– А мы? – Суми бросила на лидера вопросительный взгляд.

– А что мы? По-твоему, почему бассейнов три? Один для мужчин, второй для женщин, а третий – бывшим узникам. Придется еще один сделать, для стирки одежды. Но этим можно позже заняться. Ну что, приступим? Кицунэ-чан! Купаться пора!

Счастливый взвизг восторженной девочки был ему ответом.

Две марионетки Кеничи, разделившись на составляющие их части, растопырили струганые деревянные ребра и лапы. Получились прекрасные вешалки для одежды. После недолгой возни внутри малого отделения купален Така приподняла простыню, которой был завешен вход, и вышла, чтобы повесить на вешалку пальто и шапочку Кицунэ. Кимоно и остальная одежда девочки была уложена у стены купален для последующей стирки.

Кицунэ осторожно вошла в воду бассейна и села, пофыркивая и тяжело отдуваясь.

– Не холодна водичка? – осведомилась Така.

– Горячая! – жалобно ответила девочка. – Жжется!

– Зачем же терпишь? Сейчас из озера немного холодной принесу, разбавить.

Добавление ледяной воды убавило терзающий девочку жар. Кицунэ расслабилась и, прислонившись спиной к краю бассейна, счастливо зажмурилась.

– Некогда нежиться, маленькая госпожа, – Така взяла в руки бутылочку шампуня, с утра прикупленного в городе быстрым на ноги Райдоном. – У входа длинная очередь.

Кицунэ хотела немного покапризничать, выпрашивая минуту или две, но руки строгой бабушки ухватили ее за волосы, окунули в воду и начали бескомпромиссно мыть.

– Ай! Ой! – вякала Кицунэ. – Мыло в глаза попало! Ба-а-а! Бабушка!

– Не называй меня бабушкой! Я еще совсем не стара! Ух, я тебе!

– Ба-а-а! – Кицунэ вертелась на месте. – Мыло! В глаза!

– Шампунь, а не мыло. Будешь много болтать, еще и на вкус попробуешь! Сиди смирно, негодница!

– Похоже, без моей помощи не обойтись, – Хикари вошла и с умилением взглянула на Кицунэ, отфыркивающуюся от воды и мыльной пены. – Лисенок не хочет мыться?

– Хочу! – обиженно ответила Кицунэ. – Но я посидеть в воде хочу немножко, а бабушка не разрешает!

– Нехорошо заставлять людей ждать. Отдохнуть и искупаться мы сможем позже, а пока нужно просто помыться. Ну что, маму будешь слушаться?

– Буду... – шмыгнула носиком Кицунэ, и ее тотчас продолжили купать уже в четыре руки.

После повторного мытья распаренную и обмякшую Кицунэ закутали в простыни и одеяла, посадили на сложенные у деревьев ящики и вручили, как награду за послушность, большую алюминиевую кружку со свежезаваренным, теплым чаем.

– Сиди смирно, Кицунэ-чан, – Хикари погрозила девочке пальцем. – Одеяла не снимай, иначе простудишься.

Кицунэ, шальная после мытья и жара купален, только кивнула, осторожно потягивая чай из кружки.

– К чаю бы кусочек тортика... – тихо вздохнула она.

– Вот прибудем в замок, будут тебе и тортики, и пирожные, – пообещала ей камигами-но-отоме.

Така и Хикари занялись гейшей, которую Бенджиро отнес в купальню и, уложив там, оставил в распоряжении женщин.

Купание девушки, спасенной из тюремных подвалов, прошло без каких-либо неожиданностей. Вскоре ее, завернутую в простыни и одеяла, словно младенца, уложили рядом с Кицунэ. Наступила очередь Такехико, и ничто не предвещало беды, как вдруг Кицунэ почувствовала мощный импульс энергии Ци в купальнях и услышала отчаянный вопль.

Райдон, помогавший Бенджиро с мытьем бывшего пленника, дико завывая, выскочил из-за шторы и, упав на землю, начал биться в конвульсиях. Обомлевшая Кицунэ уставилась на мальчишку, личико ее вытянулось от потрясения и испуга. Она никогда не видела, чтобы человек так корчился. Райдон катался по земле, брыкался, кувыркался через голову и, не переставая, истошно орал.

Ясуо и Микио, сообразив, что случилось, бросились ему на помощь.

