– Ничего себе! Нам с дедушкой на столько два месяца работать бы пришлось! – Кицунэ, вспыхнув как огонь, вдруг печально притихла. – Спасибо, Куо-сан.

– Не стоит благодарности.

Фужита сидела возле саней. Она не была связана, но двое сторожей-самураев зорко следили за пленной куноичи.

– Фужита-сан, простите, что беспокою, – сказала маленькая оборотница, приближаясь к девушке. – Можно поговорить с вами?

– Отчего же нельзя? – с сарказмом ответила пленница. – Только ногти рвать не надо, я так все скажу. Что тебе интересно? Приказы, с которыми меня отправили в страну Водопадов? Имена моих командиров? Может быть, нарисовать карту да указать на них направления ударов и передвижения войск Северной Империи?

– А ты можешь?

– Нет, конечно. Нет у меня таких сведений. Я шиноби-разведчик, а не генерал.

– Тогда зачем предлагаешь? Я ведь даже не об этом поговорить пришла.

– О чем же тогда?

– Я хочу спросить у вас, Фужита-сан, что вы будете делать дальше?

– Что?

– Вам ведь не нравится предложение ехать с нами в Серую Скалу? Вы думаете, что мы держим вас в плену, но я не хочу лишать вас свободы. Вы неплохой человек, Фужита-сан. То, что вы сказали Черной Вдове, в лесу, перед тем как напасть на нее...

– Сразу после моей первой атаки. Тем взрывом я надеялась прикончить ее.

– Может быть, не важно. Ваши слова заставили меня поверить в то, что вы не злой человек, просто... отчаявшийся и решивший, что злу сопротивляться бесполезно. Я прощаю вас за все, Фужита-сан, и даю вам свободу. Вы может уйти.

– Уйти? – куноичи ответила с сарказмом и сомнением. – Сейчас?

– Если хотите. В любое время.

– Тогда я пойду, пожалуй, пока кое в ком заряд миролюбия и стремления к благотворительности не иссяк, – Фужита, ухмыляясь, поднялась со снега и двумя ударами отряхнула штаны. Одета она была, конечно, не по последней моде, но тепло и практично. – Только в спину не стреляйте.

– Никто не будет пытаться вас убить. Я обещаю, Фужита-сан.

– Вы слышали, что сказала лиса-богиня? – с ухмылкой заявила куноичи, обращаясь к самураям. – Про честь и верность обещаниям напоминать, надеюсь, никому не надо?

– Иди, иди, – подошедший Куо грозно глянул на куноичи. – Я тоже только за, если тебя в замке не будет. Воздух чище.

– Не говорите так, Куо-сан, – мягко укоряя, сказала Кицунэ. – Фужита-сан хороший человек.

«Ага, самый лучший!» – мысленно ругнулась куноичи.

Кицунэ и трое самураев проводили ее до выхода из лагеря, и, увидев за гранью поля черный зимний лес, девушка, дрогнув, остановилась.

– Это не шутка, я действительно свободна? – все еще с недоверием, подозревая какую-либо подлость или насмешку, спросила она.

– Да, Фужита-сан, – Кицунэ ответила ей с улыбкой. – Я верю, что вы будете жить, не причиняя больше вреда и обид хорошим людям. Вот, возьмите, – девочка вложила в руку куноичи десять тысяч рю, одолженные у Куо. – Это чтобы вы могли купить себе еды и что-нибудь еще, необходимое для жизни. Я по себе знаю, как это плохо – остаться в мире одной и быть совсем без денег.

Фужита растерянно уставилась на ярко раскрашенные листы бумаги.

– Ты веришь... – горечь подкатила к горлу куноичи, мешая говорить и дышать. – Ты веришь в то, что я... – она презрительно хмыкнула, яростно отворачиваясь от Кицунэ. – Какая нелепость. Я помогала Черной Вдове и воину-дракону Скалы! Я собиралась продать тебя! Глупая девчонка...

– Но ведь теперь, – Кицунэ взяла ее за руку и несильно сжала. – Вы никого не будете продавать? Вы больше не союзник чудовищ? Я верю, что вы не повторите ошибки, и хочу, чтобы вы жили и были счастливы, Фужита-сан.

Куноичи поникла головой, скрипнула зубами и вдруг, оттолкнув руку Кицунэ, быстро помчалась к лесу.

– Не стоит столь слепо верить в доброту других людей, Кицунэ-сама, – сказал Куо, провожая освобожденную пленницу взглядом. – Некоторые люди неисправимы.

