Взволнованный, Джереми снова взглянул на друга.

— И что же нам в таком случае делать? Осталась ли хоть какая-то надежда на удачу? Как я понимаю, Карсон Виндхем отказал тебе в займе. Он сообщил тебе об этом во время того неурочного утреннего визита. После его ухода ты выглядел как человек, приговоренный к смертной казни.

— Я себя так и чувствовал, — заявил Сайлас, поднимаясь.

Быстрым шагом он направился к одному из высоких окон гостиной. В последнее время он не мог долго усидеть на месте. Впрочем, он даже стоять или лежать спокойно уже не мог. Его нервы были на пределе. Стоит ли рассказать Джереми о предложении Карсона Виндхема? Как отреагирует его друг, если узнает, что он всерьез обдумывает это предложение? Они ценили личности друг друга, уважали друг в друге честность. Хотя иногда взгляды их расходились, друзья никогда не ссорились. Участие в совместных предприятиях давало им довольно поводов для разногласий, но, казалось, ничто не способно их поссорить. Будучи еще мальчишками, они вместе строили каноэ, плоты и шалаши на деревьях, придумывали, как бы заработать на карманные расходы, отправлялись в длительные пешие походы, охотились и рыбачили. Когда они возмужали, то на равных паях купили скаковую лошадь, совместно заботились о ней и тренировали ее. Им нравились похожие девушки. Они всегда советовались друг с другом по любому поводу, будь то лучший способ оттащить в сторону упавшее на дорогу дерево или строительство моста для совместной выгоды их плантаций-соседок.

Когда вопрос касался интересов, затрагивающих обе плантации, их отцы поручали «мальчикам» самим разрешать его к взаимному удовольствию. После смерти Бенджамина Моррис не нарушил заведенного порядка вещей.

Но если Сайлас примет предложение Карсона, не пропадет ли желание Джереми совместно с ним отправляться в Техас? Захочет ли он возглавить караван и ехать плечом к плечу с человеком, который предал свою любовь ради осуществления их общей мечты? Если он пойдет на сделку, предложенную Карсоном, посчитает ли Джереми, что Сайлас, товарищ, которого он знал с детства, сделал это ради их общей пользы?

— Есть ли хоть какая-нибудь надежда? — спросил Джереми с легкой грустью и сожалением в голосе. — Ты предусмотрел все варианты?

Сайлас смотрел в окно. Отблески горящего в камине огня играли на стекле вокруг его фигуры. Со стороны могло показаться, что этот человек стоит в языках адского пламени. Сайлас порывисто повернулся к столику с горячительными напитками.

— Есть еще один открытый для меня вариант, — берясь за горлышко графина с виски, сказал он.

Было четыре часа дня, и потому при виде этого жеста брови Джереми слегка приподнялись от удивления.

— И какой? — спросил он, отрицательно качая головой, когда Сайлас и ему предложил стакан.

Наполнив свой, Сайлас уселся у камина.

— Ты оказался прав насчет Сары Конклин, — сказал он. — Она не та, за кого себя выдавала. Майкл Виндхем узнал, что она является «кондуктором» Подпольной железной дороги. Ее отправили в путешествие в один конец. В Виллоу-Гроув учительствовать она не вернется. Надо будет сказать об этом Летти.

— Святые небеса! — воскликнул Джереми. — Как Майклу удалось ее разоблачить?

Сайлас рассказал все, что знал. Он подозревал, что Карсон предпочел утаить кое-какие не особо приятные для него подробности.

— Бедная девочка, — произнес Джереми. — Могу только надеяться, что Майкл и его люди обошлись с ней не слишком грубо.

— Карсон на этот счет ничего мне не сказал.

— А Джессика обо всем этом знает?

Сайлас поднес стакан к губам.

— Знает. Она сама во всем этом по уши замешана.

— Что?

Джереми весь подобрался.

Сайлас рассказал о причастности Джессики к работе организации.

— Ее отец очень на нее разгневался, — окончил он свой рассказ, — так разгневался, что хочет спровадить дочь как можно скорее подальше от глаз своих. Именно поэтому он приезжал ко мне на днях. Ему нужна моя помощь.

