Корпорации взошли на трон... За сим последует эра коррупции в высших эшелонах власти и власть денег будет стремиться продлить свое существование, играя на людских предрассудках... пока власть не сосредоточится в руках немногих... и Республика погибнет.
Нация была расколота в этой войне против самой себя; правительство было ослаблено убийством Линкольна и последовавшим избранием в Президенты героя войны и алкоголика Улисса С. Гранта. В стране царил хаос. Миллионы американцев лишились работы в последовавшей за войной депрессии, и позорные президентские выборы 1876 года были проведены с помощью тайных переговоров. Широко распространились коррупция и сделки с привлечением конфиденциальной информации. Президент Резерфорд Б. Хейс, в конечном счете одержавший победу на переговорах, где доминировали корпорации, впоследствии жаловался: «Это уже больше не правительство, избранное народом, из народа и в интересах народа. Это правительство, созданное корпорациями и действующее в интересах корпораций». В своей классической книге «Грабители-магнаты» Мэтью Джозефсон писал, что в течение 1880—1890-х годов «залы законодательства были преобразованы в рынок, где шел торг за голоса, а законы, сделанные по заказам, покупались и продавались».
Это было время, принадлежавшее людям типа Джона Д. Рокфеллера, Джея Пирпойнта Моргана, Эндрю Карнеги, Джеймса Меллона, Корнелиуса Вандербильта, Филипа Армора и Джея Гульда. Богатство порождало новое богатство, по мере того, как корпорации, воспользовавшись беспорядком, покупали законодательство по вопросам о тарифах, банковском деле, железных дорогах, общественных землях и труде, которое сулило им обогащение и впоследствии. Гражданские группы, ставившие целью держать корпорации под контролем, продолжали борьбу с их злоупотреблениями на уровне штатов, и корпоративные уставы отзывались как судами, так и законодателями штатов.
Однако постепенно корпорации приобрели достаточный контроль над законодательными структурами, чтобы фактически заново написать законы, регулирующие их собственное создание. Законодатели штатов Нью-Джерси и Делавэр первыми свели к минимуму право граждан вмешиваться вдела корпораций. Они ограничили ответственность владельцев и управляющих корпораций по суду, а также приняли закон о выдаче хартий на неограниченное время. Вскоре корпорации получили право действовать любым образом, если только это явно не запрещалось законом.
Консервативная судебная система, которая неизменно чутко откликалась на апелляции и доводы корпоративных юристов, последовательно отменяла ограничения, которые встревоженные граждане старательно накладывали на корпоративную власть. Шаг за шагом судебная система создавала новые прецеденты, которые делали защиту корпораций и корпоративной собственности краеугольным камнем конституционного закона. Эти прецеденты отменяли участие присяжных заседателей при определении вины и оценки нанесенного ущерба в судебных делах, связанных с ущербом, нанесенным корпорациями, а также отменяли право штатов контролировать норму прибыли и цены, установленные корпорацией. Судьи, верные интересам корпораций,постановили, что рабочие несут ответственность за несчастные случаи на работе, ограничили ответственность корпораций за ущерб, который они могут причинить, и провозгласили законы о зарплате и рабочем времени неконституционными. Они толковали общее благо как максимальную производительность, безотносительно к тому, что производилось или кому это наносило вред. Все это очень заботило промышленный сектор, в котором с 1888 по 1908 год в результате несчастных случаев погибли 700 000 американских рабочих, т. е. приблизительно 100 человек в день.
В 1886 году в деле «Округ Санта Кларав против Южно-Тихоокеанской железной дороги», закончившемся сокрушительной победой сторонников корпоративного суверенитета, Верховный суд постановил, что частная корпорация является по Конституции США физическим лицом, — хотя, как уже упоминалось выше, в Конституции нет упоминания о корпорациях — и таким образом подлежит охране согласно Биллю о правах, включая право свободы слова и других конституционных прав защиты, распространяющихся на частных лиц.
Таким образом корпорации в конце концов востребовали все права, которыми пользовались частные граждане, в то же время оставаясь освобожденными от многих видов ответственности, включая судебную, которую несли граждане. Более того, получив гарантии на такое же право слова, как и частные граждане, они добились, по словам Пола Хокена, «как раз того, что Билль о правах должен был предотвратить: доминирования над общественной мыслью и словом». Последовавшее за этим требование корпораций, что у них есть такое же право, как и у любого гражданина, оказывать влияние на правительство в их личных интересах, поставило частных граждан в неравные условия с корпорациями с их огромными финансовыми и коммуникативными ресурсами и свело на нет цель Конституции, чтобы у всех граждан были равный голоса в политических дебатах по вопросам большой важности.
Это было время насилия и социальной нестабильности, порожденное крайностями капитализма, которое так ярко описал Карл Маркс, оказав своими работами большое политическое воздействие. Условия труда были ужасающие, а заработки едва позволяли сводить концы с концами. Детский труд применялся повсеместно. По одной из оценок, 11 из 12,5 млн. семей в Америке и 1890 году в среднем существовали на 380 долл. в год и были вынуждены держать в доме жильцов, чтобы прокормить семью. Как организованные, так и спонтанные забастовки вспыхивали постоянно, как и промышленный саботаж. Работодатели применяли все средства, имеющиеся в их распоряжений включая частные силы безопасности, а также федеральные войска и силы штата, чтобы прекращать забастовки. Насилие порождало насилие, и много людей погибли в эту эру промышленных войн.
Эти условия дали толчок рабочему движению. Между 1897 и 1904 годов членство в профсоюзах выросло с 447 000 до 2 073 000 человек. Профсоюзы создавали благоприятную почву для расцвета социалистического движения, которое пускало корни в Америке и призывало к социализации и демократическому контролю над средствами производства, природными ресурсами и патентами. Это было время открытой классовой борьбы, когда все больше новых активных участников вступали в ряды бесправных, готовые бороться и жертвовать собой во имя идеи. Социалисты, которые стремились организовать рабочих по классовой принадлежности, соперничали за главенство более традиционными профсоюзными активистами, которые предпочитал организовываться по профессиональным или отраслевым признакам.
Эти движения объединили этнические группы. Появление у негров гордости за себя и свою культуру привело их к сплочению. Зародилось движем женщин, причем женщины образовывали свои профсоюзы, возглавляли забастовки и брали на себя активную роль в общенародном и социалистическом движениях. В 1920 году специальной поправкой к конституции женщинам было гарантировано право участвовать в голосовании.
В конечном счете условия хаоса и насилия, которые были характерны для этого периода внезапной промышленной экспансии в условиях свободного рынка, и были выгодны ни промышленникам, ни рабочим. Конкурентные битвы между наиболее мощными промышленниками сокращали их прибыль. Среди промышленников усиливался страх перед растущей политической силой социалистов и других общественных движений, которые грозили привести к коренным изменениям, и которые могли ликвидировать их привилегированное положение.
Эти условия создали предпосылки для консолидации и компромисса, что привело к преобразованию общественных отношений. Промышленники ели-ли свои частные империи в более крупные объединения, которые укрепили их власть и ограничили конкуренцию между ними. Некогда непримиримые конкуренты, Дж. П. Морган и Джон Д. Рокфеллер объединили свои усилия в 1901 году по слиянию 112 корпоративных дирекций, что привело к образованию 22,2 миллиардного состояния под крышей «Северной корпорации ценных бумаг Нью-Джерси». По тем временам это была огромная сумма, в два раза превышающая общую стоимость всей оцененной для налогообложения собственности в тринадцати южных штатах США. В результате этого: