— Ух ты, наконец-то наша гостья обзавелась одним платьем, в котором можно появиться на людях, — язвительно заметила она. — Ты Даниэлю и в подметки не годишься. Я думаю, ты подходишь намного больше такому молокососу, как мой брат, а не настоящему мужчине.

Хотя Ева совсем не хотела ссоры, она не могла пропустить мимо ушей колкое замечание в адрес Адриана.

— Я думаю, что ты, избалованный цыпленок, вообще не можешь об этом судить, — съязвила она в ответ.

Береника победоносно улыбнулась.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда я стану миссис Томас! Вот тогда именно за мной будет решающее слово…

— Для этого Даниэль должен сначала жениться на тебе, дорогая моя! И, как мне кажется, в Веллингтоне достаточно молодых леди, готовых составить ему прекрасную партию.

— Таких, как ты? И не думай, он не хочет тебя! Тебе придется довольствоваться моим братцем!

Ева поджала губы. Конечно, она могла высказать Беренике всю правду в лицо. Но то, что произошло в тот вечер в комнате Евы, касалось в первую очередь Даниэля. Нет, она не станет рассказывать Беренике, что Даниэль делал ей предложение, и тем самым уколоть ужасную девицу! Как он разочаровался, когда понял, что сердце Евы принадлежит Адриану! Девушка решила промолчать.

— Леди из Веллингтона его все равно не интересуют. Он возьмет в жены меня. Могу поспорить на что угодно! — авторитетно заявила Береника.

— Я ничего не имею против, если тебя это успокоит! Что я тебе сделала, что ты так ко мне относишься? И что плохого сделала тебе твоя бабушка, о которой ты так непочтительно отзываешься? Не забывай, это ее дом! Решающее слово здесь за ней.

— Пока еще да! Но бабушка Люси старая, а мать сразу после ее смерти перепишет дом на меня, потому что Адриан очень сильно разочаровал ее! А ты вообще не знаешь мою бабушку! Тогда бы ты ею так не восторгалась. Мама рассказывала, что она жила вместе с каким-то типом, несмотря на то что разразился скандал. Она запятнала имя нашей семьи…

— Прекрати болтать попусту! — воскликнула Ева и снова попыталась проскочить мимо Береники, но та опять не пропустила ее. И даже больше: она грубо схватила Еву за руку.

Ева, холодно взглянув на нее, спросила:

— Это все, что ты мне хотела сказать? Тогда отпусти меня! Мне срочно нужно на свежий воздух!

— Ты еще удивишься. А мой брат, надеюсь, скоро выгонит тебя в Германию.

Ева рывком высвободилась от хватки.

— Позаботься лучше о матери, чем молоть языком. Мне кажется, ты ей сейчас нужна, потому что ее благоверный, очевидно, побил ее и шатается пьяный по дому. Вот это я называю скандалом, — выпалила Ева и выскочила из дома.

За дверью она остановилась и несколько раз глубоко вдохнула. К ее большой радости, несмотря на летнюю жару, веял легкий бриз. Быстрым шагом она направилась вниз, к гавани. Еще издалека девушка заметила множество белых парусов. Вдруг, когда она прошла почти до конца дорожки, ее охватило недоброе предчувствие. Там стоял Адриан, переодетый моряком, и махал ей.

— Позвольте вас пригласить? — Он указал на элегантную яхту, парус которой тихо хлопал на ветру. — Только тебе придется снять обувь, чтобы не поцарапать палубу, — добавил он, прежде чем влезть на борт, и любезно протянул руку.

Ева спрашивала себя, получится ли у нее взобраться по сходням на судно и не опозориться. Она видела море единственный раз в жизни, когда они с матерью отправились в путешествие в Новую Зеландию. Но Ева смело сделала широкий шаг и очутилась в лодке, которую сильно раскачивало на волнах.

— Проходи осторожно и держись крепко за борта! — крикнул ей Адриан, удерживая лодку в равновесии с противоположной стороны.

Ева тут же последовала его примеру.

— Садись! — пригласил он и снова взял ее за руку, чтобы проводить до места кормчего. Юноша указал ей на скамью, а сам тут же исчез где-то впереди.

— Мне нужно отвязать швартовы, — извиняясь, объяснил он.

Адриан старался, чтобы его красивая лодка не ударилась о соседние. Когда он отвязал ее от причала и поднял парус, яхта пришла в движение.

