В Ростове задержался ненадолго — точек-то для порталов было много, но оптимальных всего две. Остальные по разным причинам не то что не годились — были вариантом на крайний случай. Где-то местность слишком густо заселённая, где-то сами точки не слишком хороши и потребуют в разы больше усилий.

Ну да — годится не каждая. Если б всё было так просто, то давно бы вычислили и головы не ломали. Каждую, мать её, смотреть нужно — собственными глазами.

А дальше путь лежал в Восточную Европу — несмотря на значительно большую плотность населения, здесь было огромное количество заброшенных объектов[22]. Шахты, военные бункеры, остановившиеся заводы и прочее в том же духе. Собственно говоря, промышленные районы были, по сути, заброшены. Ну а кто будет гулять по развалинам, особенно если оттуда давно уже вытащили всё ценное…

Болгария и Венгрия — самые перспективные в этом плане, а Западная Европа не порадовала, как и Северная Америка. То есть в той же Канаде или Финляндии были подходящие точки — в теории. На практике же — промышленные зоны были востребованы, а в лесной глуши затевать стройку… Всё равно, что вывесить транспарант с надписью — «Здесь происходит что-то интересное».

В общем, наиболее интересными оказались Южная Америка, Мексика, Индия и Россия. Но тем не менее, более-менее подходящие точки засекал везде — мало ли. Ну и понятно — не просто засекал, а оставлял свои пометки.

Путешествие длилось более полугода и успело изрядно надоесть. Проблема в том, что кроме меня, выполнить работу некому — раз. Приходилось то и дело останавливаться для подработок или участия в мелких соревнованиях для поддержания «легенды» — два. Невозможность пользоваться магией, слишком опасно — отпечатки моей Силы есть у… противников и они настроили поисковые системы — три. Ага — совсем нельзя. Вот представьте — каково это ворону и магу…

Один из минусов — постоянный контроль над собой, особенно на первых порах. Реакция на простейшие действия окружающих поменялась и порой чрезвычайно сильно:

«Остановился пописать в туалет при заправке. Нет, в поле нельзя — это США, штраф лютейший, разве что совсем в поле — на несколько сот метров от дороги, но это может быть проблематично — поля и пастбища частенько огораживают или они находятся под охраной или… Писаю спокойно, рядом делает свои дела татурированный здоровенный байкер с бородой до пупа и пивным брюхом. И вдруг этот байкер хватает меня за член и начинает рассказывать, какой я „сладенький“.

В общем, убил. А сколько было потом приключений с трупом… Спрятать-то его нужно было без магии, да с учётом камер и возможных свидетелей… Весело, в общем. А ведь раньше бы как? Оттолкнул, возможно — ударил или даже побил. А тут — даже задумываться не стал — убил так, что даже на самооборону или случайную драку не спишешь.»

Да и на женщин другая реакция — пусть Нефертари и дала мне «добро» на адюльтер:

— Милый, я знаю, что мужчинам вредно воздерживаться, да и роль у тебя такая… В общем — спи с кем хочешь.

Так ведь не хотелось! После Нефертари и собственного гарема (который, кстати, супруга подбирала даже не «под себя», или под меня, а скорее с учётом модных тенденций, чтоб было чем среди друзей хвастаться — такие в Карфагене нравы)), как-то… Не вдохновляло. Было, кончено, но скажем так — даже потенциальных кандидаток набиралось немного.

А сам-то? Да ничего — нормальная такая «личина» получилась — для современных девах самое то. Ну и… проскальзывало… этакое. Жёсткость, что ли? В общем, клевали со страшной силой. Не то чтобы постоянно отказывался, но скажем так — потрахушки по принципу «ну да ладно, пойдём», штука не слишком интересная. Так, что-то дежурное, вроде посещения туалета с утра — удовольствие, конечно, но довольно сомнительное.

— Ну всё, парни, давайте! — прощаюсь с командой сухогруза, на котором и пересёк Атлантику в обратном направлении.

— Давай! Может, ещё увидимся где, — доносится с борта. Всё, путешествие завершается, но из образа выходить рано — слишком серьёзная игра, а я — не самый сильный игрок.