— И чем же ты можешь помочь ему в этом деле?

— Он хочет, чтобы я женился на его дочери.

Застывший взгляд Джереми напомнил Сайласу об одном случае, произошедшем давным-давно, когда они удили рыбу на противоположных берегах озерца. Завидев друга стоящим в ступоре, Сайлас быстро определил, что же ввергло Джереми в такое состояние. Оказывается, выше по течению стоял также пришедший за рыбкой медведь. Он был настолько увлечен своим делом, что не обратил на Сайласа ни малейшего внимания. Во взгляде Джереми отражались две имевшиеся у Сайласа возможности: либо залезть на кипарис, где он будет в безопасности, но окажется в ловушке, либо рискнуть жизнью и броситься наутек, обретя таким способом шанс на свободу. Сайлас рискнул и, бросившись в лес, убежал от медведя. Теперь он чувствовал себя в такой же ситуации, как и тогда. Следует ли ему оставаться на месте, где он чувствовал себя в полной безопасности, но был связанным по рукам и ногам, или отправиться на поиски свободы, рискуя потерять больше, чем он может обрести? Возле озера в тот день Джереми его не оставил. Оставит ли друг его сейчас, если Сайлас примет предложение Карсона?

— Я не знаю, что и сказать, — произнес Джереми.

— И я не знаю… Может, все-таки выпьешь? Виски?

Пока Сайлас наполнял стакан Джереми, тот спросил:

— Что ты ему ответил?

Сайлас был доволен, что Джереми не сформулировал свой вопрос как «Ты ведь ему отказал?», как сделали бы многие на его месте.

— Я сказал, что подумаю. Джереми! Какого ты обо мне теперь мнения, когда знаешь, что я не отказал сразу, а взял время на раздумья? Ведь Карсон Виндхем предложил мне выход из сложившегося тупика, о котором ты только что говорил.

Глава 18

Джереми Уорик пустил своего коня легким галопом, когда тот свернул на обсаженную мшистыми деревьями дорогу, ведущую к особняку его семьи, издалека похожему на Парфенон[16]. Господский дом хозяев плантации Мэдоулендс был возведен из покрытого белой штукатуркой кирпича. Роскошное строение прямоугольной формы высотою в три этажа, если считать цокольный. Его окружали два ряда массивных колонн, которые поднимались до самой крыши. Подобно сверкающему драгоценному камню, даже в наступающих сумерках дом выделялся на фоне пышных садов и огромных лужаек, которые спускались вниз и терялись среди полей, откуда уже сняли урожай хлопка. Поля эти исчезали за горизонтом. Рожденный среди раздолья и роскошных строений Мэдоулендса, Джереми никогда прежде не обращал особого внимания на тот факт, насколько величественным кажется отчий дом, как обширны принадлежащие семье земли. Плантация Квинскраун была куда скромнее. Теперь он взирал на все эти земли и величавый особняк совсем другими глазами. На что пойдет человек, чем рискнет, чем пожертвует ради того, чтобы все это стало его?

Именно всего этого Сайлас желал всей душой. Именно для этого, по его мнению, он появился на свет. Именно это необходимо любому уважающему себя мужчине. Если Моррис завтра умрет, оставив Квинскраун своему брату, Сайлас будет самым счастливым, самым довольным своей судьбой человеком. Если отец и братья Джереми, не приведи Господь, скончаются, а он, Джереми, унаследует все их состояние, то ничего, за исключением горя и отчаяния, в его душе не останется. Причины его желания переселиться в Техас были иными, нежели у Сайласа. Он тоже был не прочь стать хозяином на своей собственной земле, но окружение — и это главное — должно быть новым, свежим, полным жизни. Все, о чем Джереми имел хоть какое-то представление, было связано с сельским хозяйством, но он не отказался бы и от других возможностей разбогатеть на земле больших надежд, которую являл собою Техас. Джереми втайне считал плантаторскую систему Южной Каролины с ее обычаями, традициями, нравами и предрассудками закостенелой и малоэффективной. Придет день, и она станет бесплодной, как постепенно теряет свое плодородие земля вокруг. Джессика Виндхем, должно быть, придерживается того же мнения.