— Как хорошо, что ветер крепчает! — весело крикнул он девушке. — Я, признаться, переживал, что будет штиль и ничего с моим сюрпризом не выйдет.

Ева завороженно наблюдала за Адрианом, который стоял, ухватившись рукой за руль, представлявший собой, к ее удивлению, не что иное, как длинный деревянный шест. Другую руку он держал козырьком над глазами, защищая их от яркого солнца… Девушке нравилась эта картина. Под рубашкой просматривался мускулистый торс Адриана. Да, стоя у руля яхты, он производил на нее сильное впечатление.

— Видишь противоположный берег лагуны? Мы плывем туда. Там можно найти отличную якорную стоянку.

Ева взглянула в указанном направлении и восхитилась. Насколько хватало глаз, везде простирались безлюдные пляжи с тенистыми деревьями. Ее лицо просияло широкой улыбкой. Это действительно был удивительный сюрприз.

— Кому принадлежит лодка? — с любопытством спросила девушка.

Ей показалось или его лицо и в самом деле помрачнело?

— Человеку, имя которого носит корабль! А называется он «Томми».

— В честь твоего деда?

Адриан покачал головой.

— Нет, в честь моего дяди. Брата матери. Я никогда не знал его. И никто о нем не вспоминает. Бабушка все время говорит: «Он был моим сокровищем», — а потом плачет…

— У бабушки Люси есть сын? Она никогда не рассказывала, что у нее есть еще один ребенок. — Ева вдруг вспомнила игрушечные гробы и почувствовала, как мороз пробежал по коже. — Что с ним случилось?

— У нее был сын. Он умер незадолго до моего рождения. Я лишь знаю, что бабушка называла его Томми, чтобы отличать от своего мужа.

— Когда и как он умер?

Адриан пожал плечами.

— Понятия не имею. Я лишь знаю, что ему принадлежала эта лодка и что, наверное, он очень любил ходить под парусом. В этом доме о нем не говорят. Я как-то попытался, но моя мать тут же прекратила разговор. Она всегда поджимает губы, если не хочет о чем-либо говорить, и тогда из нее не вытащишь ни звука. Тут что-то не так. Мне кажется, это ужасно: в нашей семье сплошь и рядом подводные камни. Стоит ли мне пытаться раскрыть тайны, которые связаны с моим дядей Томми? Даже бабушка все время молчит и едва сдерживает слезы. Очень жаль, мне бы очень хотелось узнать, кем был дядя Томми и каким он был.

Ева промолчала. Если бы Адриан только знал, как сильно хочет бабушка открыть ему всю правду! Но девушке запрещено было рассказывать, как бы ей этого ни хотелось. Ева положила руку ему на колено и вздохнула.

— Однажды ты все узнаешь. Семейные тайны всегда открываются, хотят того замешанные в них люди или нет.

Адриан нежно взглянул на нее.

— Чем я заслужил такую умную и красивую жену?

Ева громко рассмеялась.

— Я ведь еще не твоя жена.

— Это будет быстрее, чем ты думаешь. Дай мне только сделать это.

— Снова сюрприз?

— Не совсем, будет целых два. Скажи, может, было бы лучше, если бы мы на самом деле вскоре поженились? Я ведь думаю о квартире, которую мы ищем. У супружеской пары будет куда больше шансов.

— Я не знаю, что скажет Люси, если ты женишься на мне через неделю. — Ева все еще смеялась.

— Она вообще об этом не узнает!

— Нет, ты так не можешь поступить! И со мной тоже. Я хочу праздник и платье, которого еще не видел мир.

— Это мы все успеем, но я не хотел бы ждать ни одного лишнего дня… — Он с нежностью взглянул на нее.

В этот момент паруса затрепетали под ветром. Адриан в самый последний момент успел уберечь яхту от непредвиденного поворота. Теперь судно быстро набирало ход. Ева чувствовала на коже соленый влажный воздух и зачарованно смотрела на бурлящую воду. Казалось, будто лодка летит! Плавание под парусами, без сомнения, ей нравилось!

— Ах, какой чудесный сюрприз! — восторженно воскликнула она. — Я чувствую себя такой свободной! Это прелестно! — Она подняла руки к небу и взвизгнула от радости. — Это великолепно!