– Он совершенно изменился, – сказал я Вульфу. – Чем вы его очаровали?

– Сейчас нам уже некогда, – отмахнулся Вульф. – Нельзя терять ни минуты. Я должен поговорить с этим человеком, после чего мы сразу уходим. Я рассказал Данило обо всем, что случилось. Он хотел пойти туда и взглянуть на них, но я отказал. Если бы он пошел в одиночку, то вернуться мог с целой коллекцией отрубленных пальцев, включая палец Зова, а если бы мы пошли вместе, Зов бы нас увидел и подумал, что мы действуем вместе – а нам этого допустить нельзя. Поэтому мы забираем Зова с собой, а Данило попытается нам помешать, но потерпит неудачу.

– Надеюсь, мне не придется пристрелить Данило?

– Нет, если он не нарушит данного мне слова. Я бы предпочел не возвращаться в крепость. Ты сходишь один? Если он в состоянии идти, приведи его сюда.

– Руки оставить связанными?

– Нет, развяжи его.

Я вошел в крепость через парадный вход, разыскал нужный коридор, зажег фонарик и спустился по лестнице. Почему перед тем, как войти в комнату, я взял в руку револьвер, я даже сам ума не приложу, но я его вытащил и взвел курок. Войдя, я обошел всех троих мертвецов, убедился, что никто не задышал, и повернулся взглянуть на Зова. Он лежал неподвижно с закрытыми глазами, но не в той позе, в которой оставался перед нашим уходом. Я вытащил нож и перерезал путы, связывавшие его лодыжки и запястья.

Я смотрел на Зова и размышлял о том, как бы я мог упростить нашу задачу, если бы на пару минут позабыл о всех доктринах. И вдруг меня как громом поразило! А не мог ли Вульф иметь в виду именно это, когда послал меня сюда? Но по зрелом размышлении я решил, что ошибаюсь.

– Открывай зенки! – прикрикнул я на Зова. – Нечего прикидываться.

Безрезультатно. Тогда я ухватил его за ухо и начал немилосердно выкручивать. Зов застонал и открыл глаза. Я рывком приподнял его и подтолкнул к выходу. Он зашагал как миленький, и до валуна, на котором сидел Вульф, мы добрались без приключений.

– Что ж, мистер Зов, я рад, что вы можете ходить.

– Товарищ Зов, – поправил его недавний пленник.

– Пожалуйста, раз вам так больше нравится. Товарищ Зов. Нам надо идти. Могут нагрянуть незваные гости, а мой сын уже достаточно потрудился сегодня.

Зов посмотрел на Вульфа.

– Вы же вчера днем были в Титограде. Как вы сюда попали?

– Это подождет. Мы должны выбраться отсюда.

– Я хочу знать.

– Вы слышали, как я говорил про Духа Черной горы. Мне сказали, что одного из их главарей можно найти здесь, возле границы, вот мы и приехали сюда. Нам удалось с ним встретиться, но результат меня разочаровал. Мы решили пересечь албанскую границу, увидели эту крепость, и уже хотели было войти в нее, как вдруг услышали крик. Мы, уже приняв все меры предосторожности, спустились вниз, чтобы выяснить, в чем дело, и… Сами знаете, что мы увидели. Мы вмешались, потому что мы против пыток. Насилия, конечно, зачастую избежать трудно, как, например, во время вашего задания в Нью-Йорке, но пытки…

– Откуда вы знаете про мое задание в Нью-Йорке?

– Мы слышали, о чем говорил вам этот русский. Если русские всегда прибегают к подобным методам, то мы их не одобряем. Мы собираемся в Титоград, чтобы встретиться с Госпо Стритаром. Он произвел на меня самое благоприятное впечатление. Пойдемте.

– Мы не можем путешествовать по горам при свете дня. Мы должны где-нибудь затаиться… Я знаю подходящее место – мы пересидим там до темноты.

– Нет. Мы должны идти сейчас.

– Это невозможно. Живыми мы до долины не доберемся. Даже ночью это достаточно опасно.

Вульф похлопал его по плечу.

– Вы просто напуганы, товарищ Зов, и это вовсе не удивительно. Но я вынужден настаивать. Вы сами видели, каков мой сын в деле, и вы можете вполне на него положиться. Сам же я больше ни за что не соглашусь путешествовать ночью по вашим горам. Вас в таком состоянии я тоже бросить не могу. У вас было оружие?

– Да.