Заметал следы классическим способом — метро, супермаркеты, парки. Несколько раз переодевался — снял куртку и сложил её в сумку, одел джемпер. Всё этот так, чтобы не вызвать подозрений — совершенно естестенно.

Наконец, с помощью Шарика вижу — оторвались гарантированно и что немаловажно — не вызывая подозрений. Безлюдное место, Тропа — и вот я в бункере.

— Держи материалы, — кидаю сумку дежурному, — Гансу передашь, что сам зайду, как только освобожусь.

Как же я соскучился по жене…

Глава двадцать седьмая

Обучение новых учеников несколько застопорилось — Лена и Шамиль закрутили бурный роман. Настолько бурный, что даже слепому стало бы ясно — дело движется к свадьбе. И без того было понятно, что девушка не останется одинокой — у воронов очень мало женщин. Но не ожидал, что так рано.

Своеобразная воронья специфика заключается в том, что женщины у нас «созревают» заметно позже мужчин — не раньше тридцати, а то и сорока лет, если говорить об урождённых. Инициированные же — не раньше, чем лет через десять после инициации.

Желание любить и быть любимой у них прорезается только тогда, когда поблизости оказывается «их» мужчина. И вот тут препятствовать нельзя — ибо дети. Дети у воронов, как и у всех долгоживущих народов, большая проблема — требуется долго и упорно «работать» для достижения результата. Одно из немногих исключений — в самом начале «просыпания». Так что — обучение отложил, дети важнее.

Да, важнее — порталы порталами… Но знали бы вы, сколько «важнейших и неотложных» дел у среднестатистических московских Иных! И что, личную жизнь из-за них откладывать? Да щаз! Ну получится так, что обучать Шамиля смогу лет через пять, а Лену и вовсе — через десять-пятнадцать…

Ну значит, придётся переходить на резервный план и искать помощь на Земле — среди всевозможных физиков и математиков. Раскидаем проблему по кускам, замаскируем информационным мусором — и поставим задачу всевозможным провинциальным НИИ. Да, риск чуть побольше, но не слишком — справимся.

Собственно говоря, можно было изначально работать именно таким образом, а не традиционными методами — с учениками и прочим. Просто ученики — это перспектива, всё равно в будущем придётся учить. Ну отодвинется эта самая перспектива на полтора-два десятка лет, не критично.

— Так что…

— Учитель, мы собираемся пожениться, — сообщили они мне, держась за руки. В эмоциях — сумасшедшая смесь счастья, сексуального желания (друг к другу, естественно), смущения и ещё кучи всего. Вздыхаю.

— Плодитесь и размножайтесь, дети мои.

— Ты на нас не сердишься? — виновато спрашивает Лена.

— Не сержусь, да и планы вы не поломали. Кое-что изменить придётся, но не критично.

Успокоенные, они уходят. Куда-куда… В спальню, куда же ещё! Теперь, пока не наделают маленьких воронят, «портахушки» будут часов этак по двенадцать в день.

Стража встретила меня приветливо: ещё бы, я один из немногих по-настоящему сильных некромагов, постоянно им помогающий. Дешёвые доспехи и оружие с Земли, «практика» моих учеников и прочее в том же духе. Так что — приподняли копья и в знак приветствия и пропустили в здание.

Заходим в морг… Да обычный — он мало отличается от привычного Земного. Те же столы для вскрытия, ячейки-морозильники для тел. Ах да — несколько рунных кругов и артефакты, необходимые для поднятия покойников. Ну как зачем?! Основное предназначение здешних моргов — криминалистика. То есть сомневаешься, что покойник помер естественной смертью — вези. А там… Вскрытия-вскрытиями, но иногда проще поднять тело и спросить — «А не били ли тебя, любезный труп, тяжёлым тупым предметом по голове?»

— Какие вам нужны? — спрашиваю местного некромага. Пожилой уже мужчина в ранге Мастера радостно суетится — мы здорово его выручаем. Если с текучкой он более-менее справляется и сам, то сложные случаи ставят его в тупик. Ну а что поделать — люди (и нелюди) прекрасно знают о существовании некромагов и научились ставить нам «палки в колёса».