– Но не все же, Куо-сан? – покачав головой, ответила Кицунэ. – Я чувствую, что эта девушка не такая, как Черная Вдова и Миваки. Она просто потеряла надежду и веру в то, что у нее в жизни тоже может быть все хорошо.

– Добрый ты, лисенок, – Куо только вздохнул. – И маленький еще совсем.

Картины недавнего боя против ее воли снова завладели Кицунэ. Девочка, вспоминая о немаловажной детали, подошла к Бенджиро и Такехико. Двое шиноби сидели у одного из костров и вели дружескую беседу, попутно охраняя сон остальных бойцов своей команды.

– О, юная леди! – шиноби встали на ноги, приветственно кланяясь Кицунэ. – Что это вы разгуливаете среди ночи, самураев тревожите? Разбуженные самураи ох злые! Исключительно поэтому на заданиях мы стараемся ходить как можно тише.

– Я увидела, что вы не спите, Бенджиро-сан, Такехико-сан, и решила подойти, – сказала Кицунэ, поджимая юбки руками и присаживаясь рядом с разведчиками. – Бенджиро-сан, можно попросить вас еще раз показать мне, как вы плетете псевдодуши? Только помедленнее и объясняя, как что делается. А то я, когда мы победили врагов в погребе, попыталась сплести псевдодушу и вселить ее в самурая, лежавшего у стены, но у меня ничего не получилось.

– И не должно было получиться.

– Да. Потому что первый раз было и я не тренировалась. У меня перед глазами все поплыло, я почувствовала дурноту и чуть не упала. Почудилось что у меня два тела! Я попыталась двигаться, поднять самурая, но вдруг раз! И все. Рассыпалось. Наверное, непрочно сплела.

Шиноби обменялись удивленными взглядами.

– Так, ну-ка попробуем, – Бенджиро сел на корточки и повернулся так, чтобы Кицунэ были лучше видны его действия. – Сначала формируем пальцами печати, которые дестабилизируют энергию Ци в организме и заставляют ее покинуть сеть энергообмена. От последовательности печатей зависит количество задействованной Ци и баланс ее насыщенности. Можно, конечно, и одной силой воли выбить из организма энергию, но печатями проще. Повторяй за мной.

Бенджиро показал Кицунэ последовательность печатей, затем, объясняя действия, сплел клубок силовых нитей.

– Наше биополе формируется при энергообмене между клетками, – кратко пояснил он. – Мы, шиноби клана Соури, можем на краткий миг увеличивать силу энергообмена, а затем резким усилием воли сводить его до нормы и выбрасывать излишнюю энергию, которая вплетается в клубок псевдодуши. Частица нашего биополя отделяется от тела и некоторое время существует, питаясь энергией Ци из клубка, что мы с тобой сейчас держим в руках. Попробуй разделение. Направь приказ внутрь себя! Следи, как реагирует моя Ци, и делай то же самое!

Кицунэ как могла выполняла указания.

– Оказавшись в чужом теле, биополе пытается вплестись в его энергообмен и восстановить структуру, частицей которой являлась. Если токи энергообмена в теле ослаблены сном или... хм... смертью, ей это удается. Появляешься еще одна «ты», обладающая всеми твоими навыками, памятью и даже привычками. Причем в дальнейшем используется уже энергия Ци захваченного тела, а не твоя. Весьма экономно и полезно. Ну, ты сама видела, как это работает. Так, что у тебя получилось? Бросай псевдодушу в меня!

Кицунэ метнула клубок псевдодуши в своего учителя, и Бенджиро умолк, прислушиваясь к ощущениям.

– Неплохо, – сказал он. – Если бы я спал или был без сознания, уверен, ты смогла бы полюбоваться на мир моими глазами. Двигаться, конечно, не получилось бы, слабовата частица твоей души пока, но факт разделения налицо. Милая моя, у тебя есть способность к применению дзюцу «Захвата».

Кицунэ хотела радостно воскликнуть, но вид мрачнеющих Бенджиро и Такехико заставил ее воздержаться от восторгов.

– Что? Я что-то сделала не так?

– Посмотри-ка мне в глаза, Кицунэ-чан, и попробуй сделать то же, что и я, – Бенджиро придвинулся к девочке ближе и вдруг начал двигать радужкой, то уменьшая, то увеличивая зрачок.

Кицунэ повторила его фокус, хотя при слишком широко раскрытом зрачке глаз начинало ранить лишним светом, а при сужении вокруг наступала темнота. Обычно она доверялась рефлекторной реакции глаза на свет и никогда не пользовалась способностью двигать радужкой.