– Пистолет?

– И нож. Они положили их в ящик стола. – Зов оперся руками о поверхность валуна, пытаясь приподняться. – Я схожу и принесу их.

– Нет, вы должны беречь силы, – остановил его Вульф. – Пусть мой сын сходит. Алекс, пистолет и нож товарища Зова находятся внизу, в ящике стола. Сходи и принеси их.

– А что за пистолет?

Вульф спросил Зова, тот ответил, но переводить Вульф не стал. Слово «люгер» одинаково звучит на сербскохорватском, на албанском, и, наверное, на всех остальных языках. Нужный стол с ящиком я нашел сразу. Кроме пистолета и складного ножа, и ящике лежали также наручные часы в корпусе из нержавеющей стали, и кожаный бумажник с документами.

Когда я приблизился, Вульф сказал:

– Пистолет оставь у себя. Отдай ему только нож.

– Я нашел еще часы и бумажник с документами.

– Отдай их ему. – Он повернулся к Зову, – Ваш пистолет пока будет храниться у моего сына. После того, что вы перенесли, вам не стоит подвергать себя ненужному риску.

Зов рассовал по карманам переданные мною вещи и угрюмо сказал:

– Отдайте мне пистолет.

– Отдадим. Он трофейный?

– Да. Я снял его в войну с убитого немца.

– Не мудрено, что вы им дорожите. Должно быть, вы его и в Нью-Йорк захватывали?

– Да. В Нью-Йорк и на другие задания тоже. Отдайте мне его.

– Позже. Ответственность за благополучный исход нашего путешествия я беру на себя. Вы с моим сыном сверстники – жаль, что вы не можете общаться. Вы совсем не знаете английский?

– Почему – несколько слов знаю. «Доллар», «о'кей», «сигарета».

– Я жалею, что в свое время не обучил его сербскохорватскому. Как-никак, мы уже здесь довольно давно. Я пойду вперед, а мой сын будет охранять наши тылы. Пошли.

Будь у него пистолет, Зов, пожалуй, мог и заупрямиться, но без пистолета крыть ему было нечем, и он повиновался. Мы напились из ручья и вышли в путь. Зов подволакивал ногу, хотя было непохоже, что ему очень больно. Когда мы забрались на вершину горы, и Вульф остановился, чтобы перевести дух, я спросил его:

– А где нас ждет засада? Вы мне не сказали.

– Это и ни к чему. Старайся говорить поменьше. Разговоры о лингвистических познаниях могут оказаться блефом. Я скажу тебе, когда выхватывать револьвер.

Путешествие возобновилось. Топая следом за Зовом, я раздумывал о том, что Вульф преподнесет окружному прокурору убийцу тепленьким, прямо на тарелочке. Вместе с орудием убийства. Пулю, извлеченную из тела Марко, насколько я знал, давно приобщили к делу. Я припомнил отрывок из классического учебника по криминалистике, в котором говорилось о том, что после поимки преступника и предъявления уличающих его доказательств, работу можно считать завершенной.

Черта с два – завершенной, подумал я. Мне бы сюда автора этого учебника, я бы заставил его проглотить целую главу собственного сочинительства.

Памятуя о предостережении Вульфа, я старался не слишком глазеть по сторонам, но все же, когда мы приближались к знакомой козьей тропе, держался настороже. Никто на нас так и не напал. Стрелки моих наручных часов показывали уже десять минут второго, когда мы остановились у ручья, чтобы утолить жажду и закусить шоколадом. Товарищ Зов слопал столько шоколада, сколько мы с Вульфом вместе взятые.

Полчаса спустя мы вышли на широкое плато и внезапно очутились невдалеке от дома, в котором появился на свет Вульф. Я чуть поотстал, чтобы поглазеть на это диво. Судя по всему, задней стеной дому служила скала. Два этажа, четырехскатная коническая крыша, в каждой стене с той стороны, откуда я смотрел, прорезано по четыре окна. В трех окнах стекла разбиты. Деревянная дверь.

Я уже повернулся к Вульфу известить его о том, что собираюсь заглянуть внутрь, как его голос рявкнул:

– Пистолет, Арчи!

Я одним движением выхватил из кармана «кольт». Чуть поодаль от нас и в противоположной стороне от дома Вульфа стояли Данило, Йосип Пашич и еще двое, которые, похоже, прятались за валуном. Данило сжимал в руке револьвер, у остальных в руках ничего не было.