– Все прочь! – раздался гневный выкрик, и к мальчишке, опережая обоих стариков, метнулась Суми. Юная куноичи силовым приемом впечатала бьющегося мальчишку в землю и, приложив ладони к его голове, выпустила из ладоней целую волну Ци.

Кицунэ только сейчас поняла, что произошло.

«Иллюзии, – это не игрушка, – поучал ее когда-то Хебимару. – Это сильное оружие, которого боятся все. Оттого и создано столько защитных дзюцу, назначение которых – блокировать воздействие на мозг человека. С помощью гендзюцу можно показать кому-либо красивую картинку, как это делаешь ты. Но можно... внушить человеку, что пламя окутывает его. Что кожу на теле покрывают язвы и плоть гниет. Внушить, что его заживо раздирают на части. Покажи человеку это, и он умрет, хотя в реальности на теле его не будет ран. Фантомная боль убивает ничуть не хуже настоящей».

Спасение было в том, что схема воздействия энергией Ци на мозг очень хрупка. Воину, атакующему врага гендзюцу, сложно удержать свое влияние, а жертва, собрав волю в кулак, может попросту рассеять наводящие иллюзии волны Ци в своем мозгу. У жертвы то преимущество, что бой идет на ее территории и собственной Ци, необходимой для защиты и готовой к противодействию, вокруг сколько угодно.

Если же атака высокопрофессиональна и получивший удар уже не способен сопротивляться, союзник может волной своей Ци нарушить стабильность воздействия врага и, практически сведя на нет все иллюзии, дать возможность пострадавшему полностью освободиться и овладеть собой.

Что сейчас и сделала Суми.

Райдон обмяк и распластался на земле, тяжело дыша и постанывая. Кицунэ, сбросив с себя одеяла и поставив кружку, подбежала к нему.

– Все в порядке? – спросила оборотница, сочувственно глядя на пострадавшего.

– Да, я вовремя успела, – Суми поднялась и отряхнула штаны. – Теперь кроме эмоционального шока ему ничего не грозит. Райдон, что у вас там произошло?

– Это моя вина, – из купален вышел Бенджиро и присел около Райдона, протягивая руки к его голове и применяя успокаивающее боль медицинское дзюцу. – Я не заметил вовремя, что гендзюцу, удерживающее Такехико спящим, начало ослабевать. Когда вода коснулась его тела, наш друг очнулся. Я попытался снова погрузить его в сон, но слишком поздно, и Такехико, еще ничего не соображая, ответил на мою атаку встречным ударом гендзюцу, внушающим фантомную боль. Похоже, это был его последний «привет» палачам, он держал запас Ци наготове все это время и собирался применить ее, когда последняя надежда на спасение угаснет. Вот и эффект. Я-то отбил удар, а Райдон еще не слишком опытен в подобных вещах. Но благодаря Суми теперь все в порядке.

– Ты как ребенок, – сказала куноичи, обращаясь к приподнявшемуся на руках Райдону. – Все нуждаешься в опеке и заботе!

Открывший было рот для того, чтобы поблагодарить ее за помощь, Райдон подавился словами и довольно резко огрызнулся в ответ.

– И вовсе не как ребенок! – вступилась за мальчишку Кицунэ. – Это был сильный удар, и выдержать его было очень сложно! Ты бы тоже не выдержала, Суми-чан!

– Не называй меня с таким именным суффиксом и не говори слишком уверенно! – фыркнула куноичи. – Я бы справилась.

Отвернувшись, Суми направилась прочь, а Кицунэ показала ей вслед язык.

– Бэ-э, дура, – тихонько пробурчала оборотница и заслужила благодарную улыбку и заинтересованный взгляд мальчишки.

– Кицунэ-чан, – подошедшая Хикари поспешила вернуть девочку на место и снова укутать в одеяла. – Не бегай в одних простынях, простудишься!

– Мам, а тот шиноби правда очнулся?

– Не думаю, что Бенджиро-сан и Райдон-сан решили над нами пошутить.

– А можно мне посмотреть?

– Он ведь не диковинное существо, Кицунэ, – ответила женщина с легким укором. – К тому же сейчас не в подобающем виде. Подожди, когда Бенджиро-сан и его помощники вынесут господина Такехико из купален. У вас будет еще достаточно времени для общения.

– А Бенджиро-сан говорил, что у Такехико есть волшебный ящик!

– Не надо понимать все буквально. Возможно, в том ящике есть что-то необычное, но едва ли он волшебный.

– И все равно интересно! Теперь, когда Такехико-сан очнулся, он его откроет?