюсь тратить свои силы на объяснения. Все, что касается моего отца, не должно быть произнесено вслух. Но зная Оливера, он этого просто так не оставит.
Чем он меня будет в этот раз шантажировать? На протяжении всех этих лет, он постоянно меня шантажировал, когда узнавал что-то новое обо мне. Он заставлял меня делать разные глупые вещи, и я делала, потому что не хотела, чтобы он наябедничал моему отцу. Когда мне было тринадцать, я каждый день чистила ему обувь и готовила завтрак. Я никогда не забуду ту ночь в ванной, потому что он поймал Кельвина Джонса целующего меня, его язык был чуть ли не в моей глотке, это произошло на вечеринке Ларисы. Это был первый раз, когда Оливер действительно зашел слишком далеко.
Было не так уж и трудно выполнять всякие грязные вещи, которые его удовлетворяли, где-то там, в глубине души я сама этого хотела, и я хотела так же сильно, как и он. Нет, не думайте, что это послужило причиной для покупки лезвий.
Причиной стало то, что он уехал и в течение двух лет я его не видела. Два долгих гребаных года. Это просто взорвало мой мозг.
Он отказался от меня так же, как это сделала моя мамочка, и оставил меня в полном непонимании, наедине со своими проблемами. Без каких-либо объяснений. И что он думал, что я забуду все, что он говорил и делал со мной?
Он думал, что это как то повлияет на меня? Болван.
Да, я ненавидела его — даже презирала. Но я была больна им.
Мое тело.
Мое сердце.
Моя гребаная душа.
Это было намного больнее, чем любой этот порез, который я сделала.
Я тяжело вздохнула, воздух наполнил мои легкие.
— Что тебе нужно от меня?
— На этот раз мне нужно кое-что в обмен на мое молчание. Плюс ко всему этому, я же спас тебя, думаю, ты не забыла. Ты сделаешь кое-что особенное.
— Что именно?
Ох, Боже, во что я только что вляпалась.
Он вздохнул, но не сказал ни слова. Я открыла свои глаза и уставилась на него — столько эмоций мелькало в его темных глазах. Он смотрел на меня. Я судорожно всосала воздух, что я увидела там, спросите вы. Похоть. Жестокость. Вожделение. Я много раз видела его глаза, но никогда не замечала такой смеси чувств. Обычного цвета глаз Оливера было не видно, их просто поглотила чернота, она полностью поглотила его цвет глаз. Я не на шутку испугалась этого дерьма. Кровь отхлынула от моего лица, а тело поглотила дрожь.
Это не очень хороший знак.
Я ждала, затаив дыхание — это длилось словно вечность. Затем его рука накрыла мою.
— Я хочу тебя. Твое тело.
Моя челюсть отвалилась.
— Оливер.
Его голос был хриплым и низким.
— Я хочу секса. Где угодно. Когда угодно. Без разницы.
Секса?
Боже милостивый, мое сердце сделало кувырок. Я так много раз мечтала об этом, лежа на своей кровати и прикасаясь к себе, но на месте своих пальчиков я представляла моего сводного брата. Это идеальное тело, он даже не стеснялся носить боксеры, которые облегали его бедра, и этот V-образный вырез, идущий к его паху, где виднелись темные волоски. Стыд и желание захлестнули меня, мое сердце стучало, словно барабан.
Грязно.
Запрещено.
Недоступно.
Я ошибалась во всем. Я умерла и попала в пекло. И мой сводный брат был самим дьяволом, который готов был показать мне, что такое гореть в вечности.
РАНЕЕ
{ До восемнадцатилетия Маи }
12 Глава
За три дня до этого
Оливер
Прозвучал рингтон моего телефона, который я выбрал для своей матери. Я поднял телефон и приложил к уху.
— Доброе утро, мама. Проблемы в раю? — спросил я саркастически, зажимая переносицу.
Она глубоко вздохнула.
— Оливер, попридержи лошадей. У тебя нет чертового уважения ко мне. Я твоя мать, помнишь?
Я не хотел разговаривать с ней.
— Что тебе нужно, мам? — спросил я мягко. Затем ослабил галстук на своей шее и расстегнул верхнюю пуговицу. В последнее время она занимала у меня деньги, называя это «содержанием». Я не обращал внимания, какие цены были за ее косметические процедуры, пока деньги снимались с моего счета, из наследства. Она обещала, что вернет их обратно, но я прекрасно понимал, она этого никогда не сделает. Лариса объяснит своему мужу, что ей не хватает на липосакции, ботокс и подтяжку лица.
Перевернувшись на спину, я посмотрел в потолок, где висел вентилятор, он медленно вращался вокруг своей оси. Я раскинул руки и ноги, заполняя пустое пространство на своей кровати. Жить одному в своей квартире, в Лос-Анджелесе, было не так уж и весело.